Новое о Шекспире

В Клубе Словесных Игр при газете «Кстати» 1 апреля 2011 года перед лингвистами выступил с лекцией историк, культуролог и шекспировед проф. А.К. Широв. Он рассказал о своей работе в архивах Оксфорда в Англии в связи  многолетними дебатами об авторстве Шекспира. Ниже приводится изложение лекции и краткий обзор ее обсуждения.

Шекспир – самый популярный автор в англоязычном мире. И в то же время вот уже два века идут споры, кто скрывается за этим именем. В интернет- энциклопедии статья о диспутах  по поводу авторства Шекспира (Shakespearе authorship disputed) включает более 300 ссылок, в их числе – около 25 монографий. Последнюю из них выпустил в 2010 г. шекспировед Дж. Шапиро под красноречивым названием: Contested Will: Who Wrote Shakespearе.

Действительно, нет ни автографов Шекспира, ни его писем или рукописей. Даже в завещании ничего не сказано о книгах и пьесах. Вызывает сомнения, как провинциал, окончивший лишь начальную школу, мог иметь такие знания истории, культуры и быть в курсе хитросплетений и интриг  королевского двора. Среди сокрытых под этим именем авторов наиболее часто обсуждают четырех кандидатов (близких ко двору королевы Елизаветы I): граф Оксфорда де Вер, канцлер и философ Фрэнсис Бэкон, драматург Кристофер Марло и граф Дерби.

Гипотеза «Шекспир = Фрэнсис Бэкон» стала популярной в конце XIX века. В спор включились не только гуманитарии. Начиная с 1884 года, эта гипотеза пленила ум великого математика Георга Кантора (1845-1918), создателя теории множеств. В 1911 г. Бертран Рассел пригласил его в университет St. Andrews в Шотландии прочесть лекцию по теории множеств. К изумлению почтенной аудитории математиков, Кантор почти  всю лекцию посвятил проблеме Шекспир-Бэкон.

Американский геофизик Т.Менденхолл (1841-1924) предположил, что частота встречаемости слов различной длины в тексте – важная характеристика стиля. По этому критерию, изучая языковой спектр, можно определить авторство. «Перелопатив» пьесы Шекспира, он обнаружил, что в них четырехбуквенные словa встречаются гораздо чаще трехбуквенных, а для текстов Бэкона справедливо обратное. Такой подход, видимо, может быть весьма полезен. Однако кембриджская энциклопедия «Language» по этому поводу замечает: доводы статистиков убеждают лишь тех, кто хочет быть убежденным.

Среди скептиков был и великий драматург Бернард Шоу. Он  даже в этой связи ввел в английский язык язвительный неологизм: bardolatry – гибрид слов   bard+ idoltry. Что на русский можно перевести как бардопоклонство или бардомания (хотя здесь языковая ниша уже занята страстными поклонниками красоты актрисы Брижит Бардо).

Ряд ученых полагает, что имя Шекспир служило прикрытием для коллектива авторов, как у французских математиков имя Бурбаки. Сюда, видимо, можно отнести и экстравагантную концепцию проф. Г.Яблонского (Сент-Луис): как это ни невероятно, но в коллектив авторов «Шекспир» мог войти не кто иной, как Лжедмитрий, или Григорий Отрепьев. Еще идет давний спор, один это человек или два. Но кто-то из них, после неудачного царского самозванства, бежал из России через Архангельск в Англию на ганзейском корабле и стал писателем.

Вот некоторые доводы в пользу этой новой, необычной версии. Лжедмитрий был весьма образован, знал иностранные языки, интересовался историей и нравами других народов. Как политик, он был прогрессивен и самостоятелен, чем  не угодил даже полякам. В русской литературе ХVI века было место только для одного великого писателя, царя Ивана Грозного. Двум было тесно. После бегства Лжедмитрий обрел второй облик, тайно войдя в коллектив «Шекспир».

А.К. Широв, вослед Яблонскому, указывает в пользу этой необычной версии на такой косвенный довод: во всех пьесах Шекспира нет упоминания о России. Это не случайно. События в пьесах Шекспира происходят в Италии, Дании, Франции, в древней Греции и Риме, в Египте (“Антоний и Клеопатра”), в Богемии, Наварре, Арагоне (Испания) и в Иллирии. Но о России – ни звука. Это странно, ибо царь Иван Грозный вел активную переписку с Елизаветой I. Умолчание – преднамеренно. Зато оно открывает возможность понять его причины.

А.К Широв нашел в архивах Оксфорда автографы Лжедмитрия и его возлюбленной красавицы-полячки Марины Мнишек. Это код! Лжедмитрий в Польше именовался не Отрепьев, а Отреп-шек или просто Репшик. Окончания и суффиксы типа «шек/шик» и двубуквенные сочетания «пш/шп» или «шп» для польского языка типичны. Широв цитирует Чехова, вложившего в уста своего героя  ироничную фразу: «Не пепши, Петша, вепша пепшем, бо можешь пшепетшить вепша пепшем». Что в переводе с польского просто означает – не перчи, мол, Петя, свининку перцем, ибо можешь переперчить.

Попав в Россию, Репшик, естественно, сменил окончание -шек на -ев и, добавив приставку «от», получил имя Отрепьев. Добравшись до Англии в 1600 г, он случайно встретил актера Шекспира. Репшек ухватился за эту встречу и легко анаграммно трансформировал свою фамилию: просто переставил первый слог «реп» на второе место в перевернутом виде, и добавил букву «с» в середине. Получился «Шек-с-пер» или, учитывая чередование е/и, – Шекспир.

Рукописные автографы об этой трансформации и обнаружил в архивах Оксфорда  А.К.Широв. Новая гипотеза о связи Репшек-Шекспир дает возможность шекспироведам понять таинственную трансформацию в творческой эволюции Шекспира. Именно после 1600 г., когда в шекспировский коллектив попал Лжедмитрий-Репшек, начался новый период в творчестве драматурга. Тогда появляется самая знаменитая его драма «Гамлет» со столь известным всему миру монологом «Быть или не быть? Вот в чем вопрос». Такая дилемма, несомненно, была навеяна личной драмой авантюриста Репшека: быть или не быть, решаться на смертельно опасное самозванство или нет.