Обама и французский Чарли

Share this post

Обама и французский Чарли

В прошлые выходные больше миллиона французов маршировали в Париже за свободу слова и в честь расстрелянных исламистами сотрудников сатирического журнала «Шарли эбдо». Это было трогательное и душеспасительное мероприятие, хотя и абсолютно бесполезное в смысле борьбы за свободу слова. С моей точки зрения, было бы куда полезнее, если бы демонстранты просто скинулись по сто франков и экипировали бригаду крестоносцев, которые бы вырезали всех аль-каедовцев […]

Share This Article

В прошлые выходные больше миллиона французов маршировали в Париже за свободу слова и в честь расстрелянных исламистами сотрудников сатирического журнала «Шарли эбдо».

Это было трогательное и душеспасительное мероприятие, хотя и абсолютно бесполезное в смысле борьбы за свободу слова. С моей точки зрения, было бы куда полезнее, если бы демонстранты просто скинулись по сто франков и экипировали бригаду крестоносцев, которые бы вырезали всех аль-каедовцев в Йемене.

В марше единства приняли участие многие мировые политические лидеры. Но лидеров США не было

Именно йеменская «Аль-Каида» обучила и вооружила убийц французских журналистов, а потом взяла на себя ответственность за учиненную ими расправу. А маршировать по улицами с плакатами «Я – Шарли эбдо», конечно, очень мило, но абсолютно бесполезно.

И я уже отмечал, что сам никогда бы не взял этот плакат, потому что я не «Шарли эбдо»: я не такой храбрец, как покойные карикатуристы, и я не склонен издеваться над чувствами верующих.

Но то я, а то французы, чья культура уже много веков пропитана радикальным антиклерикализмом. В 1534 году Франсуа Рабле обрушился в своем «Гаргантюа и Пантагрюэле» на католических монахов. По его словам, «они не пашут, как крестьяне, и не лечат больных, как врачи», а вместо этого «терзают всю окрестность звоном своих колоколов» и «бормочут бесчисленные легенды и псалмы, которых сами даже не понимают».

Два века спустя особенно отличился по части богохульства Вольтер. Католическая церковь, однако, сожгла на костре не его, а лишь его книги, особенно «Философский словарь», вышедший в 1764 году.

В 1793‑м маркиз де Сад назвал деву Марию в своей «Философии будуара» «грязной, бесстыжей шлюхой», а Христа – «негодяем», «подонком» и «деспотом». Де Сада тоже не сожгли и не расстреляли из Калашникова, но регулярно сажали, и он является единственным французом в истории, который сидел в тюрьме при четырех режимах.

Но вернемся к парижской манифестации. Я считаю, что самому Обаме прилететь в Париж было бы неорганично. Как-никак, он однажды заявил с трибуны ООН: «Будущее не должно принадлежать тем, кто клевещет на Пророка Ислама!».

Обама также говорил, что «мы отвергаем любые попытки принизить религиозные верования других». Хотя на самом деле этого нет и в помине: американцы с самого начала считали, что каждый имеет право принижать чьи бы то ни было религиозные верования, от мормонов до мусульман.

Свобода – это и свобода обижать. Поэтому смешно было видеть, как к «Шарли эбдо» примазываются наши левые, которые, на мой взгляд, являют собой куда большую угрозу нащим вольностям, чем правые.

«Vive la liberte!» – написал в Твиттере после расстрела парижской редакции нью-йоркский конгрессмен-демократ Хаким Джеффрис. В прошлом году он был спонсором законопроекта, который обязывал правительство изучить проявления в интернете так называемого hate speech, «языка ненависти», то есть высказываний, которые теоретически могут обидеть какую-то этническую, сексуальную и социальную группу.

На защиту вольнолюбивых французов стадом бросилась наша интеллигенция, которая десятилетиями душит свободу слова политкорректностью (недаром этот хамский термин первой пустила в обиход компартия США) .

Но, если Обаме нечего было делать на марше, то он должен был отправить туда кого-то из своих приближенных, а не американскую послиху во Франции, которая получила эту синекуру в благодарность за то, что неутомимо собирала средства на предвыборную кампанию президента.

Он мог отрядить в Париж балаболку Джо Байдена, поскольку явка на мероприятия есть главная, а то и единственная обязанность вице-президента США. Или вздорного госсека Джона Керри, тем более, что у него французская прическа.

Керри, впрочем, таки явился в Париж, хотя и с пятидневным опозданием, и привез с собою своего приятеля Джеймса Тейлора, популярного в 1960‑х прогрессивного певца, который исполнил французам козлиным голосом свою знаковую песню «У вас есть друг».

«Гран мерси, и больше не проси», – подумали, возможно, французы, хотя ход их мысли для меня обычно загадочен.

Министр юстиции США Эрик Холдер даже был в то утро в Париже, но не явился на марш, и слава Богу, а то бы я умер со стыда, потому что Холдер – позорник.

Зачем было вообще посылать в Париж какую-то американскую шишку?

Затем, что мы должны Франции.

Когда американские солдаты высадились в 1917 году во Франции, чтобы спасти ее от бошей, они приговаривали: «Лафайет, мы здесь!».

Генерал Лафайет был первым иностранным другом американцев и воевал в 1776 году бок о бок с Вашингтоном.

На следующий день после сентябрьских терактов 2001 года «Монд» вышла с лозунгом «Мы все американцы!».

Долги нужно отдавать, господин президент.

Владимир КОЗЛОВСКИЙ

Share This Article

Независимая журналистика – один из гарантов вашей свободы.
Поддержите независимое издание - газету «Кстати».
Чек можно прислать на Kstati по адресу 851 35th Ave., San Francisco, CA 94121 или оплатить через PayPal.
Благодарим вас.

Independent journalism protects your freedom. Support independent journalism by supporting Kstati. Checks can be sent to: 851 35th Ave., San Francisco, CA 94121.
Or, you can donate via Paypal.
Please consider clicking the button below and making a recurring donation.
Thank you.

Translate »