Похищение Европы

Троянский конь исламизма

Минуло почти сто лет с тех пор, как Освальд Шпенглер издал свою предсказательную хит-книгу «Закат Европы», а Илья Эренбург выпустил хлесткий футуристский роман-памфлет «Трест Д. Е. История гибели Европы». За этот срок Европа пережила сейсмическое потрясение – ​Вторую мировую войну, но, подобно птице Феникс, восстала из пепла и руин, стала процветающей, как никогда в своей истории, и объединилась поверх этнических, политических, экономических, культурных и языковых барьеров: от Евросоюза до евро.

И вот снова над Европой завис Дамоклов меч и само ее существование под вопросом. Cдвоенный террористический акт в Брюсселе следует рассматривать не сам по себе, а в контексте великого, библейских пропорций, переселения народов – ​тьмы мусульманских беженцев хлынули в Европу. «Мильоны – ​вас. Нас – ​тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами!» – ​писал Александр Блок в поэме, название которой сегодня звучит, согласитесь, зловеще: «Возмездие».

С кого всё начинается?

Увы, так уж повелось со Второй мировой войны, что лакмусовой бумажкой, своего рода индикатором состояния общества/государства является уровень антисемитизма. Как в той общеизвестной истории с арестованным пастором: «Сначала пришли за евреями…». С евреев все обычно и начинается. Когда уровень антисемитизма начинает зашкаливать, жди беды – ​не с одними только евреями. Гитлер начал с евреев, а потом досталось всем остальным – ​мало не покажется. И вот, впервые спустя 70 лет с конца Второй мировой войны, в Европе снова небывалый подъем антисемитизма. На этот раз – ​по преимуществу мусульманского антисемитизма, что с семантической точки зрения нонсенс: арабы сами семиты. Ладно, буду употреблять синонимы, типа юдофобии или юдоедства. Чтобы далеко не ходить, вот пара-тройка прошлогодних цифр только по двум европейским странам – ​Франции и Великобритании.

В Великобритании за год зафиксировано 483 преступления против евреев, на 60 процентов больше, чем в предыдущем году, а во Франции и того хуже – ​с января по май, всего за пять месяцев, 508! – ​почти в два раза больше, чем за тот же период в позапрошлом году. Кульминацией этой юдофобской вакханалии стал расстрел в кошерном магазине Hyper Cacher. Не по этой ли причине – ​бегство евреев из Франции? А что делать неевреям, которые страдают вместе с евреями? Как в той же Франции или теперь в Бельгии. Или тех, кого мусульманские экстремалы назначают евреями? Как так, спросите. Слово Жерару Беару, главному редактору сатирического журнала Charlie Hebdo, где больше года назад исламисты убили одиннадцать журналистов, назначив их евреями, хотя большинство из них евреями не были: «Мы привыкли к тому, что евреев убивают за то, что они евреи. Это было больше, чем ошибка – ​палач сам решал, кто еврей. 13 ноября 2014 года мы получили тому убедительное доказательство. В один прекрасный день стало ясно: с точки зрения палача, мы все были евреями».

А вот что говорит 87-летняя Марселин Лоридан-Ивенс в связи с актами массового терроризма во Франции: «Это раньше их мишенью были евреи, а теперь они целятся в любого, в каждого, во всех».

Эта необыкновенная женщина, известная сейчас во всех странах, где вышла ее книга «Почему ты не вернулся?» – ​в том числе, в Америке. Она написана в форме письма к убитому в Освенциме отцу. Трагический парадокс: польский еврей, он бежал от погромов во Францию, начал с нуля, без единого сантима, разбогател, купил шато, ассимилировался, чтобы быть насильно возвращенным к себе на родину и погибнуть в газовой камере. Его дети – ​сама Марселин и ее братья – ​прошли через все круги концлагерного ада, но чудом выжили. Выжили? Оба ее брата покончили с собой, а сама Марселин дважды пыталась совершить самоубийство, но в последний момент ее спасли.

Семьдесят шесть с половиной тысяч французских евреев погибли в Освенциме, выжили две с половиной тысячи, полторы сотни живы до сих пор, Марселин – ​одна из последних выживаго.

«Для чего я выжила? – ​спрашивает она. – ​Чтобы увидеть весь этот кошмар снова? Никто особо не обращал внимания, когда исламисты убивали евреев, другое дело, когда они перешли ко всем французам без разбора, но и это скоро забывается. История никого ничему не учит. У меня не осталось ни одной иллюзии».

Прошлый год ознаменовался разгулом исламистского террора в Европе, но этот год, предсказывают профи-футуристы, будет куда хуже. Брюссель – ​это даже не начало, а продолжение.

Помните, как знаково и символично этот год начался – ​с погромной новогодней ночи в Кельне, когда сотни немецких женщин подверглись групповым сексуальным домогательствам и грабежу со стороны выходцев из Северной Африки и Ближнего Востока? Явление в странах, откуда они родом,  –  ​обычное, типическое, широко распространенное в арабском мире – ​«тахарруш гамеа» называется. Полиция возбудила 516 уголовных дел, из них 40 процентов – ​массовое сексуальное насилие, включая изнасилования.

Сколько в коробке отравленных конфет?

