Постправда: социально-политический феномен XXI века
В личном общении со своими друзьями и знакомыми из американцев по рождению я, как и многие, в какой-то момент зарегистрировал феномен достаточно свободного обращения с фактами. С тем, что раньше было принято называть истиной. Весьма часто и без зазрения совести факты принято иска-жать, игнорировать, интерпретировать, при этом совершенно не заботясь о точности, наиболее вы-годным образом, а в лучшем случае просто-напросто разворачивать под нужным углом. Помните анекдот о том, как лучше всего расположить к себе женщину? Ответ: так, чтобы и вам, и ей было удобно.
Автор о себе
Инженер-электрик, первые 40 лет жизни провел в Харькове. В Америке с 1988 года.
Проработал около 25 лет в крупных компаниях в области информационных технологий. И на Украине, и в Америке никогда не поднимался по руководящей лестнице выше второй ступеньки, что подтверждает известный принцип Питера: «Каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности». Живу в Нью-Джерси. Являюсь одним из основателей и членом правления Русского клуба в своем городке.
Печатался в «Еврейском мире», интернет-журнале «Беркович-Заметки» и местной газете “Concordian” (на английском языке).
То же самое явление, только в неизмеримо большей степени, наблюдается в общественно-политической и социальной сфере в Западной Европе, Америке, Израиле, России и, как говорил классик, далее – везде. Впрочем, если в России, Китае, арабских странах практика внешней и внутренней политики, основанная на этом феномене, в определенной мере используется для достижения собственных интересов, то на Западе она работает диаметрально противоположным образом.
Выражение «постправда» как политический термин впервые было использовано в эссе американского драматурга Тесича, помещенном в 1992 г. в газете «Нэйшн», а выражение «политика постправды» – американским блогером Дэвидом Робертсом 1 апреля 2010 г. в интернет-журнале «Грист». «Википедия» дает следующее определение: «Политика постправды (или постистины) является политической культурой, в которой дебаты в основном основаны на обращении к эмоциям, не связанным с деталями политики, и повторным утверждениям основных моментов, при которых игнорируются фактические опровержения. Постистина отличается от традиционного оспаривания и фальсификации правды, придавая ей [правде] «второстепенное» значение». Однако это определение не отражает всей полноты данного явления. На мой взгляд, политика постправды представляет собой популистски ориентированную политическую среду, в которой истинные факты и опровержения лжи не имеют значения и откровенно игнорируются, а фальшивая или искаженная информация повторно и настоятельно выдается за истинную с обязательным воздействием на эмоции адресата. Одной из наиболее отчетливых разновидностей постправды являются пресловутые fake news (ложные, фальшивые новости).
Практически очень многие современные общественные формации в XXI веке вступили в эпоху постправды. Лидируют в этом процессе СМИ и интернетовские тролли, за ними по пятам следуют политики и некоторые авторы книг. Разумеется, появление интернета с его мгновенным и ежесекундным доступом к многомиллионной аудитории прямо способствовало широкому распространению этого явления.
Искажение информации и прямая ложь, по-видимому, присутствуют в политике с очень давних времен. Те, кто видел фильм «Охота за «Красным Октябрем», могут вспомнить забавную цитату: I’m a politician which means I’m a cheat and a liar… («Я политик, что означает: я обманщик и лжец…»). Однако никогда раньше лгать или полностью игнорировать истину не считалось социально приемлемым.
