«Срок»

Сюжеты были сняты разными операторами, согласившимися участвовать в проекте, а Костомаров, Расторгуев и Пивоваров должны были смонтировать из этих материалов фильм. При этом соавторы с самого начала заявили, что их фильм будет не просто летописью протестов. Они ставили перед собой другую задачу: сосредоточить внимание на лидерах оппозиции, понять, «куда нас ведут те, кто ради своих убеждений готов идти на срок».

И вот, наконец, фильм готов и 26 июня обнародован в интернете (https://www.youtube.com/watch?v=_De6CTg1mSw). Он вызвал разноречивые отклики – мы на них ещё взглянем, – но первым делом надо отметить, что этот фильм был задуман и начат, когда многотысячные толпы скандировали на площадях «Россия без Путина», а закончен в атмосфере патриотического угара, в атмосфере, которую Дмитрий Быков назвал «коллективным безумием».

Куда же девалась энергия протестов?

Авторы фильма не рассуждают об этом, они, как и обещали, заняты исключительно портретами лидеров, оставляя зрителям возможность сопоставлять и размышлять самостоятельно.

Вот один из лидеров, депутат Государственной Думы Илья Пономарёв: «Наша задача взять власть. Наша задача эту суку прогнать, повесить за ноги, чтобы другим было неповадно грабить страну».

Пономарёв за рулём своей «ауди», на пассажирском месте Ксения Собчак. Они едут по вечернему городу.

«Вы что, обалдели? – говорит пассажирка. – Я точно не подписываюсь, чтобы кого-то вешать за ноги и брать власть».

«Извини, а зачем тогда ты в этом участвуешь?»

«Не за тем, чтобы взять власть, а для того, чтобы установить справедливость в стране и демократические выборы»

«А как это сделать? Это Путин сделает, или кто?»

«Если это сделать так, чтобы повесить кого-то за ноги, то будет новая диктатура, просто с другим человеком во главе. И этот человек, поверь мне, в таком варианте, будет даже не Удальцов… Сейчас, сейчас, сейчас давайте брать власть – нужно только тем, кто понимает, что время работает против них. Потому что шансы взять власть у того же Удальцова или даже у Лёши (Навального – М.Л.) становятся меньше, чем больше проходит времени, поэтому они и суетятся».

«Я, знаешь, физически ощущаю, как время уходит. Мне вот это беганье по площадям, оно мне абсолютно не близко. Я хочу реально новую страну строить. У меня есть идеи – что нужно делать. Мне вот скоро будет 37… и я просто чувствую, что лучшие годы жизни уходят на х…ню из-за этого козла, который сидит в Кремле».

Сергей Удальцов, которого упоминает Ксения Собчак, лидер движения «Авангард красной молодёжи», возможный преемник Зюганова на посту генсека КПРФ, мечтает о социализме, в борьбе за который он не прочь перенять опыт у предшественников: «Если на Гитлера здраво и прагматично посмотреть, прочитать «Майн кампф», то что-то оттуда можно вынести… идеи партстроительства, борьбы за власть… Так, мне кажется, к истории надо подходить». Товарищ Сталин тоже заслужил доброе слово: «Я бы нашим руководителям посоветовал так жить, личный пример подавать. Тогда можно и с подчиненных спрашивать по всей строгости».

В фильме «Срок» Удальцов говорит мало. Но его фигура как бы обозначает левую границу оппозиции.

А вот граница правая представлена  в фильме весьма отчётливо. «Родина или смерть», – кричит в микрофон Александр Белов. На руках у него мальчик лет трёх-четырёх, похоже, впавший от ужаса в ступор. «Родина или смерть! – отзывается толпа: –  Родина или смерть!»

…Белов, руки за спиной, шагает впереди колонны каких-то чёрнорубашечников, откровенной шпаны. Сам он при этом одет в застёгнутый на все пуговицы плащ-реглан, из-под которого выглядывают белая рубашка и аккуратно завязанный галстук. Оркестр играет «Священную войну»: «Пусть ярость благородная вскипает, как волна…» Подросток-чёрнорубашечник орёт в мегафон: «Это наш город, наша страна. Русский порядок или война». Война? Громят магазин: бьют окна, выламывают двери, выходят с добычей – баночным пивом. И, захваченные погромным энтузиазмом, самозабвенно скандируют: «Ра-сси-я! Ра-сси-я! Ра-сси-я!»

