Обзор DVD

Bigger Than Life. A film by Nicholas Ray. 1956. The Criterion Collection. («Больше, чем жизнь». Режиссёр: Николас Рэй).
Николас Рэй (1911–1979) – культовая фигура. Жан-Люк Годар многократно объяснялся в любви к этому режиссёру. Вим Вендерс снял (вместе с самим Рэем) документальный фильм про него. Фил Кауфман собирался (этот проект пока не осуществился, но и не закрыт) снимать игровую картину о Николасе Рэе.

Рэй изучал архитектуру (между прочим, под руководством Фрэнка Ллойда Райта), потом его увлёк театр, он стал актёром, а затем ассистентом Элиа Казана в знаменитом Group Theater. Когда Казан заинтересовался кино, он пригласил Рэя ассистировать ему во время съемок своего первого фильма «Дерево, растущее в Бруклине» (1945). Так Николас Рэй столкнулся с киноиндустрией.
В 1948 году Николас Рэй поставил свой первый фильм «Они живут по ночам» (They Live By Night). Высшей точки своей карьеры Рэй достиг в 1954–55 годах, поставив в 54-м вестерн «Джонни Гитара» (Johnny Guitar) и в 55-м – один из самых знаменитых фильмов американского кино «Бунтовщик без причины» (Rebel Without A Cause) с Джеймсом Дином. После «Бунтовщика» Рэй сделал ещё несколько фильмов, которые не имели большого успеха. Режиссёра преследовали неудачи, многие его проекты проваливались, не начавшись. Он практически перестал работать в кино и ушел в преподавательскую деятельность. Но, однако, его статус в глазах молодых европейских режиссёров постоянно рос: творчеству Рэя посвящались конференции и симпозиумы, о нём выходили книжки.
Картина «Больше, чем жизнь» сделана Рэем сразу после «Бунтовщика» и должна быть, по-моему, отнесена к второстепенным работам режиссёра. Притом, что лента по-прежнему интересна, визуально выглядит она сегодня чрезвычайно архаичной. Первое, что мешает относиться к этой ленте серьёзно, – её сюжет.
Школьный учитель Эд, заботливый муж и отец (его играет Джеймс Мейсон), заболевает какой-то таинственной болезнью. Прогноз, говорят врачи, весьма плохой. Максимум, что ему осталось, – полгода.

Есть, правда, одно чудо-лекарство, которое может изменить дело. Эд, разумеется, готов попробовать. И вот это лекарство, которое он почему-то принимает в больших, чем прописано, дозах, так трансформирует его характер, что стесненный в средствах школьный учитель сначала превращается в мота, потом – в прожектера, самонадеянного философа, хама и, в конце концов, почти убийцу. Наслушавшись проповедей в церкви и начитавшись Библии, он, разломав ножницы на две половинки, собирается зарезать собственного сына. К счастью, вовремя подоспевший школьный коллега Эда – учитель физкультуры Валли Гиббс (Волтер Матау) – силой останавливает друга. (Другими словами, исполнив функцию ангела Божия, Валли не даёт новоявленному Аврааму принести в жертву Исаака). Эда везут в больницу, чем-то колют, он приходит в себя, всё вспоминает, обнимает жену и сына, и фильм заканчивается.

Что сегодня можно сказать об этой ленте? Для картины, отражающей быт и социальную структуру маленького американского города (так горячие поклонники Рэя нынче толкуют эту картину), фильм слишком выспренен, приподнят над реальностью и, главное, переполнен деталями, которые разрушают достоверность, царапают глаз и не дают нам возможности сопереживать, погрузившись в историю: и то, что лекарство, вызывающее серьёзные психологические последствия, выдаётся практически бесконтрольно (само это лекарство, нынче хорошо известное многим, – обычный кортизон); и фактура изображения, в некоторых сценах копирующая довоенные фильмы немецких экспрессионистов.