Хотя необходимо признать, что приемами постправды пользуются по обе стороны политического спектра, глобальное, доминирующее место занимают либеральные деятели и их сторонники всех мастей и разновидностей. Трудно оценить, какой процент их сообщений и заявлений можно классифицировать в качестве постправды, но с небольшой вероятностью ошибиться замечу: без активного, нередко автоматического применения этого феномена слева в наше время не проходит и дня. Примерами постистины являются многочисленные выбросы разнообразных нападок на президента Трампа, дезорганизующих работу президента и его штата и расшатывающих политические устои страны. Девятимесячное расследование специального прокурора Мюллера о связях с Россией пока что ничего не дало. Правда, бывший советник президента Флинт признался, что в одном случае скрыл от вице-президента Пенса факт своего разговора с послом России Кисляком, а также своего участия в финансовых проектах с Россией и Турцией. Но ведь именно за это он и был уволен Трампом! А вообще говоря, разве для кандидата в президенты предосудительны встречи с иностранными представителями? И предварительные обсуждения возможных будущих договоренностей независимо от того, позволят ли соответствующие условия в этом самом будущем их претворению в жизнь? Ранее такие вещи именовались дипломатией. Может быть, все дело в том, что переговоры велись – или не велись – с Россией, так сказать, потенциальным противником? Так ведь и Хиллари Клинтон, будучи госсекретарем, способствовала продаже российской фирме «Росатом» контрольного пакета Uranium One, компании, владеющей правами на добычу урана в Казахстане, Канаде и Австралии. СМИ, кратко обмолвившись об этом событии, переключились на многословно-туманные объяснения и оправдания миссис Клинтон. С чего бы это? Видимо, действует старое правило: «Кто дэвушку ужинает, тот ее и танцует». В этом месте меня могут обвинить в так называемом вотэбаутизме (whataboutism), относительно новом термине, но старом политическом приеме, когда разговор переводят на другого деятеля, также замешанного в аналогичном поведении или поступке. Guilty as charged («принимаю обвинение»). Что ж, политика, так же как и госбезопасность, и об этом прекрасно знал «железный Феликс», отнюдь не делается людьми с чистыми руками. Чья сторона использует в данном случае приемы постправды, решать читателю.
Недавно выяснилось, что высокопоставленный чиновник ФБР (организации, традиционно держащейся в стороне от политики) Питер Строк, участник расследования Мюллера, отправил 375 текстовых сообщений другой сотруднице ФБР Лизе Пэйдж, в которых называл Трампа идиотом и омерзительным человеком (loathsome human). В тех же посланиях Строк, будучи откровенным сторонником Хиллари Клинтон, осыпал ругательствами сторонников другого кандидата от Демократической партии, Берни Сандерса. Мюллер был вынужден отстранить Строка от участия в расследовании, но остается неясным, сколько еще предвзято настроенных чиновников остается в его комиссии.
Столь модные ныне заявления о сексуальных домогательствах являются другим массовым приемом политики постправды. Если предполагаемое домогательство не может быть доказано, вряд ли можно отнести его к истинному. Но истина ныне не в чести. Недоказанные трагедии многолетней давности приводят к реальным трагедиям в настоящем. Помимо многочисленных отставок и увольнений имеются уже два случая самоубийства после обвинений в домогательствах (последнее сообщение касается предполагаемого самоубийства сенатора из штата Кентукки Дана Джонсона), а принципиальный сторонник традиционных взглядов Рой Мур 12 декабря проиграл сенатские выборы в Алабаме, где республиканцы не проигрывали в течение последних 25 лет.
Вырванные из контекста или искаженные заявления президента Трампа и его сторонников, используемые крайне левыми для наклеивания социально-негативных терминов типа «расист», «шовинист», «фашист», являются еще одним примером названной политики. Интересно, что обвинение в фашизме громче всего звучит со стороны организаций типа Антифа, активно использующей откровенно фашистские методы погромов и вандализма в противостоянии со своими оппонентами. Свыше 300 тысяч человек подписали призыв к ФБР признать Антифа экстремистской организацией.
Традиционные американские взгляды и идеалы претерпевают яростную психическую атаку со стороны левых сил. Используемая леволибералами (правильнее было бы называть их левоинквизиторами) политика постправды с обвинениями, которые более нет необходимости доказывать, успешно размывает устои американского общества и государства. А в более широком смысле, с учетом левоинквизиторского подъема в Великобритании, Германии, Франции, Израиле и других странах, политика постправды объективно играет на руку многочисленным внутренним и внешним врагам Западной цивилизации.
Григорий ПИСАРЕВСКИЙ
