Алина

– Я вас не боюсь, я вас не боюсь! – кричала рыжеволосая веснушчатая девочка, продолжая стрелять в хлынувших террористов через снесенную взрывом дверь.

Она не мучилась. Смерть была мгновенной. Её нашли рядом с мёртвыми убийцами. . Я слышал,что их осталось лежать  там  восемь.

Алька осталась руководителем на базе в эту субботу. И с ней десяток девчонок .

И сама она, девчонка,  спасала тех, за чьи жизни отвечала.

Будучи лейтенантом, выполняла обязанности, которые до её появления выполнял майор. Осуществляла связь Цахала и бедуинов в южном округе. Учила взаимодействию.

Говорят, подкупала своей внешностью. Местные сначала не знали,что эта красавица со звонким голосом далеко не так проста, как кажется. У них не было шансов уйти от неё, не заразившись любовью к Израилю – их общему дому

Я слышал от её командира, что плоды Алькиной работы сейчас очень чувствуются во всем. Местные очень её любят и помнят.

 

Последний раз она вышла на связь в 8.00 утра. Переговаривалась

с обеспокоенной подругой:

– Я больше не могу говорить, я чуть-чуть занята, – сказала она ей.

“Чуть-чуть” – это были наступающие террористы.

В этом была вся она. Любая проблема для неё была “чуть-чуть”.

– Папа, помнишь, ты хотел пойти в поход? Давай сходим ! А то лес ночью мне совсем не понравился, я хотела бы погулять днем.

Ночью лес действительно не очень… Особенно, когда сдаёшь экзамен по ориентированию и нужно пройти 20 км,  ориентируясь по звёздам Не очень приятны встречи с кабанами в ночном лесу… маленькая девочка учится на лейтенанта.

– Конечно, дочка , пойдём.

Мы идём в лес. Мы идём из Зихрона в Хайфу. Немного не дошли – надоело, сели на автобус, доехали.

Папа взял с собой несколько мусорных пакетов и не зря.

Любой мусор попадавшийся по дороге отправлялся в мешок. Папа не спорит-покорно несёт. Дочка не так часто его о чём то просит, и для него праздник, когда она с ним целый день. И он чувствует себя любимым и нужным. Ведь это настоящее счастье родителя.

-Я чуть-чуть занята….

Папа с дочкой спускаются по осыпающемуся склону горы. Звонит бабушка. Дочка некоторое время разговаривает, а потом просит бабушку позвонить попозже, потому что “тут чуть-чуть камушки”.

Как сейчас помню эту фразу.

“Чуть-чуть” –  это когда можно кубарем скатиться по осыпающемуся склону на 300 метров. Для неё всё “чуть-чуть”. Она старалась никого не волновать понапрасну.

В то субботнее утро её жених проснулся от сирены и взрывов.

Он с родителями жил в 15 минутах езды от базы, на которой “закрывала” Шаббат Алина.

Сразу прыгнул в машину и поехал. Увидел раненого по дороге, помог ему – положил на задние сидение. Скоро появился джип. Это враги. Он уже это знал.

Раздалась автоматная очередь.

Болеутоляющий морфин и три операции

Простреленная в нескольких местах нога.

Он поднялся на пятый этаж к родителям своей погибшей невесты, когда они сидели шиву. Не смог быть на похоронах. В это время ему спасали жизнь в больнице. Пришёл через 3 дня. Один Бог знает, чего ему это стоило.

Крепкий пацан.

Дочка про него:

– Все говорят, что он идеальный. Единственная проблема – он идеальный , а я нет. Как я с ним буду ?

Моя доченька! В этом вся она.

– Я такая не идеальная. Как я смогу делать то, что должна ?

Как я смогу улучшить мир , если меня саму нужно улучшать?

И она улучшала себя во всём , в чем могла. И делала максимум усилий. И даже больше того.

Была гуманитарного склада характера – любила рисовать. Но пошла в математический класс. И стала там лучшей .

У нее не было слуха. Пошла на балет, чтобы развивать его.

Танцевала пять лет. Потом ей сказали, что для её уровня в Израиле нет учителя-нужно ехать в Европу.

У нее было слабое здоровье – занялась восточными единоборствами.

Нежное, хрупкое телосложение и головные боли – во время призыва, записалась в боевые войска.

– Папа, не плачь .

– Я не плачу, ветер подул в глаза..

– Ну почему ты плачешь? Со мной всё будет хорошо. ….

Моя девочка упорная.

