У нас есть шанс

Именно поэтому он вызвался служить в отряде “псевдо-арабов”. Именно поэтому он провел три года в самых опасных точках, каждый раз выезжая на ответственное задание по поимке и обезвреживанию террористов. И об этом он рассказал в своей книге «В глубине Газы», которая тут же стала бестселлером.

– Томер, вы до сих пор считаете, что были правы тогда, когда сказали себе «я боюсь прожить «обычную» жизнь, без приключений и опасностей»?
– Безусловно. Есть люди, которые предпочитают сидеть в стороне и смотреть, как жизнь проходит мимо.А есть те, которые хотят быть в гуще событий, хотят ощущать каждый момент жизни, постоянно стремиться ввысь и находиться на грани безумия. Я из таких. Мне важно принимать активное участие в событиях, а не смотреть на них со стороны. Это дает чувство удовлетворения и сопричастности к чему-то бОльшему, чем ты сам.

– Вы можете привести пример?
– Пожалуйста. Я описываю в книге такой случай. Однажды мы с командой играли роль “шахидов”. Это было нужно для того, чтобы собрать толпу и выявить тех, кто ею манипулирует и руководит. Мы с товарищами идем во главе шествия, выкрикиваем антиизраильские и юдофобские лозунги, а за нами – тысячи арабов, которые смотрят на нас с обожанием и восторгом и повторяют каждое наше слово. Происходит такая сюрреалистичная картина, как будто бы мы находимся внутри фильма, и грань между реальностью и выдумкой стирается.
С одной стороны, это огромный выплеск адреналина, чувство опасности и невероятного приключения. С другой, когда понимаешь, что у тебя начинается раздвоение личности, и ты уже плохо отличаешь правду от вымысла, и становится по-настоящему страшно. В какой-то момент я начал понимать, что схожу с ума, и тогда решил, что пора заканчивать с этой службой. Но это произошло спустя три года.

– Но пока вы еще не закончили, давайте вернемся к началу службы. Все-таки то, что вы делали, похоже на шпионский роман и боевик одновременно.
– Да, но реальность превосходит художественный вымысел. Нужно иметь природную склонность к такой службе.

– А какие качества необходимы?
– Во-первых, смелость. Если ты боишься смерти, то тебе там не место.

– Но страх смерти – это самое естественное чувство.
– Да, но нужно научиться с ним справляться. Когда ты боишься, твое тело транслирует этот страх, и его очень легко заметить. А страх делает тебя уязвимым, подвергает опасности не только тебя, но и твоих товарищей. Поэтому первое, чему нужно научиться, — это контролировать свои эмоции. Вместе с опытом приходит и уверенность в себе и в своих действиях. А второе качество, которое необходимо для этой службы, — это склонность к приключениям. Ведь псевдо-арабы действуют как настоящие актеры.
В то время, когда я служил, нам было запрещено даже пользоваться шампунем и одеколоном после бритья: мы должны были не только выглядеть как арабы, но и пахнуть, как они. Но самое главное — мы должны были думать, как они. В этом есть определенное удовольствие: всё видеть и оставаться невидимым. Эффект неожиданности на нашей стороне.

– Какие чувства вы испытывали, когда заходили в Газу под видом араба?
– Я думаю, что это чувство очень похоже на то, что испытывает актер перед выходом на сцену. Сначала мандраж, нервозность, даже где-то страх. Но когда занавес открывается, включаются софиты, все остается позади. И сцена – это теперь и есть настоящая жизнь.

– Как вы готовились к этому перевоплощению? Ведь арабы очень четко вычисляют, кто “свой”, а кто “чужой”. Они могут по акценту определить, кто из какой деревни, страны приехал, кто где учился и т.д. Они ведь в Газе не местные. Как вам удавалось “не спалиться”?

– В отличие от сериала “Фауда”, настоящие псевдо-арабы редко разговаривают с жителями. Те моментально считывают акцент. Поэтому мы активно использовали коллаборантов. Они вели переговоры с местными жителями.

– Вы служили в этом отряде три года. Но в 1995 году, с началом “мирного процесса”, было принято решение закрыть подразделение “псевдо-арабов”. Как вы думаете, это было ошибкой?

– Колоссальной. Когда закрыли этот отдел, а потом и вовсе вышли из Газы, мы потеряли разведку. Когда мы вышли, арабы Газы перестали воспринимать Израиль всерьез. И это, в том числе, привело к катастрофе.
Но сейчас из-за хаоса, происходящего в Газе, есть множество людей, которые хотят сотрудничать с Израилем. Их очень легко привлекать деньгами. Кстати, операция по освобождению троих заложников была произведена с помощью ‘псевдо-арабов’.

– Насчет пленников. Это одна из самых болезненных точек этой войны. Почему, несмотря на все усилия, армии и спецслужбам до сих не удалось их спасти?

– Мы знаем, где они находятся. Но мы не можем их спасти. ХАМАС дал приказ охранникам убивать заложников при приближении армии. Как это уже случалось, и не раз. Нужен элемент неожиданности. Иначе живыми мы их не увидим.

– Получается, что сделка – это единственный способ спасти их?
– Да, сделка могла бы спасти их. Но это тяжелый выбор – за каждого истерзанного ими человека, ребенка они требуют выпустить из тюрьмы сотни бандитов-террористов. А такое решение приводит к еще большему захвату пленных ими в другой раз.
Я не завидую премьер-министру!
В данном случае нет хороших решений. Любое решение приведет к чьей-то смерти. ХАМАС – это фабрика смерти. Люди для них – расходный материал. Если они своих не жалеют, то что уж говорить про евреев.

