Санкции, но не для всех

Через 17 месяцев после первого репортажа о компьютере Хантера в «Нью-Йорк пост», «Нью-Йорк таймс» сделала признание: лэптоп настоящий, он не является кремлевской «дезой» и действительно принадлежал сыну президента. С чего бы вообще вспоминать теперь об этом, если Джо Байден уже в Белом доме?

Большое жюри готовится предъявить Хантеру обвинения, связанные с его бизнес-деятельностью в Украине, России и Китае. Нас ждет новое телешоу, которое обещает растянуться на месяцы. «Таймс» не сможет игнорировать его и сейчас вынужден начать подготовку.

Собственно, шоу началось уже, и только война заставляет его отступить на второй план. Так пресс-секретарь президента Джен Псаки отказалась ответить на вопрос корреспондента «Пост» Стивена Нелсона: «Как президенту Байдену удается избегать конфликта интересов, когда речь идет о санкциях против людей, которые были связаны по бизнесу с его семьей?»

«А какой тут может быть конфликт интересов? – пожала плечами Псаки. – Хантер Байден не работает в правительстве США».

Верно, но папа-то работает и, надо понимать, может оказывать влияние на составление санкционных списков. В числе высокопоставленных россиян из числа знакомых Хантера Байдена – Елена Батурина, супруга мэра Лужкова, предпринимательница, по версии «Коммерсанта» два года назад входившая в десятку топ-менеджеров России. На нее санкции не распространились. Что это – недосмотр?

В феврале 2014 года Батурина перевела 3,5 млн долларов на счет компании Rosemont Seneca Thornton, которой управляли Хантер Байден, Дэвон Арчер и Крис Хайнц. Перевод заставил Миинистерство финансов США поднять «красный флаг» по причине его подозрительности.

Через семь недель после перевода Хантер и Арчер отправились на озеро Комо в Италии – излюбленное место российских толстосумов. Здесь они встретились с Батуриной.

Через год, в апреле 2015 года Батурина и ее супруг Юрий Лужков побывали на ужине в вашингтонском Cafe Milano, который был устроен для бизнес-партнеров Хантера из Украины, России и Казахстана. Джо Байден посетил мероприятие.

На ужине присутствовал босс Хантера из «Буризмы» Вадим Пожарский. Через два дня после застолья он написал Хантеру: «Дорогой Хантер, спасибо за приглашение в DC, возможность встретиться с твоим отцом и провести с ним время».

После публикации этого имейла полсотни американских разведчиков заявили в подписанном ими письме, что имейл от Пожарского выглядит как русская дезинформация. Это письмо позволило Байдену закрыть тему связей его сына (и его собственных) с заграничными партнерами. Первые репортажи «Нью-Йорк пост» о лэптопе сына кандидат в Белый дом назвал «кучей мусора» (bunch of garbage), а сам лэптоп «русским вбросом» (Russian plant).

Псаки также не ответила на вопрос изъял ли Хантер Байден свои вклады в китайские компании. Даже не дослушав корреспондента, Псаки заявила, что Хантер – частное лицо и со всеми вопросами о его инвестициях следует обращаться к его адвокатам.

Нет, постойте, если сын президента инвестирует в предприятия, которые связаны с китайской компартией, то насколько политика Белого дома в отношении Китая будет зависима от этих инвестиций?!

Хантер располагал 10% акций китайской инвестиционной компании BHR Partners. Ее совладелец – Банк Китая. Компания управляет капиталом в 2,4 млрд долларов. В прошлом ноябре юрист Хантера заверил, что его клиент более не является держателем акций китайской компании. Но в китайской онлайновой базе бизнес данных Baidu, компания Хантера Skaneateles LLC по-прежнему владеет 10% акций BHR. Кому верить?

Все это было известно и накануне президентских выборов. Просто левые СМИ и ведущие соц-сети эту историю замяли. Но машина правосудия, сильно пробуксовывая под управлением байденовского генпрокурора Мерика Гарланда, до нее все же добралась.

То что семейство Байденов коррумпировано – не новость для многих американцев. Вопрос в том, как их коррумпированность отражается на внешней политике США по отношению ко вчерашним партнерам Хантера?

Вадим ЯРМОЛИНЕЦ

Источник