Копия верна

В 1990-м году Аббас Киаростами снял фильм «Крупный план» (Close-Up).

На поверхности сюжет этого фильма чрезвычайно прост: молодой человек по имени Хоссейн Сабзани, без специальности, без работы, без денег, выдает себя за известного иранского режиссера Мохсена Махмальбафа. Он охмуряет таким образом респектабельное семейство, даже получает от них небольшие деньги, но главное – наслаждается их гостеприимством, уважением, восхищением. Он обещает снять свой следующий фильм у них дома, а их самих пригласить в качестве актеров, распределяет роли, разводит мизансцены, но в какой-то момент глава семейства начинает подозревать жульничество, обращается в полицию, и Сабзани арестовывают.

Прочитав об этой истории в журнале, Аббас Киаростами видит в ней свой сюжет. Он добивается свидания с арестованным Сабзани, получает разрешение присутствовать и снимать в суде. Он создает свой портрет Сабзани из его судебных показаний, пытаясь понять этого человека, совсем не похожего на бомжа и – того меньше – на Остапа Бендера, портрет человека, поглощенного любовью к кино, жаждой творчества – и в то же время, в силу личных и социальных причин, не нашедшего себе применения. Мы видим человека неустроенного, но при этом человека, обладающего несомненной внутренней культурой и, кстати, человека начитанного и образованного, который, между прочим, отвечая на вопросы судьи, ссылается на Толстого и цитирует Сартра. (В скобках замечу, что интересно было бы увидеть реакцию советского судьи на такое поведение подсудимого.)

Судья обращается к потерпевшему семейству: готовы ли вы принять извинения Хоссейна Сабзани и простить его? Семейство согласно. Сабзани выпускают из тюрьмы, и уже после этого Киаростами просит реальных людей – самого Сабзани и судившее его семейство – сыграть в его фильме самих себя, чтобы показать публике всю историю, предшествовавшую аресту и суду.

В результате Киаростами получает игровой кусок истории, разыгранный ее реальными участниками, и документальный кусок, который начинается с посещения Аббасом Киаростами арестованного Сабзани в тюрьме. При этом Киаростами монтирует свой рассказ не линеарно, а коллажно, ориентируясь на психологическую достоверность портрета. Впрочем, в конце концов в распоряжении зрителя оказываются все элементы сюжетной мозаики: по просьбе Киаростами встречать Сабзани, освобожденного из тюрьмы, приезжает реальный Мохсен Махмальбаф, и рассказ завершается.

Наверное, разными группами зрителей эта картина читается по-разному. Для кого-то это просто история чудака, для кого-то – рассказ о том, как талантливый человек не может реализовать себя. А кто-то прочтет этот фильм как историю социальной несправедливости – судьбу человека из низов, которому не выбиться наверх.

И всё это действительно есть в фильме. Но Аббаса Киаростами волнует еще одна тема: преобразование реальности в искусство. В какой именно миг «реальность» приобретает символический, точнее – собирательный смысл и становится «образом реальности»? Как этот образ реальности формируется? Что такое правда искусства?

Где реальность, а где ее копия? И разве копия не есть тоже реальность?

Прошло двадцать лет, и сегодня, рассказывая совершенно другую историю о людях, абсолютно не похожих на героев его старой ленты, Киаростами продолжает размышлять о том же. Действие нового фильма Аббаса Киаростами «Копия верна» (в американском прокате Certified Copy) происходит в Италии, герои – англичанин и француженка, тема фильма – размытость границы между оригиналом и копией, вымыслом и правдой. Точнее, можно ли заметить момент, в который копия становится новым оригиналом, а вымысел – настоящей правдой?

Немолодой английский литератор приезжает в Тоскану, чтобы встретиться с читателями. Его книга Copie Conforme не замечена в Англии, но высоко оценена в Италии. Это книга о том, что копии произведений искусства со временем приобретают статус и значение оригинала; книга о том, что для нас, зрителей, копии и оригиналы во многих случаях равноценны.

У литератора – его зовут Джеймс – в кармане билет на вечерний поезд, но до вечера он свободен, и владелица антикварного магазина, живущая в Тоскане француженка, вызывается показать ему окрестности.

