Верьте им, люди!

Старый шотландец, добившийся гибели собственного внука, чтобы утаить от врагов секрет какого-то сраного верескового меда… моэмовский человек со шрамом, перед казнью зарезавший свою молодую жену, мотивируя это тем, что он любил ее (?!), и восхищенный его благородством(??!!) генерал, отпускающий его на свободу – это, конечно, нечто!

Но даже на этом фоне выделяется Стенька, главный подвиг которого, оставшийся в памяти народной, заключался в том, что он утопить  девушку, предварительно “провожавшись” с ней ночь.

По крайней мере именно этот поступок был воспет и великим Александром Сергеичем и безвестным Дмитрием Садовниковым

Однако, главное не в этом.  Западный человек мог сколько угодно мочить других, но себя, любимого, берёг. Рисковать жизнью – пожалуйста, но до известного предела. А тут…

И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте ж под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.

Вам это кажется образной гиперболой? Зря!

Давайте заглянем в квартиру русского поэта Рылеева накануне восстания декабристов. Там как раз их сходка.

Трубецкой предупреждает: “Если войск наберется мало, выступление надо отменять!

Рылеев с ним спорит: “Мы слишком далеко зашли!”

Все решает ВООДУШЕВИВШИЙ ВСЕХ возглас Одоевского: “Умрем! Ах, как славно мы умрем!”

Впрочем, есть версия, что это произнес сам Рылеев!
Впоследствии эстафету подхватил другой поэт,  калибром покрупнее и Рылеева, и Одоевского. .

“Иди и гибни безупречно.
Умрешь не даром: дело прочно,
Когда под ним струится кровь…”- уговаривал несчастного читателя Николай Алексеевич Некрасов.

Во всем мире плен на войне  – это нечто нормальное. Во время Второй мировой американцы, англичане и французы, находясь в плену, наслаждались посылками из “Красного креста”, а советские воины умирали с голоду.  Историки спорят, кто произнес страшную фразу: «У нас нет военнопленных, а есть предатели» – Сталин или Мехлис. Да кто бы ни произнес – как она вписывается в российскую традицию!

Споемте, друзья:

Наверх, о товарищи, все по местам!
Последний парад наступает!
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!

….

Прощайте, товарищи! С Богом, ура!
Кипящее море под нами!
Не думали мы ещё с вами вчера,
Что нынче уснем под волнами!

Вот он – идеал воина! Потонем, корабль потопим,  но в плен не сдадимся!

Любопытно, что стихотворение, ставшее народной песней, написал австрийский поэт Грейнц,  а Евгения Студенская лишь перевела его, но именно Россия песнь сию запела, ибо та ей по сердцу пришлась. Кстати, как и в случае с “подвигом” Стеньки, одного шедевра, чтобы воспеть этот идиотизм, душе народной показалось мало.

Еще раньше, чем ” Наверх, о товарищи” появилась и другая – подлинно народная песня: “Плещут холодные волны”:

Мы пред врагом не спустили
Славный андреевский флаг,
Сами взорвали «Корейца»,
Нами потоплен «Варяг»!

В действительности же никакого массового самопотопления не было, моряки, уцелевшие в бою, не были кретинами, они просто  перешли на английские и итальянские корабли, а потопили уже пустые корабли, но народная легенда выбрала иную версию…

Мне могут сказать: “Не лучше ль на себя, кума, оборотиться? А как насчет вашей Масады?”

Ну, во-первых, у героев Масады альтернативой смерти было унизительнейшее рабство, а не почетный плен. А во-вторых , даже и с этой оговоркой, наши мудрецы к их поступку относятся, мягко говоря, без всякого восторга, а ведь именно мудрецы Талмуда сформировали на века еврейское мировоззрение.

Особенно  пышным цветом российское смертопочитание  (термин, придуманный Оруэллом) расцвело после Октября. Какой-нибудь “боец молодой” воспевался только за то, что он “поник головой”, а главным деянием “парнишки кудрявого”, жившего “за Калужской заставой”,  было то, что он упал, “порубанный саблей”!

Однако вершиной, конечно, стали переделки несчастной “Белой акации” Колчака на музыку Штейнберга.  Солдатская версия во времена Первой Мировой,  а также белогвардейский вариант в Гражданскую уже звучали более, чем аппетитно:

Смело мы в бой пойдём
За Русь святую,
И как один прольём
Кровь молодую.