С одной стороны, и переиначенная библейская история, и элементы экспрессионистской поэтики могли бы оказаться естественным языком аллегории или притчи. С другой стороны, «Больше, чем жизнь» никак не притча. В притче нет разработанных характеров, но есть некая широта, возникающая в связи со значимостью заключенной в ней идеи. Притча нуждается в хорошо читаемой структуре и универсальной назидательности. А всего этого фильм Николаса Рэя лишен.
Думаю, что сегодня эта картина смотрится просто как мелодрама, если, конечно, вы в состоянии эмоционально включиться в ситуацию и, забыв о деталях, сопереживать ее героям.
*****
Фильм великолепно отреставрирован. Издание снабжено большим количеством дополнительных материалов.

«Московский Чрезвычайный Сокрушительный». Режиссёр не указан. 2009. Союз кинематографистов РФ. PAL.
В декабре 2008 года съезд Союза кинематографистов России избрал на место всесильного царского визиря Никиты Михалкова замечательного режиссёра Марлена Мартыновича Хуциева. Михалков обжаловал итоги съезда в суде, и понятно, российский суд, самый независимый в мире, постановил, что голосование на съезде было проведено с нарушениями уставных норм и поэтому господин-товарищ Михалков должен по-прежнему оставаться в своём кресле председателя Союза кинематографистов.
Но Михалкову этого было мало. Ему нужно было продемонстрировать бунтовщикам народное волеизъявление, то есть призвание народом его, Михалкова, на царство.

В конце марта 2009 года в московском Гостином Дворе было созвано общее собрание, почему-то переименованное в съезд – собрание, на которое в результате разнообразных манипуляций были собраны по большей части люди, поддерживающие Михалкова. Михалков также получил доверенности на голосование от стариков-пенсионеров, которым он на пожертвования российских олигархов и даже из своих личных денег (по его собственным словам, он вложил в это дело свои 14 миллионов рублей) обеспечивал услуги специальной поликлиники и прибавку к пенсии.

В самом начале собрания (на которое, для придания ему максимальной официальности, пожаловал даже министр культуры) Михалков заявил, что уходит с поста председателя Союза, но хочет уйти законно, а не в результате переворота, который, мол, устроили на декабрьском съезде его враги, работавшие за большие денежки и истратившие на кампанию против него $450–500 тыс. Такую сумму, по словам Михалкова, насчитали специалисты. Понятно, что врагов кто-то финансировал. «Это не пустые слова, – сказал Михалков. – Они пытались установить у нас либерально-атлантическую диктатуру».

Народ упросил Михалкова, он остался на новый срок и тут же стал расправляться с бунтовщиками. Председатель Гильдии кинокритиков и киноведов России Виктор Матизан был исключен из Союза. Профессора ВГИКа Марлена Хуциева выгнали с работы как «потерявшего связи с институтом». Прочие бунтовщики были приструнены ещё раньше. Музей кино, несмотря на протесты мировой кинематографической общественности, был вышвырнут на улицу («Пусть его директор, Наум Клейман, заткнётся»). Журнал «Искусство кино» выгнали из здания, которое было построено специально для него и которое он занимал больше 40 лет («Пусть редактор журнала Даниил Дондурей – Дон Дурей, – хихикая, сказал Михалков, – проглотит свой язык»).

Короче говоря, Никита Сергеевич взял реванш. И об этом он хочет сообщить urbi et orbi, городу и миру. Для сей цели из видеозаписей гостинодворского собрания был смонтирован фильм, выпущенный на DVD. Кто монтировал – не сообщается. И вообще ни одной фамилии в выходных данных нет.
Если у вас будет достаточно любопытства и терпения, посмотреть этот двухчасовой монтаж вполне забавно. Вы увидите, как можно манипулировать фактами и людьми даже без всяких сталинских, хрущёвских и брежневско-андроповских методов. Вы увидите, как это делается сегодня. Уж не говоря о том, что вы услышите массу интересного. Например, то, что при советской власти «Тарковский, Кира Муратова и Отар Иоселиани органично уживались с Бондарчуком, Игорем Таланкиным и Юрием Озеровым».

