Откликнулось

Не думайте, что это произошло само собой. За это долго боролись. Сначала единицы. Затем группы. А нынче над всем возвышается громадная стуктура ООН, где только в Управлении Верховного комиссара по правам человека, как сказано на его сайте, работают «более 1085 штатных сотрудников (на 31 декабря 2013 года) в Женеве, Нью-Йорке, 13 представительствах в странах и 13 региональных отделениях по всему миру, а также 689 международных сотрудников по правам человека, работающих в миротворческих миссиях и политических офисах».

На днях эта структура ознакомила мир с докладом, посвященным правам человека во Франции.

Наверное, Верховный комиссар озабочен тем, что в только прошлом году из Франции в еврейское государство уехали более восьми тысяч человек, чего не было очень давно, может подумать читатель. Ведь, как пишут газеты, участились нападения на выходцев из Израиля со стороны граждан республики, да и террористы нередко направляют свои действия именно против евреев. Или в Управлении пришли в негодование, видя, как «беженцы» терроризируют прибрежные французские города.

Вовсе нет. Международных чиновников интересовали последствия прошлогодних терактов. Но вовсе не то, что сделано в стране для предотвращения проникновения извне террористов, ввоза оружия и взрывчатых веществ. Они искали нарушения основных прав человека. И они их нашли. Это не сравнительная легкость проникновения в страну террористов. Не существующие возможности ввоза оружия и взрывчатых веществ. Не распространение в среде иммигрантов идей, чреватых покушениями не только на права, но и на жизни граждан.

Что подпадает под это определение? Превентивные домашние аресты, запреты на деятельность общественных групп и организаций, проведение обысков без надлежащего ордера прокурора, блокировка экстремистских сайтов и блогов, ограничения на передвижение в период действия комендантского часа.

В докладе говорится: «Исключительные меры могут требоваться при исключительных обстоятельствах, но это не освобождает власти от необходимости демонстрации их применения лишь в тех целях, ради которых они заявлены».

Чем недовольны авторы документа? Тем, что при использовании властями особых мер возможны злоупотребления.

Между тем, французские власти проявляют ангельское терпение. Известно, что у одного из взорвавшихся в концертном зале террористов был при себе сирийский паспорт, а власти Греции подтвердили, что он попал в Евросоюз месяц назад через эту страну. Но так называемые беженцы не только не выдворены из Франции, но и постоянно проявляют недовольство тем, что они не получают того, что требуют. Они устраивают беспорядки, пытаясь попасть на корабли, идущие в Англию, проникнуть в связывающий две страны туннель, устраивают погромы. Все это несмотря на чрезвычайное положение, так обеспокоившее ооновских чиновников.

Между тем, власти ощущают ситуацию как очень серьезную. Чрезвычайное положение вводилось в современной Франции всего пять раз. В 1955, 1958 и 1961 годах во время Алжирской войны. В 1984 во время конфликта с Новой Каледонией. И в 2005 году, чтобы остановить молодежные беспорядки. Все перечисленные случаи действительно были связаны с угрозой как государству, так и гражданам. Чрезвычайное положение определяется как «особый правовой режим деятельности органов государственной власти и управления, предприятий, учреждений и организаций, вводимый в стране или отдельных ее районах для защиты от внешней или внутренней угрозы, поддержания общественного порядка». И ответственное руководство любой страны не только имеет право, но и должно поступать в подобной ситуации именно так.

Неужели в ООН этого не понимают? С одной стороны, все, казалось бы, на поверхности. Налицо внешняя угроза государству. Суверенному государству. Оно отвечает вполне адекватными мерами. Ничего похожего на то, что зачастую происходит даже по менее серьезным поводам в некоторых других странах. С другой стороны, мы видим, что международная  организация, призванная обеспечивать мир во всем мире, озабочена не столько тем, как это сделать, сколько основными правами тех, кто этот мир подрывает путем вооруженных нападений на людей. Полицейские мероприятия, обязательные в сложившихся обстоятельствах, объявляются «чрезмерными и непропорциональными ограничениями».

Кстати, вам, читатель, последняя фраза ничего не напоминает? Именно это часто говорится в адрес Израиля, когда он отражает террористические атаки. Говорится и деятелями обычных, так сказать, правозащитных организаций, вроде Human Rights Watch, и теми, кто защищает права человека в рамках своих должностных инструкций, наподобие чиновников ООН. Кроме того, и члены различных правительств не упускают случая поучаствовать в, мягко говоря, критике Израиля. Мы уже как-то говорили о заявлении шведского министра о том, что Израиль без суда и следствия убивает палестинских арабов, имея в виду случаи, когда военные, полицейские или просто вооруженные граждане в ходе теракта нейтрализуют нападавших. А недавняя резолюция Евросоюза, объявившая о том, что все соглашения ЕС с еврейским государством касаются исключительно территории «в границах 1967 года», была принята по инициативе Швеции, Ирландии и – Франции. Это тоже тот случай, когда основные права человека рассматриваются вне контекста происходящих событий.

Известно, что Иудея, Самария и Восточный Иерусалим перешли к Израилю в результате победы над арабскими странами, напавшими на еврейское государство. Так почему делать вид, что ничего этого на было?

Как бы то ни было, Франция в данном случае получила то к себе отношение, которое она высказала в адрес Израиля. И в этом нет ничего удивительного. Ведь давно сказано: как аукнется, так и откликнется.

Сергей ВОСКОВСКИЙ