Был у меня сад…

Был у меня сад. Взращивала я его с любовью. Ухаживала, подкармливала, поливала, редкие растения сажала. И все приживалось, все получалось! Кое-какие премудрости я от матушки переняла, остальному сама научилась. Конечно, сад требует внимания, разу­мения и труда, но я работы не боюсь. Тем более, если она такое счастье при­носит!

Расцвел мой сад, зазеленел. Приглаша­ла я туда друзей – всем нравилось, все восторгались и восхищались, хвалили мой сад и говорили, как хорошо им тут отдыхается. У меня от этого все в душе расцветало и сил прибавлялось, чтобы делать мой сад еще краше, еще лучше.

Распахнула я ворота настежь – при­ходите в мой сад, гуляйте, любуйтесь, пользуйтесь его дарами! Потянулись ко мне близкие и далекие, а я и рада: двери для всех открыты, мне не жал­ко!

Приходят налегке, уходят с букетами, с корзинками, полными плодов. Благо­дарят, обещают еще заглянуть и дру­зьям рассказать о моем дивном саде. Наверное, и правда рассказывают, по­тому что гостей все больше становит­ся, еле успеваю в саду убраться и но­вые посадки сделать.

Дальше – больше: уже самостоятельно цветы рвут, плоды собирают, а меня уже никто и не замечает. Да и с какой стати обращать внимание на женщину в рабочей одежде, которая вечно за­нята – то с тяпкой, то с граблями, то со шлангом? Я работаю, они отдыхают.

– Ты скажи, чтобы не самовольничали, без разрешения ничего не трогали, — советуют друзья.

– Ах, ну как я им скажу, они же обидеть­ся могут, — отвечаю я. – Люди все-таки отдохнуть пришли, красотой сада по­любоваться. Нет-нет, они сами поймут и догадаются.

Но, видать, не поняли и не догадались: клумбы опустошают, на дорожки плю­ют, ветки на память ломают, на скамей­ках имена вырезают: «Здесь был Вася». Я уже и по ночам работаю, из сил вы­
биваюсь, чтобы восполнить урон: не могу же я допустить, чтобы мой сад неухоженным выглядел! А возмутить­ся по-прежнему стесняюсь, хотя очень хочется! «Ничего, — утешаю я себя, — я еще лучше потружусь и все исправлю, лучше прежнего мой сад будет!».

А тем временем на меня уже кое-кто покрикивать начинает: «Поди туда», «Принеси то», «Подай это…». Или, того пуще, начинают меня критиковать. Де­скать, и скамеек маловато, и клумбы не той формы, и ночной клуб почему-то не предусмотрен. Да и вообще: «Мед­ленно, женщина, работаете, смотрите, вон мусор на дорожках валяется, да и в целом сад запустили!».

А потом появилась какая-то тетка объ­явилась и сразу руководить начала: что и где сажать и как все требуется пере­делать. Я ей: «Вы чего это тут командуе­те?», а она мне: «А ваше дело, девушка, помалкивать и работать!».

Обиделась я, сняла перчатки, бросила тяпку и покинула сад. Гордо, стало быть, удалилась. «Ну, — думаю, — вы еще ко мне прибежите! Командовать-то все мастера, а вот ухаживать за садом – это только я могу. Сад-то все равно мой, я в нем каждый кустик знаю, каждую тра­винку. Придете, попросите, вот только тогда я и вернусь и с новыми силами стану его украшать и обихаживать!».

Ничего подобного. Не дождалась. Не идут ко мне с поклоном, не просят вер­нуться. Жалко мне стало сад, его ж по­ливать нужно, а кто, кроме меня? Вы­шла из дома, отправилась посмотреть, что там и как. А тетка уже власть в свои руки взяла, командует всеми и хозяй­ничает в моем саду, как будто она его и вырастила, и все на свой лад пере­делывает.

– Что ж вы творите? – говорю. – По ка­кому праву распоряжаетесь?

А она руки в боки и отвечает:

– По какому праву? По праву сильного!

– Но это же мой сад!

– А ты кто такая? Кыш отсюда вообще! Или ты по работе соскучилась? Ну, иди вон, урны почисть, что ли. И чтобы рта раскрыть не смела, меня слушалась беспрекословно!

От такой наглости я аж онемела. По­плелась я домой, вся в растрепанных чувствах. Пришла, плюхнулась в по­стель без сил, аж жить не хочется. Оби­да смертельная меня гложет, дышать не дает. Это как же так вышло, что из сада моего, что я годами взращивала, меня, как шелудивую собачонку, вы­швырнули? И кто? Тетка какая-то при­шлая!