– Однажды я брала интервью у бывшего координатора спецслужб на территориях. И он мне сказал: “Вы даже не представляете, насколько они нас ненавидят”. Вы с этим согласны?

– Безусловно. Мусульманское общество очень разобщено изнутри, но их объединяет ненависть к нам. И за этой ненавистью, прежде всего, скрывается ЗАВИСТЬ. Мы для них – зеркало, в котором они видят себя в очень неприятном свете. Они видят, что несчастные искалеченные холокостом евреи Европы создали государство Израиль из развалин. И теперь Израиль – это успешное, богатое и демократическое государство. А потом они смотрят на себя. И им это очень не нравится. Им хочется быть на нашем месте, быть нами, но они не видят другого способа, кроме как прежде уничтожить нас.

– Израиль регулярно критикуют за гибель “мирных жителей”. Вы видели этих мирных жителей вблизи.

– Конечно, я не утверждаю, что все жители Газы – террористы. Но все они полны ненависти и не ценят жизнь. Мы должны четко сознавать разницу между нами и ними. Я вам расскажу один случай. Я был на одном из заданий и в какой-то момент нашего коллаборациониста заподозрили в измене. Я сидел в засаде в тот момент, когда к нему подошли местные ребята и увели с собой. Я осторожно проследил за ними. Его привели в какой-то подвал, где начали пытать и избивать. Требовали, чтобы он признался в сотрудничестве с врагом. Они били его долго, пока не убили. А потом произошло то, что я до сих пор не могу забыть. Они начали издеваться над его трупом. Отрезали конечности и половые органы, выкалывали глаза… Делали такие вещи, которые я передать не могу. И тогда я, девятнадцатилетний мальчишка, все понял. У них совершенно другие понятия о жизни. Они живут в жестоком мире садизма. Им мало убить человека. Им нужно унизить его, выпотрошить, растоптать в прямом смысле этого слова. И все это они вытворяли 7 октября 2023. У нас не должно быть никаких иллюзий: как только у них появятся силы и возможность, они нас атакуют снова.

– Но при этом мы постоянно слышим призывы к “дипломатическому урегулированию”, что в переводе означает добровольную сдачу и принятие требований садистов-террористов.
– Те, кто это нам говорят, или слепые, или глупые, или намеренно вводят в заблуждение других.
Я уже много лет занимаюсь бизнесом и поэтому часто езжу в Европу. Я вижу, как она меняется. И я вижу, как страны Европы уничтожают себя изнутри. Сегодня мусульмане гораздо сильнее христиан. У них есть цель, видение, средства и законы шариата.

– И в чем их цель?
– В порабощении Европы и всего мира. Они это делают при помощи высокой рождаемости.Но не только. В тихой и благополучной, на первый взгляд, Европе происходят необратимые изменения. Вопрос не в том, наступит ли там “7 октября”. Вопрос в том, когда это наступит. На мой взгляд, это неизбежно.

– Почему вы так считаете?
– Потому что в ‘джунглях’ выживает тот, кто сильнее. Слабый, не умеющий себя защитить, обречен на гибель. Арабы не боятся смерти. Наоборот, они ее ищут. У них совершенно другая мораль и психология. У них культ смерти! Европе нужно готовиться к худшему. Пока в Европе этого не осознают, они обречены. Именно поэтому у нас тоже нет выбора. Мы обязаны быть сильными, чтобы выжить!

– Но одним нам не справиться.
– Да, поэтому мы должны искать союзников. При этом я считаю, что сегодняшние США – это худший союзник из всех возможных.

– Потому что они не хотят нашей победы?

– Да. Они хотят ничьей. Ничья их полностью устраивает потому, что при ничьей Израиль будет слабым, и им будет легко манипулировать. Поэтому США делают все, чтобы НЕ допустить нашей победы. Нам нужно пытаться максимально отстраниться от США и создать региональный союз с Саудовской Аравией. Арабы нас ненавидят, но еще больше они боятся шиитского не-арабского Ирана. И это дает нам шанс на сотрудничество в области безопасности.

– В книге вы пишете: “Ты это делаешь ради своих друзей, которые находятся рядом с тобой, и ты прекрасно понимаешь, что любая ошибка может стоить им жизни”. Неужели дружеские отношения так важны на таком поле боя?
– Безусловно. Все громкие слова и лозунги ничего не стоят, когда ты находишься в тылу врага и пытаешься выйти оттуда живым. Мы сражались друг ради друга, друг рядом с другом, и в тот момент самым важным человеком для нас был тот, кто находится вблизи.
Я вам больше скажу: хороший друг – это самое важное во время боя. Поэтому те, кто не был там, никогда нас не поймут.
Боевые товарищи остаются друзьями навсегда. Мы вместе прошли то, что другие видели только в кино. И поэтому мы понимаем и ценим друг друга, как никто другой.

– Вы также рассказываете, что во время подготовки из вас делали “живых роботов”. То есть вы в совершенстве овладели техникой боя и владения оружия. А сегодня вы еще сохранили те навыки?
– Да. Я могу за секунду всадить пулю в голову врагу с 10 метров.

– Вы скучаете по тем временам, когда служили в Газе?
– Иногда, бывает, скучаю. Но, к сожалению, я уже не в том возрасте.

– А каким вы видите будущее Израиля? Есть ли у нас шанс?
– Конечно, у нас есть шанс. И для этого мы должны быть сильными и Едиными! Израиль – как глупый лев, который долго спит, пока его покусывают шакалы. Но не  стоит его так сердить. Израиль в гневе страшен, и это должны увидеть все!

Майя Гельфанд