Дедушка Крылов, русский гений

…Вы посмеялися и прочь пошли смеясь,

Того не угадав, как побасенки эти

Достались старику, и как не раз пришлось

Ему, слагая их, смеяться – но сквозь слез…

И то, что в басенке является моей

Как шутка, – от того во времена былые

Вся, может, плакала Россия,

Да плачет, может быть, еще и до сих дней!

                        Аполлон Майков, «Крылов», 1868

В феврале 2019 года будет отмечаться 250-летие со дня рождения И.А. Крылова. Хочется, вопреки традиции, вспомнить об Иване Андреевиче загодя.

Когда современники читали у Пушкина в «Евгении Онегине» безобидную строчку «Мой дядя самых честных правил…», они сразу вспоминали начало басни Крылова: «Осел был самых честных правил…» Пушкин очень высоко ценил талант Крылова. Кстати, считается, что из его рассказов о детстве в Оренбурге и об отце, отличившемся при обороне Яицка от войск Пугачева, Пушкин многое почерпнул при написании «Истории Пугачевского бунта» и «Капитанской дочки».

Будущий баснописец родился в Москве, но когда его отец, армейский офицер, во время восстания Пугачева оборонял Яицкий городок, семья жила в осажденном Оренбурге. У начальника Белогорской крепости в «Капитанской дочке» был чин капитана, как и у Андрея Прохоровича Крылова, а отца героя повести звали Андрей Петрович. Петра Гринева зачислили на службу по протекции еще до рождения, а Иван Андреевич Крылов «служил» в магистрате с семи лет. Думаю, это не случайные совпадения.

Бытует мнение, что большинство басен Крылова – вольные переводы из Лафонтена, позаимствовавшего, в свою очередь, сюжеты у Эзопа. К таким басням относятся знаменитые «Лиса и виноград» и «Стрекоза и муравей». Однако большинство известных и любимых нами басен оригинальны и созданы на русской почве. Мне с детства запомнились история про наглого кота («А Васька слушает да ест») и «Демьянова уха». Я тоже, угощая родных и гостей, приговариваю: «Ушица, ей-же-ей, на славу сварена!»

До того как окончательно выбрать стезю баснописца, Крылов выступал как автор сатирических комедий, где весьма зло и бесстрашно высмеивал известных людей. Например, драматурга Княжнина он вывел в пьесе «Проказники» под именем Рифмокрада. Что же касается басен, то до сих пор мы цитируем в различных ситуациях: «А вы, друзья, как ни садитесь…», «Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» и т. д. Особенно мы любим сравнивать своих недругов с Моськой, что лает на Слона. Мне показалось забавным переложение басни «Стрекоза и муравей» на уголовный жаргон, сделанное филологом Александром Сидоровым, пишущим под псевдонимом Фима Жиганец. Когда Стрекоза (девушка с пониженной социальной ответственностью) обращается за поддержкой к Куму (начальнику лагеря), предлагая ему свою любовь, он цинично отвечает: «Вот кайло – иди маши!»

Иван Андреевич не был женат, но когда умерла его кухарка, он воспитывал ее дочь Александру как свою, выдал замуж, потом нянчил ее детей, а свое имущество и права на свои труды завещал ее мужу. С возрастом Крылов приобрел репутацию добродушного нелепого чудака, лентяя и обжоры. Будучи умным человеком с ироничным складом ума, он чувствовал себя в этой роли весьма комфортно. Вспоминается другой национальный герой – дедушка Кутузов. Наш великий полководец тоже мог притворяться и выглядеть простоватым. В «Войне и мире» Лев Толстой изображает сцену перед битвой под Аустерлицем в 1805 году (проигранной Наполеону), когда Александр I приказывает начать сражение, несмотря на то что не все войска подтянулись, и говорит: «Ведь мы не на Царицином Лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки». Кутузов отвечает ему довольно грубо: «Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде…», но затем принимает вид тупого служаки и подчиняется приказу.

Кстати, басню «Волк на псарне», где Наполеон выведен под видом Волка, а Кутузов – Ловчего, написанную Крыловым во время Отечественной войны 1812 года, Кутузов зачитывал перед войсками, и при словах «Ты сер, а я, приятель, сед…» снимал фуражку и качал седой головой. Надо сказать, что Крылов откликнулся на события Отечественной войны 1812 года не менее чем десятком басен. Эвакуации жителей перед занятием Москвы французами посвящена басня «Ворона и Курица». Непатриотичная Ворона решает остаться, объясняя курице свое решение:

 

…ведь Ворон ни жарят, ни варят:

Так мне с гостьми не мудрено ужиться,

А, может быть, еще удастся

поживиться

Сырком иль косточкой, иль чем-нибудь.

Прощай, хохлаточка, счастливый путь!»

Ворона подлинно осталась;

Но, вместо всех поживок ей,

Как голодом морить Смоленский стал

 гостей —

Она сама к ним в суп попалась.

 

Здесь ясно, что Смоленский (Князь) – это М.И. Голенищев-Кутузов, получивший этот титул. Концовка басни (мораль) пророчески предрекает судьбу Наполеону:

 

Так часто человек в расчетах слеп и глуп.

За счастьем, кажется, ты по пятам

несешься:

А как на деле с ним сочтешься —

Попался, как ворона в суп!

 

С этой концовкой перекликается стихотворение «Он» (Николай Соколов, 1850), давшее жизнь народной песне «Шумел, горел пожар московский»:

 

Судьба играет человеком;

Она, лукавая, всегда

То вознесет тебя над веком,

То бросит в пропасти стыда.

 

В басне «Обоз» Крылов откровенно противопоставляет неверной военной тактике Александра I осторожность и выдержку Кутузова. Кстати, известная басня «Щука и Кот», начинающаяся словами «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, А сапоги тачать пирожник…», была направлена, по свидетельству современников, против адмирала П.В. Чичагова, упустившего возможность захватить в плен Наполеона при переправе его через Березину.

Подводя итог, можно сказать, что Крылов по праву может называться великим национальным писателем.

Иван СЕРБИНОВ

Саннивейл