Подонок, но не уголовник. Бесславный конец одного процесса

Проведя в совещательной комнате в общей сложности 9 дней, присяжные признали бывшего сенатора-демократа Джона Эдвардса невиновным по одному из шести пунктов и заявили федеральной судье Кэтрин Иглс, что отчаялись достичь единодушного мнения по остальным.

Иглс было отправила их обратно в совещательную комнату, но они скоро прислали записку, что надежды договориться нет, и судья официально объявила процесс несостоявшимся в отношении оставшихся 5 пунктов обвинения. Это означает, что федеральная прокуратура может назначить повторный процесс, но бывалые юристы предсказывают, что, скорее всего, она махнет на это дело рукой.

Такой исход означает, что 58-летний Эдвардс, известный своим красноречием и пригожестью, сохранит адвокатскую лицензию и сможет вернуться к частной юридической практике, которая в прошлом сделала его мультимиллионером. По каждому из пунктов обвинения ему грозило до 5 лет тюрьмы, то есть в совокупности 30 лет, хотя, проиграв процесс, он вряд ли получил бы больше пяти.

Теоретически Эдвардс может снова вступить на политическое поприще. Ведь это человек, который баллотировался в 2004 году в вице-президенты США при сенаторе Джоне Керри и в случае победы оказался бы, по американскому выражению, в одном сердцебиении от президентства.

Провал процесса Эдвардса был очередным ударом по репутации подразделения минюста США, которое следит за чистотой риз политиков и госчиновников. Четыре года назад оно добилось осуждения аляскинсого сенатора-республиканца Теда Стивенса, обвинявшегося в сокрытии подарков.

В результате Стивенс проиграл выборы 2008 года, и у демократов на время образовалось подавляюшее преимущество в сенате, позволившее  Бараку Обаме провести свою историческую реформу здравоохранения, судьбу которой решит в июне верховный суд.

Некоторое время спустя выяснилось, что прокуроры утаили от защиты Стивенса имевшуюся у них информацию, которая теоретически могла привести к его оправданию, и суд реабилитировал бывшего сенатора.

Критики и справа, и слева обвиняют минюст США в том, что он слишком вольно трактует принятый в 1971 году «Закон о федеральных избирательных кампаниях», в частности, регулирующий предвыборные пожертвования. Каждый гражданин может пожертвовать кандидату на выборную должность максимум 2300 долларов.

В случае Эдвардса речь шла более чем о миллионе долларов, полученных им от двух частных лиц во время предвыборной кампании 2008 года, когда он второй раз баллотировался в президенты, но проиграл Обаме. В ходе полуторамесячного процесса, проводившегося в Северной Каролине, защита доказывала, что эти деньги были подарками доброжелателей Эдвардса и предназначались для покрытия расходов, связанных с утаиванием его адюльтера с видеооператором Райел Хантер от его жены Элизабет и от общественности.

Проиграв Обаме борьбу за главный приз, Эдвардс теперь расcчитывал на пост вице-президента или на назначение в верховный суд США, поэтому репутация прелюбодея была ему совсем ни к чему.

Эдвардс долго содержал Хантер, и, по версии защиты, деньги, полученные от доброжелателей, помогали ему скрывать этот расход от жены, у которой в 2004 году обнаружили рак груди. Болезнь свела ее в могилу в декабре 2010 года. Большая пресса США, симпатизировавшая Эдвардсу, долго закрывала глаза на его внебрачную связь, пока о ней, наконец, не сообщил бульварный National Enquirer, выставленный у касс большинства американских супермаркетов.

Эдвардс сначала все отрицал, как отрицал он потом отцовство, когда у Хантер родилась от него дочь Куинн. Какое-то время отцом ребенка объявлял себя по просьбе Эдвардса его помощник Эндрю Янг.

Прокуратура, со своей стороны, трактовала дары двух поклонников Эдварда как форму предвыборных пожертвований, поскольку они-де помогали ему поддерживать имидж хорошего семьянина, необходимый кандидату в американские президенты.

Эта новаторская трактовка, очевидно, не до конца убедила присяжных, которые оправдали Эдвардса по пункту, касавшемуся денег, подаренных ему Рейчел Меллон, наследницей фармацевтических и банковских магнатов, связанных с семейством Кеннеди. Меллон, которой сейчас 101 год, подарила Эдвардсу в общей сложности 725 тысяч долларов, необходимых, как ей объяснили, для того, чтобы «решить его персональные проблемы».

Присяжные не нашли в этом состава преступления, чем порадовали публицистов всех цветов радуги. Американские консерваторы, например, всегда презирали Эвардса, называя его типичным представителем хищного племени адвокатов, которые возбуждают иски от имени жертв воображаемых медицинских ошибок и ловко убеждают сердобольных присяжных содрать для них с больниц многомиллионые компенсации.

Не нравилась им и его предвыборная риторика, основанная на темах классовой борьбы и чисто диккенсовских изображениях несчастной жизни американской бедноты.

Но и консерваторы критиковали дело, которое затеял минюст против Эдвардса. Их видный публицист Марк Стайн, например, на днях назвал его процесс позорным, заявив, что его преступление высосано из пальца.

Стайну вторит знаменитый либеральный правовед Алан Дершовиц, написавший после процесса Эдвардса, что закон, по которому его судили, «настолько неясен, что толпа адвокатов как-то прокорпела над ним несколько часов и все равно не смогла в нем разобраться. Давайте прибережем уголовные законы для настоящих преступников, которые сознательно нарушили внятно написанное уголовное законодательство. Если конгресс хочет наказывать то, в чем обвинялся Эдвардс, пусть он примет понятный закон, предупреждающий всех политиков, что им нельзя принимать никаких подарков вне зависимости от намерений дарителя».