Ностальгический вальс эмигранта

О России, ее народе и литературе.

А что с их носителем – русским народом?

Вопросы неясные, почти безответные.

Почему-то вспомнилось, как давно тому назад допрашивавший меня кагэбист называл иврит враждебным языком. Тогда это было официальной формулировкой, а мне казалось странным – неужели язык может иметь какие-то намерения? Неужели средство общения может быть недружеским?

Сегодня могу уверенно заявить: у языка иврит нет никакой вражды к кому бы то ни было. За прошедшие годы я им овладел, но – увы! – отнюдь не на уровне творчества. Родным остался русский, который тоже, вроде, ни в чем плохом замечен не был. Во всяком случае, по моему родному Днепру стреляют сегодня «калибрами», а не цитатами из Набокова или Окуджавы. Но с 24.02.22 я не написал ни одной новой строчки – не из принципа, просто не могу.

Конечно, не все русские повинны в нынешней войне, но так же нелепо возлагать вину за происходящее только на одного кремлевского клопа (даже вкупе со стаей его приспешников). Увы, народ тоже виноват. Народ голосовал за этого подонка уже после Крыма и Донецка и, несомненно, проголосует за него через год. («Те, кто ‘за’ – голосуют, те, кто ‘против’ – молчат»).

Нет, никто не ждет от граждан России гражданских подвигов, типа выхода на площадь. Но чем можно объяснить приход в военкомат, то есть сознательное заклание – или продажу за рубли – собственной головы (в лучшем случае – ноги или руки)!? Кто из стреляющих в украинцев сможет внятно объяснить, кем был Бандера и чем он хуже Сталина, погубившего миллионы жизней (в основном, русских, если это так важно). И почему, памятуя кровавого Тамерлана, действительно пролившего немало русской крови, никто не организует ограниченную военную операцию против Монголии?

Вот если бы Бандера знал, что его имя послужит кому-то оправданием для нападения на рiдну Україну, он, наверно, поменял бы его на Разин или Пугачев.

Кстати, о Пугачеве. Когда, на смене тысячелетий, на место Ельцина целились 2-3 хищных зверя с диктаторскими замашками, крупному олигарху Сергею Пугачеву и еще паре либеральных бизнесменов удалось их опередить и посадить в президентское кресло непритязательного, не слишком удачливого (и от того еще более скромного) парня, бывшего чиновника КГБ, желавшего не столько власти, сколько спокойной, кайфовой жизни на даче с бассейном. Но скромный этот парень быстро превратился в кровавого урода – благодаря подобострастному поклонению вверенного ему народа, желающего не свободы и демократии, и даже не хлеба с маслом, а царя-батюшку, который может «замочить в сортире» (только на словах, но зато так уверенно сказанных!), и за которого почетно умереть.

Вот я и думаю: для кого пишу?

В Израиле русскоязычный читатель (не смотритель – слушатель, а именно читатель) исчезает на глазах. А в России кровопролитие давно превратилось в самоцель, идеология напрочь лишена здравого смысла, люди убежденно врут сами себе, ненавидят остальной мир, и готовы погибнуть за унитаз. Или за своего любимого лидера, что еще менее осмысленно. И, не говоря о технических сложностях связи с русскими издательствами, сам факт сотрудничества с ними, даже на уровне бесплатных публикаций в сетевых журналах, вызывает у меня неприятное чувство соучастия. Ведь наверняка мой рассказ окажется рядом с художественно оформленной пропагандой насилия ради восстановления российского владычества над второсортными народами.

Что ж, все возвращается на круги своя, причем иногда – неожиданным образом. Сорок лет назад я писал шариковой ручкой в общей тетради, 96 листов (возможно кто-то помнит). Писал сам для себя, не связывая себя с совковой «мелухой» и соответственно не предполагая никакой публикации. Видимо, к этому придется вернуться.

Впрочем, не все так грустно: писать в компьютере гораздо удобней, чем в тетради; и можно поместить текст в нейтральный интернет-журнал и в социальную сеть, куда иногда кто-то нет-нет, да заглянет.

А Россия пусть возвращается в темное средневековье, если ей там привычней. Пусть приобретает новых врагов, если ей это нравится. Пусть мочится под кустом, зато клепает межконтинентальные ракеты. Пусть думает телевизором, если головой неудобно, пусть вводит цензуру и выталкивает наружу своих лучших граждан, если ей так спокойней. Пусть разрушает сама себя, если строить обломно, а у Запада есть интересы поважнее. Пусть дистанцируется от свободного мира, прогибается под Китай, дружит с Зимбабве и Северной Кореей, если нет других желающих. Пусть отключает интернет, окапывается, бетонируется и мечтает о реванше. Как ни печально, но, сатана там правит бал и люди гибнут. Но не за металл, а за самого сатану и за продолжение кровавого бала. Были в российской истории две не реализованные возможности перехода к нормальному обществу с человеческим лицом – в 1917 году и в 1990-х. Когда будет третья – свистните мне на Небо – я понаблюдаю.

Владимир Тартаковский
Израиль