Упала я на колени и взмолилась:

– Господи, помоги, вразуми! Что же это творится на белом свете? Был у меня сад – и не стало! Я ж в этот сад всю душу вложила! Почему же никто не оценил моих стараний, почему стали сад грабить-разорять, а после и вовсе захватили? Как же ты это допустил? Мамочки мои, как теперь жить?

И услышала я голос родной матушки, которая уж давно в мир иной ушла.

– Дитятко мое неразумное, не Господь виноват, ты сама не доглядела. Душу ты в сад и впрямь вложила и вырастила Дивный Сад Своей Души. Только зачем же ты в свой сад всех подряд впускала и разрешала брать, что ни пожелают?

– Так я по доброте душевной, чтобы людям хорошо было! Я им – щедрые дары, они мне – восхищение и благо­дарность.

– Видать, много же тебе восхищения и благодарности надо было, если ты готова ради этого все отдать и все по­зволить. Знай, что Дивный Сад Своей Души мы не для других растим, а для себя. Это наше место покоя и отдо­хновения, там мы и потрудимся, и вос­становимся, семена мечты посеем, а после и плоды пожнем. Вот плоды раз­давай сколько хочешь, но прежде-то им вырасти надо.

– Да я так и делала! Но почему-то мои посевы стали срывать и вытаптывать еще прежде, чем они плоды дадут. На­верное, слишком много народа в саду было?

– Ты уже взрослая, доченька, пора бы знать, что Дивный Сад Своей Души оберегать надо и приглашать туда не всех, кого ни попадя, а только тех, к кому душа лежит. Близкие тебе люди сад не попортят и тебя не обидят. А да­лекие пусть издалека и любуются, коль охота припадет.

– Мамочка, миленькая, так пока я там из сил выбивалась, его вообще чужая тетка захватила! Говорит, по праву сильного!

– Так и бывает, доченька, когда ты силы попусту растрачиваешь да не на то направляешь. Обязательно найдется какой-нибудь захватчик: ведь что пло­хо лежит, то быстро подбирают.

– Что же мне теперь делать, как мне быть? Я как вспомню про сад – просто умираю от тоски!

– А ты вспомни, что ты его хозяйка. И не по праву сильного, а по праву рожде­ния! Ты его из самого первого семечка вырастила, твоя душа в этом саду жи­вет. Только ты и можешь решить, кому там быть, а кому на порог указать. Об­ратись к саду, он тебе сил даст. Все у тебя получится! А я за тебя молиться буду.

Сказала это мне матушка – и умолкла. Не успела я с пола подняться, как в дверь постучали. Смотрю – а там тетка стоит. Да-да, та самая, что мой сад за­хватила. Стоит, улыбается эдак привет­ливо.

– Чего надо? – спрашиваю.

– Слышала я, что ты заболела не на шут­ку, почти умираешь. Так пришла пред­ложить: домработница тебе не нужна ли? А то я могу, у меня, благодаря твое­му саду, силушки много. И за тобой уха­живать буду, и за домом.

Первая мысль у меня была – не при­гласить ли ее в дом, а то неудобно как- то. Чаю, что ли предложить, шел ведь человек, старался, и вроде даже с бла­гими намерениями. Но тут же опомни­лась: да что ж это я спешу дверь перед всеми настежь открывать? Если сад

– это моя душа, то дом – это моя кре­пость!

– Нет уж, спасибочки, — отвечаю. – Сами справимся. Слухи о моей смерти сильно преувеличены. Так что вот вам Бог, а вот порог. Идите с миром, — и дверь перед ее носом захлопнула.

Тетка аж рот открыла – не ожидала, ви­дать, от меня такой прыти.

А я болеть бросила и за уборку приня­лась. И силы откуда-то взялись, просто на удивление!

– И дом не отдам, и с садом разберусь! – пообещала я себе. – Плодов моего тру­да мне, конечно, ни для кого не жалко. Но вот взращивать я их намерена сама. И приглашать в свое внутреннее про­странство буду только тех, кто душе дорог и сердцу мил.

Видно, правильные мысли подумала, потому что ощутила в душе весну и за­пах яблоневого сада. А после уборки захотелось мне всю свою историю за­писать, чтобы другим передать. Это ведь тоже плоды, правда? Вымыла я руки, села за стол, подвинула к себе те­традку и вывела первую строчку:

«Был у меня сад.

Эльфика (Ирина Семина)