Морелия Брэдли

Я знал, что мой приятель мне не поверит. Я бы себе не поверил тоже. Недавно я ему открыл, что Бернард Шоу использовал факты из жизни моей бабушки в своей пьесе «Пигмалион». На что он, фыркнув, сказал, что Шоу использовал известную легенду. Я выдержал 40-секундную паузу и негромко:

– Так что, НЛО – легенда тоже?

Поскольку он так не считает, я объяснил насчет Шоу:

– У его героини, Элизы Дулиттл, есть общее с моей бабушкой.

Он, насмешливо:

– Обе женщины? Или по два глаза?

Я легко сделал обиженный тон:

– Я же не комментирую, что твой дед торговал мылом у входа в библиотеку. А мог бы.

– Ну, что общего? Хватит кудахтать, несись уже.

И я поведал, что у тетки Элизы Дулиттл сначала украли шляпку, а потом ее кокнули. А у моей бабушки украли кошелку с курицей. А восемь лет спустя умер служка в местной синагоге. И что для Шоу этот эпизод с курицей послужил источником вдохновения для написания рассказа о тетке Элизы. И для убедительности добавил:

– Шоу никогда об этом не говорил, чтобы не потерять престиж. Но подумай сам, как же еще он мог додуматься до эпизода с теткой и шляпкой, если бы у моей бабушки не украли кошелку с курицей?

Я это сказал негромко, но убедить себя не смог. Мой приятель посоветовал мне обратиться к любому врачу, кроме логопеда.

– Просто скажи то же, что сказал мне. Я подтвержу под присягой.

Понятно, что теперь он был настроен настороженно:

– Так кто живет у тебя?

– Я же сказал, что ты не повер…

– А я и не говорю, что поверю. Просто интересно, сколько у тебя еще тараканов в голове.

– Ладно, не хочешь верить – твое дело. А как у тебя со страхов…?

Он, с раздражением:

– А как я могу чему-нибудь верить, если ты ничего не говоришь? Опять тайны! Что ты, что твои дети – вечно тайны, недосказанности, секреты. Что на завтрак? Секрет! Сколько окон в квартире? Секрет! У меня все открыто, ты знаешь и мою зарплату, и моих знакомых, и куда я еду, и что ем.

Я, с фальшивым миролюбием:

– Раз ты настаиваешь. Но только между нами. У меня живет Морелия Брэдли.

Реакция была ожидаемая:

– В том, что ты идиот, у меня сомнений никогда не было. Но я не ожидал, что ты настолько идиот. Тебе что, мало всех этих обвинений, судов, слез на публику, истерик? Ты хоть телевизор раз в месяц включаешь? Хоть сколько ей лет?

– Подросток.

– Недоумок! Дебил! Совсем уже тик-ток в мозгах. Подросток! Ты где ее подобрал, в подземном переходе или на парковке в аэропорту? Хоть откуда она?

Я, с гордостью:

– Из Австралии.

– А как она сюда попала? Очередная соблазненная и покинутая?

Я, с гордостью за социальную справедливость:

– Ее не спрашивали. Перевезли сюда – и все. Гуляй, Вася.

Пауза. Мой приятель, судя по всему, пытается припомнить матерные слова, которые относятся только к мужскому полу. Восемь слов, которые знает он, знаю и я. Неэффективно. Он, чуть спокойнее:

– Ну, и что она делает целый день? И какой у нее статус?

– Да спит. И жрет. Статус? Нелегал.

– Не понял. У тебя же одна комната. Спит она где? Или ты такой дурак…

– Да не, спит на полу, возле моей кровати. А днем, когда жарко, спит в ванной.

Он, с пониманием:

– Ну, это понятно. Я был в Австралии. Разница во времени почти 18 часов. Ну, хоть симпатичная?

Я, искренне:

– По своему да.

– Блондинка, брюнетка, рыжая, в клеточку… Хоть опиши. По-моему, ты влип так, как давно уже не влипал.

