Третья попытка

Всем собраться в тренерской комнате! – объявил старшина сборов. Мы, участники команды Вооруженных Сил по борьбе, готовились к чемпионату страны в подмосковном санатории. Было это летом 1952 года. Меня поместили с молодым парнем, как оказалось, тренерской находкой. Наставник выудил его в интеллигентной профессорской семье, рассчитывая, что в будущем из него выйдет второй Поддубный. Слава был ростом под два метра и весил более 120 килограммов. Он учился в престижном вузе. Мальчик употреблял незнакомые слова, вроде «доминанта» и «казуистика», от которых мы, спортсмены, вскормленные в основном, на фольклоре, тихо шарахались в стороны. И мы за это его дразнили: «Не возьмем тебя в бассейн, вода выйдет за борта!» В один из дней перед нами появился старший тренер, подполковник Соловов. Борцы его уважали: не шутка – семикратный чемпион страны по борьбе. Все встали. – Так вот, сегодня от вечерней тренировки я освобождаю – и перечислил фамилии, в число которых попала и моя. – На вас возлагается очень ответственная задача: выступить перед делегатами партийного пленума. Кроме нас, там будут демонстрировать свое мастерство и другие спортсмены, даже, кажется, сам Григорий Новак. – Вот здорово! – сказал Слава. – Наконец, увижу этого еврейского Геркулеса!

 В послевоенные годы имя Григория Новака гремело по всей стране. Еще бы! Он первым среди советских спорстменов в Париже стал чемпионом мира, установив каскад мировых рекордов. Но был лихой мужик, мог выпить и дать по морде. Новак пользовался среди спортсменов необыкновенной популя¬р¬ностью. Соловов продолжал нас наставлять: – Особенно обратите внимание на свой внешний вид, и не забудьте надеть плавки под трико, чтобы не получился такой конфуз, как с Ивановым на соревнованиях: перед публикой вылезло наружу все «хозяйство». Когда мы приехали, пленум уже закончился. Чему он был посвящен – забыл, но точно «не прыжкам с трамплина». Делегаты рассаживались в зале. В раздевалку нас провели через запасной вход два майора. Облачившись в спортивную форму, в полном молчании, как предупредили организаторы, мы сосредоточились за кулисами. Руководитель торжества все время твердил: «Ребята, быстрей, быстрей, делегаты устали». А когда закончились наши выступления, на сцену водрузили помост и поставили штангу.

И тут я впервые увидел Григория Новака. Он разминался: легко, как мальчик прыгал через скакалку, вертел в руках тяжелые гантели, а майка дыбилась буграми рвавшихся наружу мышц. – Таким, наверное, был Самсон, – сказал мне Слава. Ведущий объявил: – Товарищи, сейчас чемпион мира, заслуженный мастер спорта штангист Григорий Новак, в честь нашего исторического пленума, в жиме, в трех подходах будет пытаться побить свой рекорд. На штанге установлен вес на килограмм выше мирового рекорда. Судьи у помоста заняли свои места. Зал затих. Мы со Славой, затаив дыхание, следили за действиями чемпиона. Атлет, не спеша, подошел к ящичку с магнезией, деловито натер ею руки, а канифолью – подошвы ботинок и, вздохнув полной грудью, направился к штанге. Присел, отмерил на штанге пальцами нужное расстояние. Крепко обхватив руками гриф и опустив вниз голову, на мгновение замер. Зал напряженно ждал. Потом, резко откинув голову назад, Новак взвалил штангу на грудь и, преодолевая земное притяжение, встал. В полной тишине громко прозвучал хлопок судьи – сигнал к началу выполнения жима. Снаряд, увешанный многопудовыми дисками медленно начал движение вверх. И вдруг застыл на месте. Атлет, сжав зубы, опустил его на помост. Зал зашумел. – Товарищи! Вторая попытка. Раздраженный неудачей, Новак выскочил за кулисы и, скинув майку, что-то крикнул стоящим рядом парням. – Аркаша, они лупят его крапивой! Такого я никогда не видел! – ¬ изумленно воскликнул Славка. Тело атлета становилось пунцовым, как помидор. А он, морщась, подставлял под удары спину и бока. Затем тренер поднес к его носу ватку с нашатырным спиртом. Вздрогнув от неприятного запаха, Григорий снова направился к штанге. И опять повторилась та же картина: снаряд чуть-чуть не дошел до заветного верха. Опустив непокоренную махину, Новак быстро пошел за кулисы. Его глаза метали молнии. В этот момент один из партийных организаторов кинулся к нему и стал что-то говорить и махать руками, но, услышав в ответ нецензурные слова, смущенно отошел в сторону. Новак что-то потребовал у тренера. – Смотри, смотри, ему налили стакан водки! – прошептал я. И на глазах у всех Григорий выпил водку, вытер ладонью рот и решительно пошел на помост. Штанга на груди. Стало очень тихо. Хлопок судьи – и снаряд поднят без остановки на рекордную высоту. Есть рекорд! Григорий опустил штангу и, довольный, поклонился. Зал взорвался бурными аплодисмента¬ми, а мы, спортсмены, бросились обнимать героя дня и на руках вынесли со сцены. Потом, в санатории, до позднего вечера долго шумели, вспоминая подробности необычайного рекорда.