«Фауст» в Сан-Францисской Опере

Issue #794

Дряхлый, немощный учёный, Доктор Фауст, удручённый беспросветностью своей жизни, готов покончить с ней счёты, но, вместо этого, идет на сделку с дьяволом, отдав ему свою душу в обмен на молодость. «Эка невидаль!- скажете вы. – Не первый и не последний. Кто – за молодость, кто – за деньги, кто – за власть». Однако особенностью данной сделки является то, что впервые её исследовал и обнародовал Гёте, а в руки Гуно эта информация попала опосредствованно, через либреттистов Барбие и Карре. При этом были утрачены многие коллизии первоисточника, а трактовка других понесла существенные потери.
Стоит отметить, что, помимо Гуно, около двадцати других композиторов создали оперы на сюжет, взятый у Гёте, но победителем необъявленного соревнования стал Гуно. «Фауст» – одна из двух его лучших опер.

Премьера «Фауста» состоялась в 1859 году. До этого автору пришлось прибегнуть к значительным сокращениям, так как первоначальный вариант произведения выходил за допустимые временные рамки. В соответствии с традициями комической оперы, общение персонажей осуществлялось с помощью разговорных диалогов. Однако со временем автор (или, быть может, постановщик) заменил их речитативами. И даже после этого опера претерпела много переделок. Временами она переживала взлёт популярности (например, в течение многих лет Метрополитен Опера открывала свой новый сезон постановкой «Фауста». В другие времена интерес к этой опере снижался. Она входит в репертуар каждого оперного театра, имеющего тенора, способного взять космические верхи. В Сан-Франциско «Фауст» вернулся после пятнадцатилетнего отсутствия.

Мы привыкли видеть знаменитую балетную сцену «Вальпургиева ночь» неотъемлемой частью оперы «Фауст». Так как балетные и оперные труппы в бывшем СССР находились не только под общей крышей, но и под общим руководством, к участию в «Вальпургиевой ночи» удавалось привлекать самых выдающихся исполнителй, начиная с Улановой, и самых замечательных хореографов. Часто эта сцена исполнялась как концертный номер. В нынешнем варианте «Фауста» в Сан-Францисской Опере «Вальпургиева ночь» отсутствует. Трудно, однако, вообразить, как бы она могла войти в постановку, когда и без неё продожительность спектакля превышает три с половиной часа. Впрочем, дело не только в этом. Авторство музыки «Вальпургиевой ночи» до сих пор точно не установлено. Многие исследователи согласны в том, что эта музыка создана не Гуно. А кем же? Возможно, Делибом, но это тоже не окончательная версия.

Публика уже устала негодовать по поводу того, что Риголетто может оказаться на Планете обезьян (в Мюнхене), а Норма – на лесоразработках (как случилось в Сан-Франциско), путивльские девчата 12-го века быть в шляпках по последней парижской моде, а половецкие пляски из «Князя Игоря – исполняться на пуантах двумя грузинскими джигитами. Во всех этих и других подобных случаях режиссёры и художники, оказывается, «самовыражались» (по их же собственным утверждениям). Смею предположить, что подобные утверждения тоже несколько «от лукавого», так как за ними стоит стремление 1) вызвать скандал и таким образом привлечь внимание к постановке, 2) прикрыть собственное невежество и духовную леность. Нынешняя постановка «Фауста» чужда подобным изыскам и «прогрессивным» тенденциям.
В силу этого её можно назвать консервативной, придав этому термину положительный смысл.

Режиссёр, в прошлом – выпускник программы Adler Fellow, Хосе Мариа Кондеми перенёс постановку Лирической Оперы Чикаго на сан-францисскую почву, внеся существенные изменения в оригинальную постановку. Его работа стала ярким подтверждением того, что в рамках «традиционности» существует много возможностей для находок и новаторства. Сцена за сценой наполнены дыханием жизни со многими реалистическими подробностями, но немало места занимают и дьявольские фантасмагории: мометальные превращения, появления, исчезновения и т.п. Мефистофель очень эффектно проваливается в преисподнюю, занесённая шпага переламывается пополам ещё до начала поединка, по мановению руки Мефистофеля сад озаряется мелькающими огоньками и т.д. Фехтовальные сцены получились менее удачными, в том числе и дуэль Фауста и Валентина, брата Маргариты.

Своё «боевое крещение» аргентинец Кондеми получил во всемирно знаменитом оперном театре Колон, в настоящее время он является артистическим директором Оперы Санта Барбара. Его творчеству присущи яркие краски, игра фантазии, внимание к деталям, умение найти контакт с исполнителями. В С-Ф Опере он уже успешно поставил «Тоску», «Так поступают все», «Джанни Скикки» и др. Как педагог и наставник он много работает с молодыми певцами в Мерола Опера Програм. Осуществил ряд постановок в крупнейших оперных театрах США и за пределами страны. Недавно в Сан-Хосе он удачно поставил «Ласточку» Пуччини. Словом, он очень интересный и многообещающий режиссёр.

Очень хороша работа сценического дизайнера Роберта Пёрдзиолы. И если сад, в котором разворачиваются многие события, выполнен в сочной и почти натуральной манере, то в других сценах выделяется лишь какая-либо броская деталь оформления на фоне готических мотивов, что активизирует фантазию зрителя и предоставляет ему возможность домыслить ситуацию в целом. Хорошей идеей стала бесконечная лестница в последнем акте, ведущая из застенка… куда? В небеса? В никуда? Роскошны костюмы Мефистофеля, один эффектней другого, но немаловажно и то, с каким апломбом и элегантностью их демонстрирует Мефистофель – Джон Релиа. Неплохими, хотя и менее эффектными, были костюмы и других персонажей.

