К 14-летию вторжения в Ирак

Заявление о разделе Святой земли Джордж Буш сделал не сразу, а после победного шествия американских войск по Ираку. Тогда ему казалось, что если подвезти демократию на авианосцах и доставить ее до места с помощью войск особого назначения, да еще и скрутить Израиль, то на Ближнем Востоке наступит мир. Правда, до Тегерана Буш не дошел и даже границу с ним не перекрыл, так как не очень разбирался в конфликте между иракскими суннитами и шиитами, ну и, пожалуй, не учел еще одного серьезного фактора – не ему было распоряжаться землей, которая ему не принадлежала.

И вот 14 лет спустя американские корреспонденты пишут, что промышленные и продуктовые рынки Ирака заполнены товарами из Ирана, стройматериалы завозятся из Ирана, даже наркотики поступают из этого благословенного края, хотя аятоллы угрожают смертной казнью и наркоманам, и наркодилерам.

Шиитское большинство в Ираке расправило плечи и подняло головы ровно на ту высоту, чтобы аятоллам было удобно производить помазание на высшие иракские государственные должности чиновников и политических деятелей высокого ранга. Иранские военные советники вольно чувствуют себя в Багдаде: они ведь вроде бы помогают бороться с суннитскими моджахедами из ИГИЛ, а заодно прокладывают коридор к Средиземному морю и Голанским высотам. Вот за эти достижения отдали свои жизни 4500 американцев, и на это был истрачен 1 триллион долларов.

Вполне возможно, что «ближневосточные эксперты» Белого дома, Госдепа и Пентагона считали, что если Иран и Ирак много лет были смертельными врагами, то и в дальнейшем ими и останутся, упуская из виду, что население Ирака составляли преимущественно мусульмане-шииты, задавленные суннитским меньшинством. Но Иран об этом помнил всегда.

Свержение садиста и тирана Саддама Хусейна в Иране было воспринято весьма положительно, однако аятоллы напряглись: они опасались, что свержением тирании в одной отдельно взятой стране Америка не ограничится. Но когда похода на Тегеран не случилось, они вздохнули с облегчением. С еще большим облегчением в Тегеране вздохнули, когда президент Буш отказался от передачи полноты управления страной Саудовской Аравии или назначения дружественного Соединенным Штатам генерала-диктатора, как советовали ему из Иордании. Вашингтону непременно захотелось доказать, что создание западной демократии в ближневосточной мусульманской стране возможно.

Итак, Ирак был объявлен парламентской республикой с восстановлением исторической справедливости – власть в Багдаде перешла к шиитам (к несказанной радости иранских аятолл). Ирак фактически превратился в иранский протекторат. Суннитский джихад на деньги стран Персидского залива стал неизбежен.

Поспешный вывод американских войск из Ирака в 2011 году стал еще одним поражением американской дипломатии. Граница между Ираном и Ираком оказалась стертой не только для коммерческих грузов, но и для иранской армии. Иранские милиции свободно пересекают границу, вербовщики открыто действуют среди шиитской молодежи, записывая их в вооруженные формирования, принимающие участие в боевых действиях в Ираке и Сирии. Боевую подготовку они проходят в иранских военных лагерях, оттуда же получают деньги и оружие.

Заключенная Обамой ядерная сделка усилила позиции Ирана и усугубила ближневосточный конфликт. У Ирана своя стратегическая задача: распространить свое религиозное, политическое и военное влияние на весь ближневосточный регион. Он добился больших успехов в Сирии и Ливане, пытается утвердиться в Йемене, а оттуда рукой подать до нефтяных полей Саудовской Аравии, где проживают шииты.

Между прочим, вторжение Ирана в Йемен произошло после очередного раунда «арабской весны» и демократизации местного режима по требованию Госдепартамента, и в этом немалая заслуга Хиллари Клинтон.

Бездействие Вашингтона и свертывание американского военного присутствия в Ираке было воспринято  как слабость, и создавшийся вакуум был немедленно заполнен Ираном и Россией. С одной стороны, мы должны были бы радоваться, что ИГИЛ теряет нефтяные месторождения в Сирии, но если знать, что наступление в районе Хомса, Ракки и Дир-Цор ведут иранские милиции и российские войска, хотя официально считается, что они только поддерживают действия сирийской армии, поводов для оптимизма нет никаких. Это означает выход Ирана к израильской и иорданской границе, создание иранских и российских военных баз в непосредственной близости от Израиля.

Со сменой администрации в Вашингтоне в Багдаде забрезжила надежда, и, как пишет «Нью-Йорк таймс», нынешний премьер-министр Ирака Абади расхрабрился настолько, что решил проводить осторожную проамериканскую политику. По сообщению той же газеты, когда группа катарских охотников, включая членов королевской семьи, была похищена в иракской пустыне в 2015 году, Катар связался не с Ираком, а с Тегераном. Это уже было прямым оскорблением. Премьер-министра Абади не держали даже за марионетку. Переговоры об освобождении заложников продолжались долго, и вот в апреле нынешнего года самолет из Катара приземлился в Багдаде с 500 миллионами евро на борту. Заложники благополучно вернулись в Катар, но премьер-министр Абади отказался передавать деньги шиитской вооруженной группировке «Катиф Хизбалла», связанной с Ираном. Деньги были переданы в хранилище Центробанка Ирака.

Когда президент Обама принимал решение о выводе войск из Ирана, один американский дипломат уверял его, что Иран утратил стратегическую инициативу в Ираке. Это была очень удобная политическая оценка.

Райан Коркер, бывший посол США в Багдаде, считает, что если Америка уйдет из Ирака после разгрома ИГИЛ, она позволит Ирану свободно хозяйничать там. Впрочем, многие иранцы и иракцы убеждены, что Иран уже свободно хозяйничает в Ираке. И хотя администрация Трампа дала понять, что не оставит Ирак без внимания, ему будет очень трудно исправить ущерб, нанесенный за последние 8 лет.

Виктория ВЕКСЕЛЬМАН