Женщина везет Джеймса в живописный городок, чтобы в местном музее он взглянул на картину, которую многие годы считали работой античного живописца, пока не установили, что это подделка, что ей всего-навсего двести лет. Но, однако, и после этого картину не выбросили из музея, поскольку работа, имитирующая древнеримские образцы, и сама по себе является незаурядным произведением искусства.

Из музея женщина и Джеймс отправляются выпить по чашке кофе, и владелица маленького ресторана принимает их за семейную пару. «Она решила, что мы муж и жена, – объясняет женщина Джеймсу, который не говорит по-итальянски, – а я не стала ее разубеждать».

«У вас хороший муж», – сказала женщине владелица ресторана. – «Хороший? Мы женаты 15 лет, и его никогда нет рядом. Хороший? Он даже забыл вчера про наш юбилей».

Ага, думаем мы. Ведь так и есть, ведь они, наверное, играют в игру, будто встретились час назад.

И правда, то, что нам показывал режиссер, двоилось с самого начала (недаром в фильме столько отражений и зеркал). Мы видели героев через бликующее лобовое стекло автомобиля и слушая их диалог. Мы видели то незнакомых друг с другом мужчину и женщину, ведущих вежливый разговор попутчиков, то вдруг немолодую пару, которую связывают (и разделяют) старые и болезненные отношения. Мы видели героев в музее и заметили, что женщина за бытовыми поступками и действиями хочет усмотреть какое-то другое символическое значение, а мужчина, сдерживая раздражение, настаивает, что ничего необычного он тут не замечает.

И вот все это прорывается наружу: старые обиды, упреки, оскорбления. Часто ли он был с ней за эти пятнадцать лет? Почему самое важное – его работа? Вчера, в день их юбилея, о котором он вообще забыл, он захрапел до того, как она вышла из ванной. «Я устал. И вообще, ты провела там столько времени!» – «Я хотела выглядеть красивой для тебя». Она плачет, он выходит из себя, вскакивает, швыряет на стол мятые купюры и выбегает из ресторана. Но все же ждет ее за дверями.

Все это правда или вымысел, игра?

Конечно, все это правда.

Но может быть, это правда не про них? Может быть, решив подыграть владелице ресторана, они стали изображать мужа и жену, и у каждого всплыло свое, то, что накопилось у них в их жизни, но не друг с другом, а с другими мужчиной и женщиной?

А может быть, действительно вчера был их пятнадцатилетний юбилей. Может быть, они действительно когда-то гуляли по этому вот городку и провели свою первую ночь вот в этой гостинице, на третьем этаже в комнате номер девять. И она помнит всё. А он ничего не помнит: «Это нечестно – обвинять меня, – говорит он, – ты же знаешь, что у меня плохая память». – «Неужели ты не помнишь? Посмотри в это окно». – «Нет, – отвечает он. – Не помню»

Правда? Не помнит? Они встретились сегодня или пятнадцать лет назад? Муж и жена или случайные знакомые?

Где копия, где оригинал? Сегодняшняя их встреча – оригинал или игра, копия? А если это игра, то не равна ли копия оригиналу?

***

«Копия верна», первая картина Аббаса Киаростами, сделанная за пределами Ирана, наглядно демонстрирует, что его филигранное мастерство не пострадало ни от переселения в другую страну, ни от перенесения в другую языковую среду.

Словно пытаясь осложнить свою задачу, Киаростами выбрал на роль женщины французскую актрису Жюльетт Бинош, а на роль литератора Джеймса – английского оперного певца Уильяма Шимелла, никогда раньше не снимавшегося в кино. Результат, однако, не вызывает сомнений в том, что Киаростами сделал правильный выбор.

Премьера фильма состоялась на Каннском фестивале 2010 года и принесла Жюльетт Бинош премию за лучшую женскую роль.

Кстати, сам Аббас Киорастами стал обладателем высшей Каннской награды, «Золотой пальмовой ветви», в 1997 году за фильм «Вкус черешни».

***

С 18 марта фильм «Копия верна» будет демонстрироваться в кинотеатрах Clay (Сан-Франциско),  Shattuck (Беркли) и  Smith Rafael (Сан-Рафаэль).

С 1 апреля – в кинотеатрах Camera 3 (Сан-Хосе),  Nickelodeon (Санта-Круз) и Summerfield (Санта-Роза).