Во рву Венсенского замка

Название этого государства дословно переводится с арабского как «Саудовское арабское королевство», где первое слово образовано от имени правящей династии. Это должно подчеркивать, что страна является личным владением королевской семьи. Запомним это.

Территория нынешней Саудовской Аравии – историческая родина арабов, чьи племена вышли с северо-востока Аравийского полуострова, а во II тысячелетии до новой эры распространились на весь полуостров, ассимилировав негроидное население его южной части. В начале VII века в Мекке зародилась исламская религия, ставшая объединяющим фактором зарождавшегося халифата, которым к IX веку были завоеваны территории всего Ближнего Востока, Ирана, Средней Азии, Закавказья, Северной Африки и Южной Европы.

В XVI веке Аравийский полуостров отошел к Османской империи, но уже через сотню лет здесь появились влиятельные арабские кланы Саудов и Рашиди, первый из которых правит страной и в настоящее время, а последний из рашидитов, Мухаммад ибн Талал, до самой своей смерти в 1954 году жил в столице Саудии, имея статус почетного пленника.

Историки насчитывают три Саудовских государства. Первое было основано правителем города Ад-Дирийя Мухаммадом ибн Саудом и проповедником Мухаммадом ибн Абд аль-Ваххабом. Оно дало начало правящей по сей день династии Саудов и просуществовало с 1744 года по 1817, когда было уничтожено турками.

В 1824 году возникло второе Саудовское государство, которое через 67 лет победил конкурирующий клан рашидитов. Сауды бежали в Кувейт.

В 1902 году Абдул-Азиз Аль Сауд захватил Эр-Рияд. Рашидиты обратились за помощью к туркам, но это им не помогло. С 1912 года Абдул-Азиз последовательно занимал территории Аравийского полуострова, и в 1932 году он стал первым королем третьего по счету Саудовского государства, о котором мы сегодня и рассуждаем.

Вот чему оппонировал убитый в Турции Хашогги. Впрочем, оппонировал ли?

Пишут, что он принадлежал к одной из самых влиятельных семей Саудии и в то же время был критиком правящей династии. Называл себя другом Усамы бин Ладена и фотографировался с ним. Родился в Медине, окончил университет в США. Был  информационным советником одного из саудовских принцев.

Считается, что в Саудии Хашогги был известен неуживчивостью и нестандартными поступками. Часто менял места работы. Дважды был главным редактором газеты «Аль-Ватан» – и оба раза его увольняли.

В 2017 году Хашогги вроде бы эмигрировал в Штаты, но была ли это действительно эмиграция? Когда ему понадобилось документально подтвердить развод с третьей женой, он обратился в саудовское консульство.

В США Хашогги сотрудничал с Washington Post, критиковал власти Саудовской Аравии и конкретно принца Мухаммеда ибн Салмана. Некоторое время писал для лондонской газеты «Аль-Хаят», но «подверг сомнениям реформы» в Саудии, и на этом сотрудничество прекратилось по инициативе редакции.

Что же получается? С одной стороны – страна, которая еще совсем недавно могла служить примером архаичного средневекового царства-государства, занесенного неведомой силой в постиндустриальный мир. С другой – выходец из этого государства, типичный продукт ускоренной и неравномерной эмансипации, вступивший в противоречие с той средой, в которой он сформировался. По западным меркам – плейбой, бунтарь-одиночка, одна нога в прошлом, другая в настоящем, а то и в будущем, в таком будущем, каким оно могло показаться человеку, перенесенному из той среды, в которой он общался с саудовскими принцами, в американскую леволиберальную тусовку.

Это, конечно, не значит, что из него следует делать борца за справедливость в западном понимании этого термина. Налицо тяжелый конфликт, из которого Хашогги не смог выбраться. Конфликт скорее личный. Ведь даже название государства, как мы видели в начале разговора, говорит о том, что оно, государство, – собственность династии. То, что Саудия усиленно модернизируется в технологическом смысле, не означает изменений в менталитете правящих, как говорится, кругов, и эти круги вполне могут еще долго воспринимать своих подданных так, как их воспринимал сам Мухаммад ибн Сауд или его соратник Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб. Вот почему нет ничего удивительного в том, что, как следует из сообщения Reuters со ссылкой на источники, команда разобраться с Хашогги звучала как: «Принесите мне голову пса».

Конечно, с Хашогги поступили мерзко. Но вполне по-саудовски. Ведь в этой стране до сих пор, как сообщают энциклопедии, воровство карается отсечением кисти, внебрачные половые отношения – от плетей до смертной казни, гомосексуализм, убийство, богохульство и «колдовство» – тоже смертной казнью.

И это не чье-то самоуправство, это применение уголовного права, основанного на шариате. Ведь в Саудовской Аравии официальной религией является суннитский ислам в его салафитской версии, одним из основателей которого был Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб. Именно поэтому в самом начале нашего разговора мы и говорили, что убийство Хашогги обсуждают только на Западе.

Те политики, которые сейчас требуют чуть ли не объявить войну Саудам за убийство Хашогги, должны для того, чтобы быть последовательными до конца, осудить и пригвоздить к позорному столбу все государства, в которых уголовное законодательство не соответствует нынешнему европейскому пониманию прав человека. Но они этого никогда не сделают, так же как и не предпримут каких-либо решительных мер в адрес Саудов. Все, как всегда, кончится ничем.

Но, может быть, это и к лучшему. Все попытки в приказном порядке объявить наступление царства всеобщей справедливости кончались тюрьмами и казнями. В лучшем случае – скандалами. Как, например, обстояло дело с деньгами осуждаемого всеми Каддафи, всплывшими где-то в Европе в качестве партийного фонда на вполне демократических выборах. Разумнее воздействовать на архаичных правителей кнутом и пряником, не в буквальном смысле, конечно, но с четко выверенными пропорциями фигурального кнута и такого же пряника. Вынужденные модернизироваться, а для этого и взаимодействовать  с современными странами, государства, управляемые этими руководителями, сами будут оказывать на них необходимое воздействие с тем, чтобы минимизировать ущерб от их действий.

Критики позиции Трампа пеняют ему на то, что он принимает официальную саудовскую версию, согласно которой ни наследный принц, ни король не санкционировали убийство Хашогги. Но это единственно разумная позиция, иначе международное сообщество превратилось бы в сборище параноиков, ищущих и находящих в поведении друг друга тайные помыслы и плетущих против обретенных противников собственные замыслы, но уже не гипотетические, а вполне реальные. Нечто подобное мы можем наблюдать в повседневном поведении леволиберальной публики, находящей все новые и новые обиды, нанесенные все большему количеству несчастных правыми, как они говорят, популистами. Но их ответные действия не столь же эфемерны, как приводимые ими доказательства гнусных заговоров, а в самом безобидном случае – кулаки и дубинки.

Наверняка найдутся и среди читателей пуристы, считающие недостойным для себя даже думать о возможном сотрудничестве с Саудией после того, что они позволили себе сделать с Хашогги. Это, конечно, их право. Но для того, чтобы их одежды были еще белее, мы бы посоветовали им привлечь к ответственности тех, кто до сих пор еще может считаться правопреемником Наполеона: по его приказу был убит во рву Венсенского замка герцог Энгиенский, чью судьбу обсуждал еще Пьер Безухов.

Сергей ВОСКОВСКИЙ