Кто скажет «basta»?

Населению предлагалось относиться к данному явлению уважительно-отстраненно, примерно так, как принято обходиться с хорошим, но дальним родственником, с которым видишься раз в десять лет. В случаях, особо важных с точки зрения господствующей идеологии, применялось слово «стачка». Это казалось ближе к почве, ведь «забастовка» это от итальянского «basta», что слегка отдает если и не социализмом раннего Муссолини, то, по крайней мере, космополитизмом. В общем, на вопрос «Так, значит, вы не любите пролетариат?» следовало отвечать: «Конечно, люблю!»

Но вот мы разъехались по разным странам и континентам. Часть из нас оказалась в Израиле. Не знаю, как в других государствах, но здесь «ми, русские», как говаривал товарищ Сталин, осмотревшись, удивились. Мы удивились тому, как здешние трудящиеся борются за свои права. Тому, что редкий месяц страну не будоражат забастовки. Что здесь происходит? Выкачивание последних соков из трудового народа? Не похоже. Потому, что бастует хоть и народ, но не совсем тот, кого мы там, в Союзе, привыкли считать пролетариатом. Надо бы разобраться.

Помнит ли русскоязычный читатель, что значило в СССР магическое слово МГИМО? О, МГИМО! Это был предел мечтаний амбициозных, как сейчас говорят, родителей. Где ваш-то учится? В МГИМО… Этим все сказано.

Дипломатическая служба во все времена и во всех странах давала посвятившим себя этой нелегкой и, что греха таить, временами опасной работе, определенные преимущества. Если Маяковский уверял, что никто не видел плачущего большевика, то я рискну предположить, что никто не видел бастующего сотрудника МИДа. За одним исключением. Бастующего работника МИДа Израиля многократно наблюдали граждане еврейского государства, находившиеся в других странах. Если они, бедолаги, оказались в такой ситуации, когда помощи ждать неоткуда, кроме родного посольства. Ну, или консульства.

Вот он приходит к заветному порогу, и что же он видит? Точно не скажу, но, скорее всего, некую бумажку, извещающую соотечественников о том, что пролетарии дипломатического труда не работают в знак протеста против… Против чего?

18 июня 2013 года комитет работников МИДа Израиля объявил об ужесточении забастовки, сообщала радиостанция «Коль Исраэль». Причина (а скорее – повод)- решение министерства финансов прекратить оплачивать служащим этого ведомства сверхурочные часы работы и возмещать затраты на содержание автомобилей. С 19 июня «стачечники» обещали прекратить участвовать в обеспечении визитов высокопоставленных иностранных гостей, в том числе президентов и премьер-министров, и принимать местных официальных лиц, посещающих посольство или консульство по делам службы.

И это не пустая угроза. В 2011 году подобная забастовка сорвала официальный визит президента России. Из-за того, что их зарплаты примерно в полтора раза ниже, чем у коллег из министерства обороны. Председатель профкома МИДа говорил, что у работников низшего звена ведомства зарплата не превышает прожиточного минимума.

Помню, в детстве, мы с уважением смотрели на одноклассника, который говорил, что его мама работает в министерстве. Через двадцать лет я узнал, что она там действительно работала. Библиотекарем.

Ну, хорошо, скажет читатель. МИД, политика…

Да не только МИД. И не только политика.

Несколько лет назад один мой знакомый приболел. И ему была назначена операция – не операция, но достаточно серьезная процедура. Называется в Израиле – центур. По-русски, если можно так сказать, – коронография. Этот мой знакомый, слава богу, не умирал, но все-таки желательно было сделать все, что надо, побыстрее. Не помню уж, сколько точно, но месяца полтора, по меньшей мере, ему пришлось ждать, пока закончится забастовка медперсонала. Здесь причина/повод – чрезвычайная загруженность персонала и низкие зарплаты. Хорошо, он дождался, ему было не к спеху. Но, может быть, для кого-то такая процедура была очень важна? Или еще – в какой-то больнице пациент ударил врача. Что делает персонал? Правильно – объявляет забастовку. Против насилия.

Вот выяснилось, что работа израильских морских портов приносит перевозчикам убытки, и они начали базироваться на Кипре. Портовые работники потеряли в заработках. Что они сделали? Улучшили работу? Нет, забастовали.

Что делает персонал Национального института страхования – «Битуах леуми» –  когда количество посетителей увеличивается выше среднего? Бастуют. Или работники Электрической компании, когда Минфин пытается, как сообщалось, «отменить все надбавки к зарплатам, выходящие за рамки закона»? Не только бастуют. Здесь еще переводят звонки потребителей в приемную министерства финансов.

Вы, читатель, внимательно следили за перечислением состава стачечников? Внимательно? Тогда вы должны были отметить среди бастующих представителей рабочих профессий (кроме портовиков, но и там все механизировано), которые, как мы там, в Союзе привыкли считать, наиболее остро ощущают на себе гнет капитализма. Но ничего неожиданного, по крайней мере, для жителей Израиля в этом нет. Бастуют те категории работников, которые состоят во Всеизраильском объединении профсоюзов. В Гистадруте.

Гистадрут – явление уникальное. Он был создан еврейскими поселенцами раньше, чем государство Израиль. Первые промышленные предприятия и кооперативы, система медицинских, страховых и пенсионных услуг, агентства по трудоустройству, – все это создавалось Гистадрутом. Столь специфический его статус давал его членам значительные преимущества. Так продолжалось до середины 1990-х годов, когда в связи с отменой льготного медицинского страхования и определенными политическими изменениями численность профсоюзов упала с 85 до 33% (а в частном секторе – и до 10 – 15%) от количества работающих. Практически сложилось то, что советские учебники называли «рабочей аристократией». В нее вошли работники крупнейших госкомпаний (можно их назвать и монополиями), а также многочисленный отряд госчиновников. Все остальные категории работников оказались за пределами профсоюзов и вне возможности бороться за свои права.

Все, о чем мы с вами говорили, свидетельствует о том, что советский социализм, так же, как и его клоны в других местах, представлял собой, по сути, откат от достигнутого на момент его внедрения уровня. От рыночной экономики к феодальным отношениям, когда небольшое число работников, входящих в близкий к владельцу круг, получает больше благ, чем все остальные, пусть и не в явном виде. Многие из основателей Израиля испытали на себе влияние российских социал-демократов того периода, когда те еще не взяли власть, и, занимаясь строительством еврейского государства, они в меру своих сил и возможностей пытались реализовать здесь прекраснодушные сны Веры Павловны. И только жестокая реальность заставила израильский истэблишмент лет двадцать назад задуматься о том, куда ведет страну слепое следование утопическим идеям.

Перед каждыми выборами в Кнессет то та, то другая партия поднимает вопрос о необходимости модернизации государственной структуры. Но потом благополучно забывает о нем. Остается надеяться на то, что еще через пару десятков лет произойдет что-то, что заставит сказать «basta» и сдвинуть дело с мертвой точки.

Сергей ВОСКОВСКИЙ