Слушаешь такое и думаешь – ведь каждый из сидящих в зале, каждый из тех, к кому были обращены эти слова, знает, как шпыняли Тарковского, унижали его, как заставляли резать «Рублёва», как не утверждали сценарии, держали его годами без работы и, в конце концов, вытолкнули из страны. Каждый знает, что Кира Муратова смогла поставить за двадцать лет только четыре фильма, причём четвёртый, «Среди серых камней», был до неузнаваемости изуродован. Каждый знает, что Отар Иоселиани больше чем за двадцать лет смог сделать всего четыре игровых фильма, причём первый, «Апрель», было приказано смыть, и он сохранился лишь чудом. В результате Отар Иоселиани переселился во Францию.

И вот они, по словам Михалкова, «органично уживались» с обласканным начальством Сергеем Бондарчуком и Юрием Озеровым, который ставил батальные фильмы про великих полководцев, среди коих фигурировали и Иосиф Виссарионович Сталин, и Леонид Ильич Брежнев.
Что тут сказать – чистый Оруэлл!
Правда, оказалось, что сегодня не все готовы это слушать.
6 апреля на сайте Гильдии киноведов и кинокритиков России было опубликовано обращение группы непокорных:

«Коллеги кинематографисты!
Нам не нравится вертикаль самодержавной власти внутри профессионального сообщества. Нам не нравится тоталитарный стиль руководства нашим Союзом, когда один человек назначает на все выборные места угодных себе людей, с которыми затем принимает ключевые решения на выездных сессиях при закрытых дверях, куда нас не пускают и где нашим мнением не интересуются. Нам не нравятся съезды в Кремле и Гостином Дворе в то время, когда по коридорам Дома кино гуляет ветер и царит запустение. Нам не нравится, что проект нового Устава ставит под угрозу существование профессиональных гильдий, за два десятка лет убедительно доказавших свою необходимость. Нам не нравится маниакальный поиск внутреннего врага и изгнание непокорных.
А главное, нам не нравится, что вольная дискуссия, столкновение взглядов, дух свободы и демократии давно покинули стены нашего Союза, а вместо них насаждаются единомыслие, казённый патриотизм и холуйство.

Мы уверены, что такая атмосфера, утвердившаяся в творческом Союзе, руководимом «чрезвычайно влиятельным» человеком, объективно содействует распространению антиконституционных, антидемократических, безнравственных тенденций в обществе. В этом опасном процессе мы не хотим принимать участие.
Вот почему мы пришли к трудному для себя решению о выходе из Союза кинематографистов.
Мы создадим новый Киносоюз, который будет защищать наши интересы и – что не менее важно – интересы отечественного искусства.

Присоединяйтесь!»
В течение нескольких дней под этим письмом появились подписи Эльдара Рязанова и Александра Сокурова, Юрия Норштейна и Андрея Смирнова.
Обращение подписали практически все значительные режиссёры, кинокритики и киноведы: Алексей Герман и Алексей Герман-младший, Отар Иоселиани, Наум Клейман, Борис Хлебников, Виталий Манский, Андрей Прошкин, Андрей Плахов, Валерий Кичин и многие другие.

9 сентября 2010 года Министерство юстиции выдало свидетельство о государственной регистрации региональной общественной организации «Союз кинематографистов и профессиональных кинематографических организаций и объединений».
Таким образом, стараниями Никиты Михалкова теперь в России существуют два киносоюза: первый – послушный начальству и потому обладающий огромной собственностью, деньгами и недвижимостью на десятки миллионов долларов, а также субсидиями олигархов, желающих прогнуться перед хозяевами; и второй – у которого нет никакой собственности, но в который входит цвет российского кинематографа.