Из гангстеров в ортодоксы
Во время вечерней молитвы в местной синагоге незнакомец казался самым обычным прихожанином и чувствовал себя совершенно в своей тарелке. В нужных местах вставал и садился, в нужных местах отвечал кантору, бойко читал ивритский молитвенник, легко находил нужную страницу не дожидаясь подсказки раввина, – да и выглядел он, как и должен выглядеть ортодоксальный еврей – белые кисточки цицит из-под пиджака, белая рубашка, чёрная как смоль борода, чёрная шляпа, чёрный цвет кожи… Ну а поскольку ничего не бывает интереснее судеб человеческих, мне захотелось узнать его историю. И я в который раз убедился, что жизнь куда причудливее любых голливудских сценариев.
Начало его биографии, увы, очень типично. Родители в разводе, мать вышла за белого мужчину, который ребёнка особенно не баловал вниманием. В поисках самоутверждения парень прибился к местной шпане, потом вступил в банду. «Всё сразу стало на свои места, появилась извращённая, но логичная шкала ценностей. Я знал, что надо делать, чтобы меня уважали. И я всё это делал». Он участвовал в ночных дозорах, торговал патронами, грабил наркоторговцев из «конкурирующих организаций». С уголовной системой для несовершеннолетних был знаком не понаслышке, но каждый привод в полицию и каждый арест воспринимал как очередную медаль или повышение. Наконец, в 19 лет он попался на вооруженном ограблении и получил по полной. Во время налёта никто не пострадал, но с учетом всех отягчающих он получил 24 года тюрьмы строгого режима. Поначалу его даже не беспокоило, что он попал на срок длиннее всей доселе прожитой жизни. «Ну я же гангстер, а гангстеры сидят в тюрьме, среди своих. Так положено».
Но потихоньку начал задумываться. Времени в тюрьме было навалом, он много читал, пытался осмыслить происходящее. Одно для себя усвоил – религия не для него. «Я был абсолютно уверен, по Марксу, что религия – это опиум для народа». Мог с лёгкостью ‘срезать’ вопросами тех, кто приходил спасать его душу, католиков ли, мусульман ли. Пока кто-то не позвал его на встречу с еврейским капелланом. «Чисто для прикола». Ну, он пошёл, готовый к бою, стал закидывать раввина вопросами.
-Да успокойся, – рассмеялся раввин в ответ на очередное «мужик, неужели ты вправду хочешь, чтобы я поверил в..». Ничего я от тебя не хочу. Мы, евреи, вообще никого в свою веру обращать не собираемся. Будь человеком, живи достойно, и будет тебе счастье!
Парень опешил, он такого не ожидал. Взял почитать книжку по иудаизму. Потом по истории евреев, потом ещё и ещё. И втянулся, даже иврит стал учить. Листая Инстаграм на контрабандном телефоне, познакомился с еврейской девушкой, блондинкой из Канады. – Yeah, man. Your typical Jewish love story! A nice boy from a gated community meets a girl on Instagram. But, for some reason, her family didn’t take it too well.- (Прикинь, мужик, типичная еврейская любовная история. Хороший мальчик из престижного закрытого жилкомплекса, а её семья почему-то против!). Чувства юмора ему точно не занимать. А с девушкой они расстались, несмотря на то, что после одного из свиданий она родила от него ребёнка. Ага, она приезжала его проведать…
Тем временем парень взялся за себя. Поступил заочно в колледж, списался с раввинским судом. И всё это, находясь в тюрьме строгого режима среди отпетых уголовников. «А в тюрьме ты всё время, как на войне, без выходных и перерывов на обед. Скажем, при тебе группа белых скинхедов или мексиканцев нападает на чернокожего собрата. Если ты за него заступишься, то можешь здорово огрести. А если не заступишься, потом свои с тобой ещё хуже поступят. И у белых точно также. Ты постоянно окружён злобой, ненавистью, насилием. Или прикинь, каково Тору учить, когда рядом скинхед с наколотой свастикой и заточкой в кармане прохаживается, а на соседних нарах кокаин нюхают».
Он прожил во всём этом шестнадцать лет. Шестнадцать, Карл! Учил Тору, работал клерком у тюремного раввина. Преподавал первый в истории американских тюрем курс сионизма. Потом вышло послабление законов, ему заменили остаток срока на условный и выпустили. Это было четыре года назад. С тех пор он получил степень бакалавра и мастера, с отличием получил. Прошел ортодоксальный гиюр и стал евреем. Сменил имя Омар на Иегуда. Разыскал ту девушку, мать своего ребёнка, уговорил ее начать соблюдать религиозные законы. Они поженились, сейчас у них трое детей, он готовится к защите доктората. Работает в тюрьмах Лос-Анджелеса, занимается психологической реабилитацией тех, кому предстоит выйти на свободу.
-Я не могу разбрасываться временем, – говорит Иегуда, – мне достался по милости Б-га ещё один шанс, и я не имею права его потерять.
Не знаю, как дальше сложится его судьба, но эти четыре года впечатляют.
-Знаешь, зачем человеку даётся ещё один шанс? – сказал мне когда-то один старый еврей ещё в Москве. – Потому что, «с’из ништу кейн фарфален» – не бывает так, что всё пропало. Как бы низко ни пал человек, всегда можно подняться. Надо только захотеть, и с Б-жьей помощью всё получится.
И он-таки был прав.
P.S. Перед публикацией этой истории, я спросил разрешения у героя повествования. Он разрешил, добавив, что для него будет большой честью, если его история поможет кому-либо приблизиться к идишкайт или раскрыть свой потенциал в преодолении трудностей.
Арик Кругляк