Но куда им было до красноармейского кредо:

Смело мы в бой пойдём
За власть Советов
И как один умрём
В борьбе за это!  

Вот такая своеобразная традиция существует в русском менталитете. К чему это я? А к тому, что западные – да не только западные, а любые нормальные люди отказываются верить в очевидное. “Что ж они, самоубийцы что ли?” – говорит психически здоровый человек. Правильный ответ: “Да, а что?”

Помните, как хохотали над Путиным, когда он ровно десять лет назад вещал на предвыборном митинге в Лужниках: “Битва за Россию продолжается… Как в этой связи не вспомнить Лермонтова и его чудо-богатырей, которые перед битвой за Москву клялись в верности отечеству и мечтали умереть за него”? Ну и дальше, естественно, шло уже цитированное выше: ” Умремте ж под Москвой, как наши братья умирали! И умереть мы обещали, и клятву верности сдержали мы в Бородинский бой”.

А вы всё: “Распалась связь времен!” Да ни хрена она не распалась! Тянется, тянется цепочка из темных веков прямо в атомный! То-то и оно, что в атомный!

Прошло шесть лет, и реализация путинской клятвы стала приобретать более четкие очертания.

Так, позируя для фильма Владимира Соловьева «Миропорядок 2018», он заявил, что ядерный удар приведет к глобальной катастрофе, после чего задался вопросом: «А зачем нам такой мир, если там не будет России?”

Потом он уточнил, что речь все-таки идет об ОТВЕТНОМ ударе.

Ой ли? Еще за два года до того  его присяжный пропагандист Киселев пророчил: “Если речь пойдет о вступлении Украины в НАТО…то мы поставим свой ствол пистолета к виску США… Мы предлагаем … не создавать угроз. В противном случае все превратятся в радиоактивный пепел”.

Так что, друзья, то, что сейчас происходит, еще цветики…

Что же касается Владимира Владимировича, то  идея “ответного” ядерного удара стала преследовать его с прогрессирующей навязчивостью. В том же 2018 на Валдае он успокоил восхищенных слушателей: “Агрессор должен знать: возмездие неизбежно, все равно он будет уничтожен. А мы как жертва агрессии, мы как мученики попадем в рай, а они просто сдохнут… Потому что они даже раскаяться не успеют”.

Как известно, суха теория, мой друг! И вот недавно  Путин, перейдя к практике, приказывает привести российские силы сдерживания в режим особого несения дежурства. В эти силы входит, в том числе, ядерное оружие.

Причина? Пожалуйста: – “незаконные (!) санкции против России и агрессивные высказывания” неназванных западных политиков. Чем не casus belli?

Ну, а Песков с Медведевым разъясняют генеральную линию:

” Если есть угроза самому существованию нашей страны, оно (ядерное оружие – А.М.) может быть использовано в соответствии с концепцией”, – объявляет Песков.

Ему вторит Медведев: последний сценарий предполагает ответ, даже если против России НЕ применяли ядерное оружие.

Байден, правда утверждает, что все ОК, угрозы нет, намекая на то, что Путин блефует.  Байден – он такой, Байден. А мы с вами давайте все-таки поверим и Путину, и Киселеву, и Пескову, и Медведеву. Ребята, может, впервые в жизни говорят правду! А им не верят. Обидно ведь! И главное, почему не верят? Что, они не наследники героев Бородина, героев “Варяга”, героев-красноармейцев?

А завтра будет еще какое-нибудь агрессивное высказывание, угрожающее существованию России, или, тем более, какая-нибудь еще санкция… И , увидев на горизонте ядерный грибок, кто-то будет удивляться, как удивлялся 24 февраля, услышав о бомбежках Киева.  Нет уж, друзья, людям надо верить! Тем более – таким. И вообще – предупрежден – вооружен.

“Ну, поверим, – скажете вы, – А что делать-то? Как спастись?”

Понятия не имею. На земле десятки миллионов умных голов – кто-нибудь что-нибудь да придумает. А, если – не дай Бог! – нет, по крайней мере успеем раскаяться.

Александр Казарновский