На курсе молодого бойца ей попались неудачные ботинки, честно в них ходит – не жалуется.

Я увидел её совершенно чудовищные ноги. Это были не мозоли. Кожи на ступнях вообще не было. Это было что-то ужасное. А я её раздражал своими причитаниями:

– Ой, папа, отстань.

Она руководила большими группами, но никогда я в ней не чувствовал упоение властью. И ещё никогда я в Альке не чувствовал высокомерие красавицы. Когда я называл её красивой, она всегда искренне , удивлялась.

Лет в 16  мы разрешили ей спать столько, сколько она хочет – она стала спать по три часа. Ведь ей всегда не хватало времени.

Школьницей она служила волонтером на Скорой помощи.

Изучала айкидо, была отличницей, и не просто отличницей. Абсолютной отличницей. Даже странно, что такое возможно. Она всё старалась делать идеально. А еще работала и успевала встречаться с подружками. Помогала всем, кому могла помочь.

Она была из тех, у кого 25 часов в сутки.

Свои роскошные волосы отращивала  перед визитом в парикмахерскую на метр, чтобы можно было их после стрижки пожертвовать.

Завещала свои органы.

При этом она всегда оставалась девушкой, даже девочкой. Обожала всякие колечки, украшения, рамочки, картиночки, подушечки, мягкие игрушки. Особенно она была не равнодушна к пушистым покрывалам и пледам. Если кому-то из семьи его дарили, без всякого сомнения к вечеру  он оказывался у нее в комнате.

В ней столько было детского ! Наивного и доверчивого.

А ещё умела прощать…

Особенно меня. Ведь было за что.

А сколько у нее было друзей!..

Девочка моя…

.

Это было накануне самого страшного в моей жизни дня . Того дня, когда в дверь постучали.

Мы смотрели поминутно в телефон . Время последнего выхода в Whatsapp у Альки навсегда остановилось в 8.22. Поначалу сообщения проходили, а потом в телефоне сдохла батарейка. И они перестали проходить.

Вспомнилась история пятилетний давности. Мы женой волновались – ребёнок ночью не отвечал на звонки. Он был на Скорой помощи и не отвечал. Время шло за полночь. Я пошёл ее искать на станцию Скорой. Несколько неуверенно, рыская по темным ночным коридорам, я зашёл в небольшую комнату, где две девочки сидели на коммутаторе.

– Алина Правосудова? Потеряли ? Ха ха ха ! Не вы первый, не вы последний! Помнишь, как меня мама искала? Ха ха ха!

– Алина Правосудрва, Алина Правосудова, ответьте папе, ответьте папе!

– Папа, почему ты меня позоришь? У меня всё хорошо…. иди домой!

Я тогда , 7 октября, это вспомнил, ребенок не отвечает, и родилась идиотская мысль – поеду туда, на границу с Газой . Во  что бы то ни стало надо найти дочку. Чтобы я да ребёнка своего не нашёл….

Ребёночек мой.

В последний Шаббат дома она доставила папе большое удовольствие. Я приготовил финскую уху Лохикейто. Секрет ее вкуса в том, что в нее добавляют сливки. Очень нежный суп.

Алинка не очень доверяла незнакомым блюдам, особенно тем , которые приготовил папа.

Но тут она сделала исключение. Она поела, ей понравилась, и она попросила добавки.

Господи, какое счастье! Она попросила добавки!

Я ещё на работе рассказывал…

Наверное, выглядел дураком.

– Представьте, покушала, понравилось и добавку попросила! Разве может быть радость больше?!

Я её провожал к машине, помогал с вещами:

– Дочунь,ты когда домой?

– А я продлила контракт.

– Мама знает?

– Еще нет …

– А когда капитана дают?

– Уже скоро.

Больше мы с ней никогда не виделись.

 

…Ей было 7 лет, поздним вечером мы ехали на поезде. Возвращались в Хайфу из гостей.

– Скажи, пожалуйста, а можно я буду называть тебя своим папой?

Доченька…

А за два месяца до этого ребёнок болел. Была зима. Она простыла, и у неё поднялась температурка.

После работы я заехал и купил ей большой кукольный дом.

У нее горят глаза: она перебирает маленькие столики и шкафчики, доверчиво смотрит на меня и спрашивает

– Это сон?

– Да, доченька, сон.

Только не твой, а наш.

Сон о тебе.

Рыжеволосый наш ангелочек.

 

Михаил Рикенглас

Израиль