Стены

Стены были всегда. Всегда – с точки зрения человека. Об этом свидетельствуют реконструкции древнейших археологических объектов. Впрочем, даже не восстановленные участки Великой Китайской стены, которую начали строить в III веке до нашей эры, прекрасно сохранились.

Стены упоминаются во многих древних текстах. Крепости, окруженные упомянутыми фортециями, брались с великим трудом. Для разрушения стен завоеватели таскали с собой специально для этого придуманные механизмы, позволявшие пробивать их либо перебрасывать через них зажигательные устройства. К противостенным средствам, хотя и особого рода, можно отнести и троянского коня.

Стены взятых крепостней разрушали. Так, французы и француженки, взяв Бастилию (годовщина события именно в эти дни празднуется в Париже), сравняли ненавистный символ абсолютизма с землей. Стены использовали для устрашения побежденных или осаждающих, размещая на них головы военачальников и первых лиц государств. Например, отрезанную Юдифью голову Олоферна вывесили на стене Иерусалима, и война была выиграна – ассирийцы бежали в панике. Лишь князь Олег Вещий довольствовался тем, что в ознаменование победы над Византией прибил на ворота Царьграда свой щит.

Со временем роль стен как защитных сооружений сошла на нет. Уже Первая мировая война показала, что артиллерия – воистину бог войны. Вторая мировая с ее танковыми клиньями и бомбардировочной авиацией поставила на стенах большой жирный крест.

И вдруг – берлинская стена. С 13 по 15 августа 1961 года власти Восточной Германии обнесли Западный Берлин колючей проволокой. К началу 1990 года, когда граница между двумя частями Берлина была открыта, стена представляла собой сложное инженерное сооружение, содержавшее бетонные, металлические и сигнальные ограждения, земляные рвы, противотанковые укрепления и 302 сторожевые вышки.

Несмотря на то, что попыток преодолеть стену (главным образом, со стороны ГДР) было множество, она доказала свою эффективность. С точки зрения социалистического лагеря, конечно. Был поставлен надежный заслон перемещению людей, что от стены и требовалось.

Вообще говоря, во времена наличия, так сказать, отсутствия интернета теми фактами, что были приведены выше, знания большинства людей о стенах и их роли в истории исчерпывались. К концу прошлого столетия, когда доступ к сети начал становиться делом обыденным, стены понемногу, как в древнем (увы) процессе проявления фотографического снимка, обозначились в ментальном восприятии современного человека. Причем в сильно идеологизированном виде. Это оказалось связанным с началом возведения в 2003 году израильского разделительного барьера, явившегося ответом на арабский террор второй интифады.

Мировое сообщество, считающее Израиль чем-то, мешающим западным странам умиротворить арабский мир, владеющий столь нужными им углеводородами, подвергло возведение защитной стены бичующей критике. О чем только не говорилось: о том, что арабам стало трудно ездить на работу в Израиль, что вообще стало трудно перемещаться, так как на дорогах стоят блок-посты, а там, где нет дорог, там стена, и вообще, что все это для арабов очень унизитекльно и они от этого очень страдают.

Но вот статистика. Во время терактов, совершенных смертниками из Иудеи и Самарии, в 2003 году в районах с забором было убито 46 человек и ранено 221. В районах без забора в тот же период – 89 убитых и 411 раненых. За первое полугодие 2004 года в районах без забора в итоге терактов было убито 19 человек и 102 ранено, в то время как в районах с забором не было погибших от терактов. 2005 год — 8 взрывов, 2006 — 3 взрыва, 2007 — 1 взрыв, 2008 — 1 взрыв, 2009 — по 2010 взрывов не было, в 2011 — 1 взрыв.

Я не знаю, какие аналогичные аргументы можно привести в пользу строительства берлинской стены. Вряд ли «наймиты империализма» из Западного Берлина убивали и ранили столько же граждан республики немецких рабочих и крестьян, как это делали арабские борцы с сионистскими захватчиками, и, тем не менее, люди доброй, так сказать, воли, отдававшие свои симпатии марксистским партиям, а их в мире до исчезновения СССР было немало, единодушно одобряли берлинское сооружение и столь же единодушно порицали сионистский забор, коим оккупанты огораживали свободолюбивых подданных Арафата.

Почитайте, дорогие читатели, любимую нынешним поколением людей Википедию. Там в статье, названной «Израильский разделительный барьер», перечислены все, имеющиеся на данный момент стены, возведенные государствами с целью обезопасить себя (а в лучшем случае и своих граждан) от воздействия стороны, с которой данная страна находится в состоянии конфликта. Уверяю вас, о большинстве из этих сооружений вы даже не слышали, а после того, как узнали о них, в вашей душе ничто не шевельнулось.

Да и у международных организаций, похоже, не вызывают никакого интереса стены и заборы, стоящие на границах, через которые не идут потоки мигрантов в европейские страны. А вот проект по возведению стены на границе Венгрии и Сербии вызывает возмущение гуманитарных организаций и ООН. Как и в целом антииммиграционная политика Будапешта.

«В день примерно 1000 нелегалов пересекает границу Венгрии, поэтому нелегальная миграция является очень большой проблемой для нашей страны. В связи с этим необходимо принимать срочные меры», – говорят представители властей. «Венгрия столкнулась с самой большой волной миграции в своей истории, ее мощности перегружены на 130%».

Сообщается, что с начала 2015 года около 80 тысяч мигрантов и беженцев прибыли в страну. Более 80% из них приехали из стран, где идут боевые действия – из Сирии, Ирака, Афганистана. Большинство приезжих просят официальное убежище в Венгрии, однако некоторые затем отправляются в более обеспеченные страны, даже не дожидаясь, пока их прошение удовлетворят.

А вот пресс-секретарь Верховного комиссара ООН по делам беженцев, считает, что венгры неправы: «Любая стена или ограда станут препятствием для беженцев и тех людей, у которых есть право на статус беженца. Это базовая основа Конституции Венгрии, это общечеловеческое право. Мы хотели бы быть уверенными в том, что Венгрия сохранит свои границы открытыми, чтобы люди могли сделать запрос на получение статуса беженца и иметь право быть услышанными».

Я не хотел бы наводить тень, как говорится, на плетень, но почему я не встречал в сети ничего схожего с приведенной цитатой по поводу строительства стены между Тунисом и Ливией? Неужели потому, что это не касается перемещения людей в Европу?

Также непонятна пауза, взятая властями Евросоюза по поводу пресечения трафика нелегалов из Северной Африки в Европу. После того, как мировая пресса широко осветила трагические последствия массового вывоза людей через Средиземное море и решение европейских стран принять решительные меры, вплоть до военных, против современных (иначе их и не назовешь) работорговцев, после того, как появились сообщения о том, что некоторые государства ставят под сомнение правомочность подобных акций, – все затихло.

И лишь в сообщениях из Израиля можно чуть ли не каждую неделю найти осуждения то стены в Иудее и Самарии, то забора вокруг Газы.

Как и любая граница между двумя средами, пограничная линия между государствами является в то же время и линией соприкосновения. Так же и стены. Они не только разъединяют, но являются чем-то общим. Китайская стена давно уже стала туристической аттракцией. От берлинской стены не осталось ничего. Это произошло оттого, что из двух стран, разделявшихся ими, одна, нежизнеспособная, прекратила существование.

Те, кто надеются, что лоббирование интересов стран, имеющих в активе лишь залежи углеводородов, приведет их к успеху, ошибаются.

Сергей ВОСКОВСКИЙ