«Любой человек, который будет изучать русскую историю, однозначно станет русским националистом. Мы с братом увлекались историей, потом мне попались самиздатовские “Протоколы сионских мудрецов”. Я почитал и подумал: вот это да! Вот, оказывается, в чём смысл! Но засомневался: а вдруг это шутка? У нас в классе училась еврейка, и я решил дать ей почитать. Она спросила меня: «Где ты это взял? Так правильно написано!» После этого дорога в “Память” была для меня предопределена».

Это не из фильма, а из интервью Александра Белова журналу «Эксперт», но зато в фильме есть интересный диалог, записанный на демонстрации.

«Он наш?» – спрашивает у Белова какой-то партайгеноссе, кивая на Навального, и Белов снисходительно объясняет: «Я ему доверяю и вам говорю: ему можно доверять. Он не может быть «наш» или там «их». Он единственный, у кого есть шансы стать общенациональным лидером».

Навальный – самая влиятельная фигура оппозиции. «Пустите, ребятки, меня. Пустите к Навальному,  – какая-то полоумная пытается пробиться сквозь милицейское оцепление. – Пустите, это наш президент».

Навальный – несомненный лидер. Но, посмотрев фильм, вы так и не узнаете, «куда он ведёт» и ради каких убеждений он «готов идти на срок».

«Я борюсь за новое будущее для себя и для своей семьи, для своих детей, и вы боретесь за это же. Так же, как и вы, я никогда не сдамся и никогда не уйду. Год назад, когда я был здесь на митинге, у меня было ноль уголовных дел. Сейчас у меня их то ли четыре, то ли шесть – я уже сам сбился и запутался. И мне наплевать – пусть их будет сто двадцать четыре, я всё равно буду говорить то, что хочу, и буду говорить то, что думаю. Россия – это наша страна, и наша страна будет свободна. Россия будет свободна!..»

На митинге это звучит хорошо, но за какое же будущее он борется? Новое? Чего, собственно, этот лидер хочет? Он не левый – самые правые ему доверяют, он не правый – самые левые с ним блокируются. А какой он?

В самом начале фильма мы видим, как Навальный, готовясь к выходу, двумя руками встрёпывает волосы, организуя у себя на голове нечто, похожее на кок (по ходу фильма нам ещё дважды покажут его за той же процедурой). И Ксения Собчак, глядя на него, комментирует: «Симпатичный, симпатичный. Молодой Путин».

В следующем кадре симпатичный Навальный выходит к гостям, собравшимся, чтобы отметить день его рождения. Поздравления, аплодисменты. Гости скандируют: «Россия без Путина! Россия без Путина!» Играет музыка, молодёжь прыгает и пляшет, и в какой-то момент кадр переворачивается, и пляшущие оказываются вниз головой и вверх ногами. А два коротких эпизода спустя мы видим, как под аплодисменты зала – словно вечеринка Навального вверх ногами – набычившись для важности, идёт по красной ковровой дорожке Путин.

Даже если мы не осознаём этого, определённый параллелизм двух этих сцен застревает в нашем сознании.

Ещё один эпизод. Застольная беседа. Алексей Венедиктов (главный редактор радио «Эхо Москвы»), Илья Яшин (Партия народной свободы) и Ксения Собчак.

Венедиктов: «Навальный допустит конкуренцию с собой?»

Яшин и Собчак не очень стройно: «Да»

Венедиктов: «А я уверен, что нет. И это заметно в вашем протестном движении… При этом я к нему отношусь позитивно на сегодняшнем этапе. Но что он делает – он на острых моментах выпускает других вперёд. Он делает шаг назад»

Яшин: «На что вы намекаете?»

