Убойная сила

Я почти не смотрю телевизор, но мне кажется, что несколько лет назад по одному из российских каналов показывали нечто под похожим названием. Которое больше всего подходит к тому явлению, которое мы здесь, в Израиле, сейчас наблюдаем, и которое мы очень не одобряем. Более того, оно нам кажется убийственным для нас. Нам здесь кажется, что убойная сила – это то, что оживающий российский оружейно-промышленный комплекс предоставляет нашим врагам.

Да будет известно почтеннейшей публике, что в Стокгольме существует Институт исследования проблем мира (SIPRI), который периодически публикует доклады о том, что ему удалось узнать о предмете его деятельности. Не так давно из его недр вышел очередной документ, из которого стало известно, что в последние годы Сирия вооружается почти в шесть раз активнее, чем прежде. В нем говорится, что по сравнению с 2002-2006 годами общий объем сделок за период с 2007 по 2011 год вырос на 24%.

Основным поставщиком вооружений этой стране является Россия, на долю которой приходится 72% поставок. 19% приходится на Белоруссию, 9% – на Иран. Интересный список, не правда ли?

В отчете не сообщается о том, сколько оружия поступило в Сирию из России, начиная с марта 2011 года, когда вспыхнули первые столкновения между оппозицией и войсками режима Башара Асада, но авторы подчеркивают, что оно шло сюда и в то время, когда США, ЕС и другие страны ввели эмбарго на экспорт вооружений в эту ближневосточную страну.

Из сообщений российского агентства РИА «Новости» известно, что недавно российская сторона начала поставку в Сирию береговых ракетных комплексов «Бастион» со сверхзвуковыми противокорабельными крылатыми ракетами «Яхонт». Были также подписаны договоры о продаже истребителей и комплексов ПВО. В состоянии ли режим Асада оплатить эти сделки, неясно, говорится в отчете. Однако в 2005 году Россия уже простила Сирии многомиллиардный государственный долг, оставшийся еще с советских времен, в обмен на обязательство закупать российские вооружения.

Всем известно, что огромная часть советского, а затем и российского промышленного потенциала работала и работает на войну. В жизни этой страны не было ни одного периода, когда бы ее промышленность предпочитала производству пушек производство масла. Для этого всегда находилось объяснение: революция в опасности, враг на пороге, и так далее. В какие-то времена это, возможно, имело объяснение и оправдание, но, в основном, производство вооружений имело целью занять работой огромные людские резервы, обслуживающие производства, не имеющие иного предназначения.

Это продолжается и теперь, после того, как вместе с Советским Союзом исчезли и его враги, но похоже, что новая Россия, потеряв врагов своего предшественника, упорно ищет для себя новых, иначе зачем бы ей возрождать старинные блоковые связи, прощать былым должникам многомиллиардные долги и открывать им кредитные линии на приобретение все новых и новых вооружений. Я бы готов был поверить в экономическую или социальную необходимость торговли оружием, если бы средства, вырученные от этого не очень достойного вида деятельности шли на поддержку неимущих или больных. Но – нет, российским пенсионерам от этого нисколько не лучше, и лишь тем, чьи воспоминания греет державно-патриотическая риторика, сопровождающая запуски ракет или показы в Ле Бурже авиационных шоу, все это каким-то образом позволяет скрасить серые будни.

А ведь любой самолет, какие бы красивые кренделя он ни выписывал над французскими газонами, любая ракета, какое бы былинное название она ни имела, означает лишь одно. Она означает смерть. Не важно, что эта смерть предназначена не для жителей Самары, Челябинска или Мытищ, где ее собрали умелые руки под руководством пытливых умов. Важно то, что, не вызванное настоятельной необходимостью, изготовление этого адского снаряда, проданного затем за гроши в ненадежные руки, не принесет счастья ни умелым рукам, ни пытливым умам, ни их женам, ни их детям.

Неизвестно, чем руководствовались советские вожди, вооружая арабские режимы против Израиля. Всякий раз после того, как в неумелых руках советское оружие позорило страны, применявшие его в неправедных целях, делались новые попытки. Делаются и до сих пор.

После того, как арабы охладели к социалистической риторике и повернулись в сторону ислама, после того, как Россия, взамен марксистских лозунгов взяла на вооружение копеечный прагматизм, между исламскими странами и новой Россией возобладали отношения, которые на Хитровом рынке назывались «на грош пятаков» – на каждый миллиард вырученных денег Кремль получает на миллиард американских санкций против компаний, торгующих с одиозными режимами. Плюс к этому, Кремль утрачивает доверие соотечественников, живущих в тех странах, которым грозит проданное им оружие.

Честно говоря, я не понимаю, как можно гордиться тем, что весь российский хай-тек и все российские нанотехнологии (если они, как анонсируется, будут разработаны и внедрены) служат лишь производству оружия. Было бы понятно, если бы хоть одно-единственное применение этого потенциала принесло россиянам хоть какую-нибудь пользу, однако, даже утилизация оружия, не предусмотренная при его разработке, осуществляется за счет потенциального противника, что, хоть и не обременяет казну, но уязвляет патриотически настроенные умы.

Впрочем, это не наше дело. Нам здесь, в Израиле, хотелось бы, чтобы ни Иран, ни Сирия, ни палестинские террористы не получали бы российского оружия. Нам хочется, чтобы как в России, так и в Израиле на заводах производились бы только мирные вещи. Чтобы нелегальные торговцы оружием сидели в тюрьмах. Чтобы название «Убойная сила» применялось лишь для глупых сериалов.

Сергей ВОСКОВСКИЙ