Как читатель успел, наверное, заметить, автор не большой сторонник конспирологических теорий, и ход мировой истории воспринимает как естественный, обусловленный множеством имманентных причин и случайностей, а не по мановению тайного, закулисного режиссера. Однако исключить полностью роль заговора в истории тоже нельзя. Ну, скажем, поджог Рейхстага: пусть даже он был замышлен одиночкой-пироманьяком, но о его замысле узнали штурмовики, разлили бензин в здании и подожгли. Поджог Рейхстага стал поворотным пунктом немецкой, европейской, а потом и мировой истории. С этого заговора фактически и начался «тысячелетний Рейх», который продлился без малого 12 лет.

Такой же поворотный пункт в современной европейской истории произошел на наших глазах в прошлом году. Недооценить его не просто нельзя, а смертельно опасно для европейской цивилизации. Внутриарабские междоусобицы последнего времени, а особенно гражданская война всех против всех в Сирии породили острейший гуманитарный кризис, когда жители бросились прочь из этой зачумленной страны – ​прежде всего в соседние Турцию и Иорданию. Однако какое-то число просочилось в Европу и даже за океан – ​в Америку и Канаду. Беженцев становилось все больше – ​десятки, сотни тысяч, это было масштабное переселение мусульман на европейский континент, но только во второй половине прошлого года оно стало эпохальным, катастрофическим – ​не для самих мигрантов, а для всей Европы. И это был не простой переход количества в новое качество, а все произошло настолько внезапно и непредсказуемо, что застало Европу врасплох – ​как правительства, так и население. В итоге в одну только Германию переселилось за прошлый год больше миллиона беженцев, и это только начало.

Продолжение следует.

Нужно быть слепым, чтобы не увидеть в этом гигантском цунами переселенцев организацию и организованность.

Вот ведь даже новогодний погром в Кельне немецкая полиция больше не рассматривает как стихийную вольницу: «Когда тысяча молодых парней тусуется в одном месте, это не может быть случайностью», а германский министр юстиции уверен, что все было заранее спланировано. Неорганизованные толпы были, оказывается, хорошо организованы. Кем? И следом традиционный вопрос всех детективов: «Кому это выгодно?»

Тем более, кому выгоден этот внезапный поток мусульманских «эмигре» в Европу? Нет ответа.

Пока что.

Однако есть другой ответ, который не требует ни расследований, ни доказательств: тайный засыл в Европу среди и под видом беженцев террористов разных мастей – ​от саботажников до джихадистов. Тем более, среди мигрантов очевидный гендерный перекос, а точнее, гендерный дисбаланс – ​подавляющее большинство, до двух третей мигрантов, мужеского пола, великовозрастные подростки и молодежь.

Оптимисты либерального уклона утешают нас, что террористов не так уж много – ​не больше одного на тысячу, скажем. А сколько будет на миллион? Пусть читатель сам считает.

Пессимисты консервативного окраса возражают с помощью метафоры: стали бы вы покупать большую коробку конфет, если бы знали, что в одной из них цианистый калий или какая-либо еще смертельная гадость?

Диктатура меньшинства

Речь, однако, не об одних только террористах, внедренных в состав беженцев – ​возможно и вероятно – ​теми же, кто организовал эту горную лавину, которая обрушилась на нашу старенькую Европу. Речь о кардинальном, катастрофическом, необратимом изменении политического, общественного, культурного, бытового, какого угодно климата всего континента. Ну, типа потепления, только наоборот: скорее похолодание, заморозки, а то и ледниковый период, в котором европейская цивилизация может и не выдюжить, не выжить. Сам людской ландшафт Европы с каждым годом, с каждым месяцем становится все неузнаваемее.

Что мы наблюдаем сейчас, так это диктатура меньшинства.

Если так ведут себя мигранты, когда они в меньшинстве, как в кельнскую новогоднюю ночь, то как они поведут себя, когда их будет становиться все больше и больше по демографическим причинам (всплеск рождаемости среди них по сравнению с ее затуханием у титульных европейских наций) да и по причине прибытия все новых и новых – ​нет, не людей как индивидуумов, а людских толп? Что будет, когда/если они окажутся – ​не дай бог, конечно, но все возможно, к этому идет – ​в большинстве? Этого и предугадывать не надо – ​достаточно глянуть, как безжалостно ведут себя исламисты с христианами в мусульманских странах – ​от Сирии до Нигерии. Зачем далеко ходить, когда в самой Европе, в Приштине, столице самопровозглашенного мусульманского государства Косово, разъяренная чернь выступает против предоставления минимальных прав сербскому меньшинству!

Ну и дела творятся в этой мультикультуралистской Европе, где права перемещенных лиц преобладают над правами коренного населения! Первой реакцией мэра Кельна Генриетты Рекер на новогодние безобразия мигрантов было обвинение немецких женщин в том, что они сами своим вызывающим поведением вызвали эти отвратные акты насилия. А спустя неделю известная немецкая журналистка Анна Сауэрбрей опубликовала статью, а наша «Нью-Йорк Таймс» ее перепечатала, одно название которой чего стоит: «Germany’s Post-Cologne Hysteria»! Стоит ли тогда удивляться, что кельнская полиция, допустившая эти акты насилия и вандализма в новогоднюю ночь, с помощью водометов разгоняла демонстрантов, протестующих против вызывающего и преступного поведения мигрантов!

А теперь вот бабахнуло в Брюсселе.

Чего больше всего не хватает сейчас европейцам, да и у нас, американцев, дефицит, так это инстинкта самосохранения, а по сути – ​инстинкта выживания.

Если жить не только сегодняшним днем, а смотреть в историческую перспективу. Недалекую, рукой подать.

Владимир СОЛОВЬЕВ, Нью-Йорк