Нужен ли нам Закон Фаучи?
На недавних слушаниях в Сенате доктор Энтони Фаучи назвал канзасского сенатора Роджера Маршалла козлом. Не так чтобы прямо в лицо, но как бы не сдержавшись при включенном микрофоне. С кем не бывает!
Эта реакция была вызвана вопросом Маршалла об инвестиционной практике Фаучи. Тот с возмущением ответил, что все его финансовые документы открыты в течение уже 35 или 37 лет, и у сенатора нет оснований задавать эти вопросы. После чего добавил: «Какой же козел, господи Иисусе!»
Издание Forbs проверило точность заявления д-ра Фаучи и выяснило, что его финансовая отчетность за последние два года как раз-то и закрыта. После чего сенатор Маршалл предложил законопроект, под названием Закон Фаучи – FAUCI Act – Financial Accountability for Uniquely Compensated Individuals. Закон о финансовой отчетности лиц с уникальными зарплатами. У Фаучи – уникальная зарплата. Он зарабатывает тысяч на 20 больше президента, в федеральном правительстве больше не получает никто.
Законопроект не закон, и вряд ли Чак Шумер даст ему ход. Но тут речь идет о большей проблеме, чем конфликт Маршалла и Фаучи. Речь о возможностях правительственных чиновников и политиков зарабатывать на рынке ценных бумаг благодаря прямому доступу к служебной информации. Финансисты за этой информацией охотятся, платят за нее бешеные деньги и рискуют свободой. Политики же и чиновники знают раньше всех, какая отрасль получит государственные субсидии на свое развитие. За государственными субсидиями обычно следуют частные вливания, вот вам и ответ на вопрос – куда инвестировать свои трудовые сбережения. Или откуда извлекать их.
Кто не помнит скандал, разразившийся в феврале 2020 года, когда группа сенаторов, вернувшись с совещания о пандемии, изъяла свои вклады в гостиничную индустрию. Вот самые громкие имена из группы участников этого совещания: Келли Леффлер, Ричард Берр, Диана Файнстайн. Они, конечно, убедительно доказали, что не оказывают влияния на решения своих финансовых консультантов, но у нас, как в анекдоте о чайных ложечках, остался осадок.
Проблема эта не новая. В 2012 году с подачи сенатора Джо Либермана был принят закон, запрещающий использование инсайдерской информации при покупке и продаже акций. Но как проверить его соблюдение? Как проверить, пользовался ли супруг (и инвестор) главы демократического большинства в Палате представителей Нэнси Пелоси инсайдерской информацией, чтобы заработать на бирже свои миллионы? Состояние семьи Пелоси в 2018 году, по данным издания Open Secrets, оценивалось в 115 млн долларов.
Очевидно одно – люди при власти имеют куда больше возможностей, чем мы – простые смертные. Это можно сказать в отношении самого знаменитого доктора страны и это можно сказать в отношении его оппонента – сенатора из затрапезного Канзаса. Наверное, именно по этой причине слуги народа отказываются принять закон о лимите нахождения на своих постах. Из-за этого основную массу этих тружеников выносят из их кабинетов вперед ногами.
Короче говоря, никаких реальных механизмов для контроля за инвестиционной деятельностью политиков и чиновников нет. Поэтому проблему не решить никакими полумерами, им надо просто запретить инвестиционную деятельность на время нахождения на выборном посту.
Это не будет отвлекать их от основного занятия – законотворчества, ради которого мы их отправили в горние сферы. И это заставит их думать не о собственном благе, а об общем. Можно предположить, что это даже отобьет у какой-то части негодяев желание идти в политику. Хотя и зарплата, и страховка, и пенсии там завидные, но в частном секторе, говорят, можно заработать побольше.
Проблема в том, что нам этот вопрос решить не под силу, а слуги народа у себя ничего отбирать не станут. Не на тех напали.
Вадим ЯРМОЛИНЕЦ