Венедиктов: «Я не намекаю, я говорю, как есть. Это просто факт. Потому что он занимается не борьбой с коррупцией, а политикой. Разные вещи. Это та же самая компания – против богатых. Против богатых, – Венедиктов показывает руками кавычки: – Против “богатых».

Собчак: «Путин тоже начинал свою компанию, как борьбу с богатыми. Навальный – это Путин 2.0»

Венедиктов: «Совершенно верно…, – обращаясь к оператору: – Вот это не выкиньте. Я абсолютно солидарен»

Собчак: «Именно поэтому я считаю, что он будет следующим президентом. Так и будет – Путин 2.0»

Яшин: «Я уже понял, вы тут создали образ кровавого Навального…»

Собчак: «Нет, не кровавого… Но я могу пойти дальше, я могу сказать, что в России в принципе только такого рода типаж и лидер может победить. Может быть, это будет не Навальный, а кто-то другой…»

Венедиктов: «И это значит, что твоя позиция по отношению к подобному лидеру…»

Собчак: «Всегда будет негативной».

Венедиктов: «Ксюша, можно, я за тебя выпью?»

Ксения Собчак в этом фильме выступает резонёром. Именно она предлагает объяснение тому, куда девалась энергия протестов.

После сцены разгрома магазина авторы монтируют разговор Ксении Собчак с актёром Максимом Виторганом, точнее её монолог:

«Вот я сейчас вижу по всем своим друзьям. Все, у кого есть деньги, все, кто хоть что-то из себя представляет, они уже реально боятся вот этих… Они уже готовы за Путина, за “Единую Россию” голосовать, за кого угодно. Они боятся. Они уже посмотрели на Удальцова… «Мы, конечно, за демократию, но…» Они же понимают, что после Кремля следующая остановка с вилами – Рублёвка. Это все понимают, и никто этого не хочет».

Действительно, кому понравится – если с вилами.

Роман среднего класса – и «богатых» – с оппозицией закончился. И, как бы олицетворяя это, заканчивается роман Ксении Собчак с Ильей Яшиным. Телевизионный экран сообщает: «Сегодня Ксения Собчак даже по своим не тихим меркам дала громоподобный повод для сплетен и статей. Она без всякого публичного объявления вышла замуж за актёра Максима Виторгана».

Как я уже говорил, многим фильм не понравился. Борис Акунин сказал, что фильм сделан в жанре «падающего подтолкни, упавшего дотопчи», то есть направлен против и так потерявшей энергию и дышащей на ладан оппозиции, а Дмитрий Быков, не стесняясь, с маху назвал свою статью «Неадекватная мерзость фильма «Срок». По его мнению, этот фильм играет на руку властям: «В конце концов, о путинской эпохе будут когда-нибудь судить и по их талантливой работе, которая, не сомневаюсь, будет высоко оценена людьми, удерживающими страну».

И только прагматичный Навальный заявил, что всем доволен: «Я знаю, что некоторые герои раздражены и обижены, но мне кажется, что здесь самоирония – наше всё. Любой человек, если долго снимать его в обычной жизни, выглядит на экране чудиком.

Со мной авторы поступили вполне толерантно: я только очень смешно волосы поправляю (не замечал за собой такого) и на журналистов ругаюсь. Если бы хотели выставить в плохом свете, то миллион возможностей было».

Иначе сказать –  зачем же спорить, не относитесь к фильму серьёзно: он же о чудиках.

Правда?

Чудик Путин поёт со сцены:

 

Though we’re apart

You’re a part of me still

‘Cause you were my thrill

On blueberry hill…

И делает ручками, как его учили в кремлёвском драмкружке. А полный зал чудиков ему прихлопывает (в первом ряду радостно улыбается чудик мордвин Депардье). Какие-то чудики свечой поджигают плакат с фотографией «срамных девок» Pussy Riot, а потом всей бандой орут “Православие или смерть”. Ещё один чудик в рясе наровит поцеловать Путину ручку и со своей компанией запевает “Боже, царя храни”. Чудики  Белов и Удальцов призывают очистить Россию от инородцев и в, конце концов, построить социализм.

Чудики? Ну, тогда это фильм действительно о чудиках.

Михаил ЛЕМХИН