И всё же главным достижением этой постановки стали игра оркестра и звучание хора. Имя дирижёра Маурицио Бенини мало что говорило публике, но после его дебюта в «Фаусте» стало ясно, что он один из самых выдающихся оперных дирижёров. Оркестр нашей Оперы с каждым годом играет всё лучше и лучше, но такой сыгранности, изящества, хрустальной, я бы сказал, чистоты и звукового баланса с исполнителями на сцене мы встречали не очень часто. Бенини дирижирует постановками самых престижных театров мира, начиная с Метрополитен Опера. Нам хорошо знакомо творчество хормейстера В С-Ф Оперы Яна Робертсона. По-моему, у него не было неудач. Но в «Фаусте» хор превзошёл сам себя.Удивительная многослойность трактовок, выразительность и поистине французское изящество! Праздник музыки!

Среди солистов не было самых выдающихся звёзд вокального искусства, но состав исполнителей был достаточно хорошим и ровным. Партию Маргариты, которую Мефистофель избрал в качестве объекта сладострастных устремлений ныне молодого Фауста, исполняла драматическое сопрано Патрисия Расет. Расет очень хорошо выстроила свою роль – от наивной девушки, застенчивой и нерешительной, поверившей клятвам Фауста, до брошенной женщины с ребёнком на руках, которая всё ещё любит Фауста и верит ему. У неё свежий красивый голос и хорошая внешность. Поначалу голос её звучал непривычно сухо и несколько скованно, но потом она распелась. Правда, хотелось бы услышать в этой партии более лёгкий голос. Практически в знаменитой «арии с жемчугом» певице не удались трели. Но в целом впечатление от её исполнения было хорошим.

Расет хорошо знакома сан-францисским меломанам и очень популярна. В своё время стажировалась в программах Мерола Опера и Адлер Феллоу. В течение двадцати лет спела 28 ролей на сцене нашей оперы и поёт в таких театрах, как Ла Скала, Ковент Гарден, Венская и Парижская оперы и т.д. В нынешнем сезоне спела в Сан-Франциско ведущие партии в трёх операх Пуччини, исполненных в один вечер.
В партии Фауста выступил итальянский тенор Stefano Secco. Небольшого роста и приятной внешности певец обладает ровным во всех регистрах и красивым лирическим тенором с хорошими верхами, которые он берёт на так называемой мягкой атаке, т.е мягким звуком, который он потом расширяет как по громкости, так и тембрально. В его случае такой способ звукоизвлечения уверенно приводит к желаемому результату. Сценически партия Фауста очень сложна, как, впрочем, и сам образ человека в руках дьявола. Секко пытался быть предельно искренним. Иногда это ему удавалось. Иногда же, как было во время исполнения им одной из арий, он просто стоял лицом к аудитории, исполняя концертный номер.

Ему ещё нет сорока. Он пережил увлечения разными музыкальными инструментами, очень серьёзно занялся вокалом. В числе его педагогов были Франко Корелли и Рената Скотто. Секко приглашают главные оперные театры Европы, где он успешно исполняет ведущие партии.

Прекрасное впечатление произвёл молодой лирический баритон Брайен Муллиген в партии Валентина, брата Маргариты. Большой, обворожительного тембра голос, безукоризненное дыхание, его темперамент и стремление прожить на сцене чужую жизнь свидетельствуют о появлении нового артиста с прекрасными перспективами. Пока он выступает, в основном, в театрах второго плана. В новом сезоне он будет петь у нас в «Вертере», «Мадам Беттерфлай» и «Сирано де Бержерак».

В небольших партиях выступили Катерина Кук (меццо-сопрано), которая, как всегда, была темпераментна и с большим чувством юмора (партия Марты, приятельницы Маргариты ), баритон Остин Несс в партии Вагнера, друга Валентина, и меццо-сопрано Даниел Мэк, которая исполняла довольно важную роль Зибеля, воздыхающего по Маргарите (брючная роль). Её исполнение сценически выглядело лучше, чем с вокальной стороны.

Но главной артистической удачей был бас-баритон Джон Релиа, исполнявший роль Мефистофеля. Мы хорошо помним его со времён его пребывания в программах Мерола Опера и Адлер Феллоу. Его голос окреп и стал глубже, а его артистичность поражает воображение. Он непременный участник многих постановок в Метрополитен Опера. Стройный, высокий, красивый и умный певец, он в «Фаусте» обаятелен и нагл, лиричен и саркастичен, груб и деликатен. Окраска его фраз меняется от фразы к фразе, его голос может звучать завораживающе нежно, чтобы через несколько минут стать злобным и жестоким. Это настоящий, неподдельный, дьявол. Эх, кабы чуть побольше голоса ему, но это невозможно: бас-баритон это всё же не бас, а настоящих басов где же сейчас сыщешь. И всё же, с участием Релиа этот спектакль можно было бы назвать «Мефистофель», а не «Фауст». Мефистофель заслужил самые громкие и продолжительные овации публики.

Постановка «Фауста» стала удачей нашего оперного театра.