Ты только домой вернись, сынок…
Наблюдала вчера в общем-то обычную для Израиля, но от этого не менее потрясающую картину.
Стою я на кассе в супермаркете, у соседней кассы – солдат с упаковкой воды. В полевой форме, с полной выкладкой. Очень уставший, запыленный… Видно, что не первый день на шетахе (не знаю, как это перевести на русский… на открытом пространстве?). Живу я на территориях, вокруг нас много армейской охраны. И в жару, и в холода ребята стоят в этом своем многокилограммовом снаряжении на перекрестках, тремпиадах, патрулируют окрестности…
За солдатом в очереди в кассу стоит женщина лет пятидесяти, когда доходит его очередь, она говорит: «Не плати, я заплачу». И кассирше: «Добавь в мой счет».
Кассирша понимающе кивает, солдат пытается возражать, ему неловко. И женщина говорит: «Сыночек, считай, что это от мамы. Ты только домой вернись».
Солдат обнимает ее и уходит. Кто-то в очереди тихо говорит: «Правильно, это же дети…»
Стоим, ревем… Женщина, кассиры, половина очереди в кассу…
И я подумала: мы же совершенно не воинственный народ. Мы – народ аидише маме. Для нас каждый ребенок — свой. Сколько бы лет ему ни было и из какой бы общины он ни происходил. Нам, по большому счету, что нужно? Чтобы чадушко вовремя покушало горячее и не ходило без тапок по холодному полу. Чтобы вся семья за столом. Чтобы внуков полон дом. Чтобы было кому печь пироги и готовить фаршированные шейки… Чтобы не было войны и не нужно было панически бояться той минуты, когда твой сын наденет форму и возьмет в руки оружие, а муж сменит теплые тапочки на армейские ботинки и пуховое одеяло на спальный мешок.
Ну, и еще немножко посплетничать о том, какое ужасное платье купила себе соседка напротив…
Нам немного нужно. Просто чтобы не мешали жить.
Но не воинственный не значит слабый. Мы гордимся своими детьми. И мы, наседки, глотая слезы, собираем наших чадушек в армию с такой же тщательностью, как когда-то в школьные походы, пытаясь, несмотря на возмущенное сопротивление («Мама, ничего не надо, нам выдали все!»!), впихнуть теплый шарфик в армейский баул. А потом ждем и молимся. Молимся и ждем. Молимся за всех. Потому что нет чужих детей. Потому что знаем, что где-то чья-то мама скажет твоему уставшему ребенку: «Сыночек, считай, что это от мамы. Ты только домой вернись».
Израиль
Валерия НЕМАЙЗЕР-САХНОВИЧ
