Тень халифата

Количество терактов заставляет вспомнить о худшем: об инспирированной Арафатом второй интифаде, в которой тоже использовалась религиозная мифология в качестве запала для возбуждения арабской молодежи, используемой престарелыми шейхами для нагнетания напряженности.

А ведь было время, и не так давно оно было, в 1987-1991 годы, когда так называемая первая интифада проходила без привлечения исламской составляющей. Тогда арабский национализм, пусть он и был на исходе, все еще считался определяющей силой на Ближнем Востоке.

Откуда взялся этот национализм и что его сменило?

Действительно, момент пассионарного, как любят говорить теоретики в области этногенеза, распространения арабов за пределы мелких феодальных образований на территории нынешней Судовской Аравии, окрашен для нас в зеленый цвет ислама. Это было время халифов и халифата.

Что, уважаемый читатель, мы с вами знаем о халифах и халифате?

Кто-то вспомнит читанные в детстве сказки из «Книги тысячи и одной ночи» и справедливого властителя Гаруна аль-Рашида. Кто-то – театр на Арбате, куда его водили родители, и где был то ли Калиф, то ли Калаф. Ну, а большинство, конечно, тут же скажут: халиф – это самый главный в самой страшной из современных террористических организаций – халифате.

Все так, но давайте по порядку.

«Халиф» по-арабски означает наместник, а «халифат» – мусульманское государство, созданное пророком Мухаммедом и впоследствии возглавляемое его наследниками, заместителями, то есть, халифами. В современном представлении «халифат» – исламское теократическое государство.

Тем, кто хотел бы подробно ознакомиться с историей исламских халифатов (а их было достаточно много), можно, как всегда, порекомендовать интернет, там все есть. Здесь же упомянем лишь, что, начиная с 630 года по наше время, столицами образований, претендующих на титул халифата, было множество городов – от арабских Медины, Дамаска и Каира, испанской Кордовы, османского Стамбула, нигерийских Гуду, Сокото, Бирнин-Конни, Бурми до хиджазской Мекки. Венцом, как говорится, творения, стало объявление о создании так называемого исламского государства на территориях Сирии и Ирака со столицей в городе Ракка.

Всякий раз целью очередного государствостроительства становилось (и остается до сих пор) создание на как можно большей территории такого миропорядка, который наиболее точно совпадал бы со всеми дошедшими до соответствующего времени свидетельствами о взглядах, мнениях и высказываниях пророка Мухаммеда.

Ни одна власть на свете не утвердилась без применения оружия. Поэтому следует считать, что утверждения о ненасильственной природе распространения ислама являются, мягко говоря, пропагандистскими клише.

Столь длинное вступление к нашему основному разговору было необходимо вот по какой причине.

К моменту окончания Первой мировой войны казалось уже, что примат религиозности уступил свое место в жизни народов (по крайней мере, тех, что на тот момент считались более или менее цивилизованными) секуляризму. Наиболее яркий пример – Османская империя. Пришедший здесь к власти Гази Мустафа Кемаль-паша, известный как Ататюрк, в 1922 году упразднил султанат, в 1923 – провозгласил республику, а через год отменил и халифат. После этого Турция перестала быть «больным человеком Европы и решительно двинулась… Куда? Это неважно. Главное во всем этом – то, что бывшее исламское государство показало возможность развития вне теологической парадигмы.

Та же Первая мировая, что нарушила неторопливый сон средневековой Турции, ослабила также и петли так называемого ближневосточного узла. Десятилетия связей европейских стран с местными феодальными образованиями были существенно ослаблены вплоть до того, что многие властители сочли не только возможным, но и необходимым сменить, как ныне принято говорить, вектор государственного интереса. Тем более, что именно после заключения Версальского мира на международной арене появился новый, доселе невиданный игрок – Советская Россия.

Что из этого получилось? Давайте посмотрим.

Веймарский мир – в смысле «состояние международных отношений после окончания мироовой войны», как и любой другой, возникший на сломе эпох, породил новую реальность. Исчезли четыре империи –  Германская, Австро-Венгерская, Российская и Османская. На их месте возникли национальные государства, не связанные более с бывшей метрополией никакими узами. Социалистическая, если и не идеология, то во всяком случае – официозная терминология, возобладавшая в Европе и в России, показала народам бывших колоний, что вполне можно устроить жизнь, не прибегая к копированию обветшавших устоев. Вот почему и новая Турция, и новые государства, наследовавшие ее бывшие владения, были национальными.

Отсюда такие явления, как пантюркизм и панарабизм. Венцом последнего стало образование в 1958 году Объединенной Арабской Республики в составе Египта и Сирии (при гипотетическом участии Ирака), которое, как и все в истории искусственные государства, вскоре стала историческим казусом.

Ни одно из национальных арабских государств, по мнению приверженцев ортодоксального ислама, не смогло выполнить то, что от них ожидали. Не смогло создать государство, основой которого был бы шариат – исламское право в его самом чистом виде.

Но это еще полбеды. Главная «беда» в том, что все арабские государства вместе, и каждое из них в отдельности, не смогли уничтожить Израиль. Наследием этой неудачи стало существование так называемых беженцев, потомков арабов, которых муфтий Иерусалима попросил на две-три недели покинуть свои дома и подождать до тех пор, пока арабские армии сбросят евреев в Средиземное море.

Ясер Арафат начал как арабский националист, закончил же объявлением «интифады Аль Аксы», выбрав в качестве формального повода посещение Храмовой горы Шароном.

Но и это еще не привело к окончательной победе исламизма на Ближнем Востоке. Израиль не разглядел в 1987 году в ХАМАСе, дочерней организации египетских «Братьев-мусульман», будущего врага. Один из основателей ХАМАСа писал, что эта организация на начальном этапе своего существования пользовалась поддержкой еврейского гсударства, надеявшегося, что она станет противовесом секулярному ФАТХу, так как, в отличие от последнего, сконцентрировала тогда свои усилия на благотворительной деятельности. А Соединенные Штаты своей работой по созданию «нового Ближнего Востока» способствовали свержению пусть и недемократичных, но зато вполне светских и прозападных режимов региона, ввергнув последний в длительный кровавый хаос.

Стоит ли теперь удивляться, что наиболее могущественной антизападной силой в регионе является «Исламское государство»? Стоит ли удивляться популярности прямых заимствований из идеологии халифата, каким он был во времена Мухаммеда?

И, если кто-то надеется, что халифат, если он будет создан, будет управляться неким Гаруном аль Рашидом арабских сказок, он заблуждается. Даже светские арабские режимы, отнюдь не страдавшие от избытка гуманизма, покажутся по сравнению с новой инкарнацией шариатской власти мягкой утопией. Нынешнее развитие событий в Израиле, если его не остановить, вполне может стать детонатором вспышки, в которой будет уже различима тень халифата.

Сергей ВОСКОВСКИЙ