Обращаясь к своей жене:

– Ты знаешь, что этот идиот – да, ты знаешь, о ком я, – наделал?! Притащил к себе в дом нелегальную девчонку-подростка из Австралии! Я тебе давно говорил, что он на мозжечок слабоват!

И снова в мой адрес:

– Эта австралийка обойдется тебе будь здоров. А если еще и забеременеет…

Я, убежденно:

– По-моему, она немножечко уже.

Молчание. Ну, я бы молчал тоже. Но более двух минут – уже слишком:

– Алло, ты там?

– Я да, а вот ты уже давно уехал и поехал. Она беременная, нелегал, подросток. У меня же будут интервью брать, как я мог столько лет общаться с тобой и не заметить, что вместо головы у тебя задница. Ты же просто…

– Да подожди, ты же хотел узнать, симпатичная ли она. Блондинка, в клеточку, брюнетка.

Он, с глубоким убеждением:

– Увидимся с ней в зале суда, когда тебя будут как педофила кидать.

– Да ладно. Она не блондинка. Она ромбическая.

Мой приятель глубоко вдохнул и долго не выдыхал:

– Какая?

– Ромбическая.

– Она чего, в татуировках в виде ромбов по всему телу? Маорийка, что ли?

– Да, ромбы по всему телу. Я, правда, на живот не заглядывал. А сама из северных территорий.

Он, с ехидством:

– Родственнички заглянут по случаю новорожденного. Срок какой?

Я, действительно не зная:

– Черт его знает, какой у них срок.

– Обычно, кретин, девять месяцев. У всех женщин беременность длится девять месяцев. Читай «Устав гарнизонной и караульной службы»!

Я, обиженно:

– А кто тебе сказал, что это женщина?

– Ты. Ты же сказал, что это подросток. Сказал имя. Типа Брэдли.

Я, разворачивая полный калибр:

– Имя? Это латинское название австралийского питона. Обычно они достигают в длину трех метров. А та, что живет у меня, всего около двух метров. Значит, подросток.

– Питон? У тебя дома? Беременный?

– «Да» на все три вопроса. И только не надо, что я тебе что-то сбрехал. Выводы делал ты. Нелегал-подросток, девочка из Австралии, соблазненная…

– Питон? Это питон?

– Нет, это Анка-пулеметчица! Ты что, вообще уже съехал?

Он, явно приходя в себя:

– И где ты ЭТО откопал?

– В убежище для брошенных животных. Он так на меня смотрел! Так смотрел…

– А слюни у него при этом не капали? Ты для него как жирный каплун для монаха. Подожди! Он? Ты же сказал, что это она.

Я, с достоинством:

– Я ему ни в штаны, ни под юбку не заглядывал. Не то воспитание.

Он, с благородным возмущением:

– Но ему нужны особые условия, еда, где гулять. А у тебя что?

Я, с таким же благородным возмущением:

– Во-первых, в Австралии жарко, а у меня нет кондиционера. Так что здесь полный порядок. Во-вторых, кормлю его салями, беконом, пару раз давал гефилте фиш. Все ест. На желудок не жалуется. Гуляем каждый вечер. Вешаю на шею, выхожу на улицу. Медленно прохаживаюсь. Иногда выпускаю его на поводке на тротуар. И кстати, дверь в квартиру не закрываю, так как он висит на притолоке при входе. Виден издали.

– Сожрет он тебя.

– Он не человек, к интернету не подключен, подлости не знает.

– Ну при чем тут подлость? Сожрет он тебя из-за большой любви. Это они, питоны, так это выражают. С любимыми не расставайтесь! Это про них.

Мы посмеялись.

И уже вечером, перед тем как укладываться в койку, я подумал: «А почему бы и в самом деле не завести питона? Да еще с таким аристократическим именем – Морелия Брэдли».

Alveg Spaug©2020