На что можно рассчитывать

Привычка журналистов к отысканию различных годовщин и памятных дат возникла едва ли не вместе с появлением первых периодических изданий. Это и понятно: зачастую в отсутствие реальных информационных поводов ретроспективы в достаточно интересные отрезки прошлого позволяют заполнить газетные полосы. А если удается связать некое давнее событие со злобой дня, то получается, к тому же, интересно и поучительно.

Что, например, произошло стоящего внимания, с точки зрения российских СМИ, сто или, скажем, двести лет назад? В 1914 году началась Первая мировая война. Интересно? Не очень. Ни громких побед, ни добытой славы. Давайте углубимся в прошлое еще на один век. Углубились и видим: русские воины, покрывшие себя неувядаемой славой, входят в Париж. На бульварах там и сям слышится «Быстро! Быстро!» – это платовские казаки торопят неповоротливую прислугу питейных заведений, одновременно пополняя лексический запас французов и француженок словом «bistrot».

Ну, это так, хоть и приятно русскому слуху, но – мелочи. Главное, что произошло двести лет назад – узурпатор и враг рода человеческого, как на Москве называли Наполеона, был разгромлен, а для того, чтобы впредь никто не мог бы повторить его деяния, решили созвать в Вене конгресс государей. Тот самый, на котором был одобрен четвертый раздел Польши, благодаря чему Александр I добавил к своим «и прочая, прочая, прочая…» титул польского короля.

Завоевания Наполеона привели к появлению на политической карте Европы новых национальных государств, а сам конгресс положил начало невиданным прежде в международной политике явлениям. Среди них – Венская система международных отношений, которую некоторые историки называют первым примером коллективной безопасности, и Священный союз европейских государств.

Конгресс решил, что взаимные гарантии, хоть они и существовали с древнейших времен в виде клятв, присяг и прочего, в столь просвещенное время, каким виделся девятнадцатый век, могут быть достигнуты путем простого выполнения договорных обязательств. В самом деле: нейтралитет Швейцарии, установленный Парижским договором 1815 года, соблюдается и поныне. Впрочем, это едва ли не единственная из ненарушенных гарантий за всю историю новейшей дипломатии.

Отдаленным последствием конгресса можно считать и появление политической идиомы «больной человек Европы». Именно так всемилостивейше пошутить изволил в адрес Османской Турции император Николай I перед Крымской войной. И, хотя сказанное было не более чем гипертрофированной оценкой членства России в Священном союзе, этот штамп нашел широкое применение в двадцатом столетии.

В 1939 году, выждав какое-то время после немецкого нападения на эту страну, СССР объявил: «Польско-германская война выявила внутреннюю несостоятельность польского государства. В течение десяти дней военных операций Польша потеряла все свои промышленные районы и культурные центры. Варшава, как столица Польши, не существует больше. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договора, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР».

Дальше произошло то, что было названо Москвой освободительным походом: «Советское правительство не может … безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными. Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии».

Незадолго до этого было объявлено об англо-французских гарантиях для Польши на случай агрессии. Результат этого акта общеизвестен. А среди тех эпитетов, которыми награждала Польшу сталинская пропаганда, не было разве что только дословного повторения государевой характеристики «больного человека Европы».

Израиль был создан на основе международно-правовых документов, включая декларацию Бальфура и резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН № 181. Их считают гарантиями существования еврейского государства. Но если бы евреи надеялись только на них, ныне между морем и Иорданом было бы что-то вроде Газы, только без электричества, пресной воды и шекелей. Да, так могло получиться. Вспомним уход войск ООН с Синайского полуострова перед Шестидневной войной.

Ословские соглашения. Долгожданный мир. За два прошедших с тех пор десятилетия Израиль потерял 121 миллиард долларов на безопасность. Но что деньги! Тысячи людей погибли и были ранены в ходе террористических актов. Для этих потерь был придуман эвфемизм – «жертвы мира». Те, кто заключал соглашения, отмечены Нобелевскими премиями. США, гарант договоренностей, до сих пор пытается вырывать у еврейского государства все новые и новые уступки. Несмотря на то, что цена «гарантий», данных при подписании документов, давно для всех очевидна.

Не ставит ли недавняя аннексия Крыма под сомнение сам институт международных гарантий? Ведь, согласно Будапештскому меморандуму 1994 года, Россия, Великобритания и США обещали, что никто из них не будет угрожать или применять силу против территориальной целостности или политической независимости Украины. Они обязались не использовать экономическое принуждение, чтобы подчинить Украину собственным интересам. Но после отторжения Крыма становится очевидным – нечто подобное готовится и в отношения юго-восточной части страны. Это происходит под аккомпанемент дипломатии: «Мы не вмешиваемся во внутренние дела Украины, это противоречит нашим интересам, там нет наших агентов, ни ГРУ, ни ФСБ. Нас упрекали в том, что это не так, несколько раз».

Действия гарантий пока не заметно.

Руководителей еще что-то сдерживает. Они выражаются почти парламентским языком. Зато у политической массовки руки развязаны. Жириновский говорит: «Слово «украинцы» не знаю, когда появилось, но в любом случае – это спорная территория и украинский язык придумали в Вене на базе польского и добавили какие-то слова, лишь бы от русского отличался. И все равно он похож на русский язык, то есть это борьба с нами была. Украина – это была разменная карта». Это опять напоминает императорское острословие.

Такое отношение к государству, среди гарантов существования которого есть и Россия, весьма показательно. И это заставляет задуматься лидеров стран, имеющих определенные гарантии мирового сообщества. В том числе и руководителей Израиля.

Теперь давайте вернемся к тому, с чего начали разговор. К словам Либермана. Он сказал следующее: «Израиль должен рассчитывать только на самого себя. Никакие гарантии, мы-то уж точно знаем, никогда ни от чего не спасают». И с этим нельзя не согласиться.

Сергей ВОСКОВСКИЙ