Не знающие границ спешат на помощь

Есть все основания полагать, что история с Вавилонской башней еще долго будет нам аукаться. Если с языковой неразберихой, которой Господь наказал человечество за его гордыню, веб-служба Google Translate уже более или менее справляется, то ограниченный словарный запас созданных в спешке 7111 языков, имевшихся на нашей планете в 2018 году, пока не позволяет вне контекста понимать, какую конкретную смысловую нагрузку несет то или иное слово.

Судите сами. Возьмем первое попавшееся слово. Ну, пусть будет слово «гуманитарный». Словари и энциклопедии сообщают нам, что это прилагательное может означать «связанный с научными дисциплинами, изучающими человеческое общество, человека и его культуру», «связанный с правами и интересами человека, обращенный к человеческой личности» и наконец то же, что «гуманный», то есть «проникнутый любовью к человеку, уважением к человеческой личности».

Какие выражения, содержащие это слово, мы чаще всего слышим или читаем? Гуманитарные учебные заведения. Гуманитарные проблемы. Гуманитарная политика. Гуманитарный конвой, в конце концов. Все для человека, все для его блага. И это понятно, ведь нам со школьных лет так много рассказывали о гуманизме, не давая, правда, его точного определения. Но вот мы выросли, и некоторые даже состарились, так что можем наконец за два, как говорится, клика узнать, что это такое. И оказывается, что гуманизм – это «система построения человеческого общества, где высшей ценностью является жизнь человека, а все материальные и нематериальные ресурсы направлены на то, чтобы сделать эту жизнь максимально комфортной и безопасной».

Правда, тут же выясняется, что исследователи выделяют около дюжины разных «гуманизмов», среди которых мы видим древний, классический, теистический (связанный с религиозными воззрениями), атеистический (безбожный) и научный, а по отношению к человеку и человечеству – либеральный, эволюционный и наконец социалистический.

Последний, по-видимому, имеет наибольшую популярность среди дерзких мыслителей, взыскующих абсолютной истины, потому что в нем постулируется примат коллектива над отдельной личностью. Он идеально подходил к  большинству экспериментальных моделей общества, испытанных на живых людях до настоящего времени. В них использовались разные версии идеологического, внеэкономического, теократического, военного принуждения, в общем, все, что отличается от случайно найденного Марксом удачного определения свободы как осознанной необходимости, той необходимости трудиться, которая появилась с укоренением протестантской трудовой этики.

Термин «гуманизм» использовался прежде, используется до сих пор и будет использоваться всегда теми, кто мнит себя выше людей и обстоятельств для оправдания своих диких поступков, вызванных их воспаленным сознанием.

Легче всего затронуть самые чувствительные струны людей, апеллируя к их чувству сопереживания. Освободить единоверцев от ига супостата, вернуть домой оторванных от родины соотечественников, наказать угнетателя, да в конце-то концов землю в Гренаде крестьянам отдать. Униженные, обиженные и оскорбленные были всегда, и порадеть за них, а то и пострадать, всегда находятся впечатлительные и внушаемые натуры, готовые и хату покинуть, и пойти воевать.

«Аль-Кудс» – арабское название Иерусалима. Название города, никогда не имевшего никакого отношения к Ирану. Ни в те времена, когда Персия была зороастрийской, ни позднее, после принятия ислама. Подразделение «Аль-Кудс» появилось в 1980 году, после прихода к власти в Иране исламистов. Подчиняющееся непосредственно рахбару, оно было «вооруженным отрядом революции», и задачи, которые рахбар ставил перед ним, были столь же универсальны, как и в случае большевистской Чрезвычайной комиссии и ее последующих инкарнаций. Название подразделению было дано с дальним прицелом – разжечь пожар исламской шиитской революции в арабских странах, используя в качестве мотивирующей легенды идею спасения Иерусалима от иудаизации, а мечети «Аль-Акса» – от поругания, над чем, как известно всем правоверным, денно и нощно хлопочут неугомонные и коварные сионисты. И если в процессе этого спасения в каких-то арабских государствах шииты вновь соединятся, хотя бы духовно, с единоверцами Ирана, то так тому и быть.

Придумать что-то новое невозможно. Все уже было. Влачились по дорогам Европы пешие, гарцевали конные, и тяжелые повозки выбивали в них глубокие колеи. То несли и везли вести, приказы и материальные ценности посланцы всевозможных правителей, поставивших себе целью облагодетельствовать чужих подданных взятием под свое могучее крыло. С той же целью бороздили моря и океаны галеры и каравеллы, и дымы линкоров извещали о них задолго до их появления из-за горизонта. В наши дни посланцы гуманитарных подразделений не особенно афишируют свои перемещения по свету. Их можно проследить по их деяниям.

Да, собственно говоря, об этом говорил и рахбар Хаменеи: «Они бойцы, не знающие границ, и придут везде, где в них нуждаются. Они сохраняют достоинство всех притесненных… и спешат на помощь всем людям, которые имеют менее привилегированное положение в регионе». Это о членах отряда «Аль-Кудс». О том, что упомянутые гуманисты действительно не знают границ, можно судить хотя бы по тому, что генерала Хеджази, сменившего выбывшего из игры Сулеймани, считают причастным к взрыву в 1994 году еврейского культурного центра в Буэнос-Айресе.

Почему, спросит кто-нибудь, почему прогрессивная мировая общественность, видя, зная и понимая все, что касается природы исламского шиитского государства, созданного в Иране в 1979 году, не предпринимает никаких мер? Ответить на этот вопрос невозможно. Можно лишь попытаться объяснить. Примерно таким образом.

Идея справедливости, начнем мы объяснять, стала настолько общим местом, ее смысл настолько стерся, что ее наличие ни к чему не обязывает, а отсутствие режет глаз пустым местом. От частого, почти ритуального употребления эта идея потеряла смысловое наполнение. Ее можно наполнить чем угодно – от признания права человека чувствовать себя Бонапартом до требования запретить поедание лягушками мух.

Далее мы скажем, что распространение коммуникационных технологий привело к тому, что любое высказывание мгновенно становится возможно не только прочесть, но и прокомментировать. Из создающегося таким образом информационного шума легко выделить кажущиеся регулярными сигналы, некритичная интерпретация которых делает возможным буквально на пустом месте создавать информационные сгустки, по желанию интерпретаторов обретающие видимость реальных событий. После этого остается лишь инициировать силы, способные отреагировать на эти квазисобытия как на реальные. Так создается новая реальность.

Кто заказывает эту новую реальность? Кто ею пользуется, кто потребляет?

На эти вопросы отвечайте сами. Мы начали разговор с заявления официального лица о работе официального же органа иранского исламского государства. Показали, как общепринятые термины меняют свой смысл, будучи примененными с особой целью. Рассмотрели, к чему это приводит. И теперь надеемся, что, прочтя в новостях из Тегерана, что кто-то там спешит на помощь, не зная границ, всякий поймет, что это не герои сериала Chip ‘n Dale: Rescue Rangers, а их прямые антиподы.

Сергей ВОСКОВСКИЙ