Мы выбираем многоголосие…
Время от времени звонит в нашу редакцию человек, которого я условно назову Михаилом. Звонит он, чтобы высказать претензии по теме, которую, на его взгляд, мы подаем неправильно. Мне все как-то не удается объяснить Михаилу (может, и удалось бы, но уж очень трудно вклиниться в его запальчивый монолог), что было бы лучше, если бы свои претензии он излагал в письменном виде. У нас ведь не ра-дио, чтобы записать его слова и пустить в эфир, у нас – газета, мы имеем дело с текстами. К тому же звонит он в горячую пору работы над номером, когда нет возможности надолго оторваться от теку-щих дел. А написанный текст можно прочесть в удобное время, не впопыхах, и подумать над ним.
Бывает, и некоторые другие наши читатели высказывают претензии к редакции в той же манере, что и Михаил. И посыл у них тот же: как вы можете печатать такое?
Это очень интересный вопрос: что мы можем печатать, а что – нет. Я думаю, что чаще всего возникает он у людей, которые привыкли к прессе советских времен. К той, где в газете всегда выражалось мнение, не расходящееся с линией партии.
Поймите меня правильно: я вовсе не хочу сказать, что эти люди завязли в советском прошлом. Они давно отринули навязанные им партийные догмы, не ностальгируют по СССР, так или иначе вписались в американскую реальность. Но в том, что касается прессы, они не могут преодолеть былые стереотипы. Ну просто не привыкли они к тому, что в газете может быть не одно мнение по какому-то вопросу, а несколько мнений разных людей. Не привыкли, что автор, чья подпись стоит под статьей или письмом, выражает свое личное понимание проблемы, которое вполне может не совпадать с подходом редакции. Сказалось, возможно, и то, что эти люди не читают англоязычную прессу.
Помню, много лет тому назад выходило у нас в Сан-Франциско одно издание на русском языке. Когда в нем публиковалась полемическая статья, под ней непременно появлялась приписка о том, что печатающиеся на страницах газеты материалы не всегда выражают мнение редакции. Иногда в номере бывало по две-три статьи с такой припиской. Выглядело это, мягко говоря, странно. А ведь чего проще: в выходных данных газеты написать, что мнения авторов не обязательно совпадают с мнением редакции. Сегодня такая пометка в любом периодическом издании, включая наше, – обычное дело. Но, как видим, это устраивает не всех.
Наша газета, безусловно, отражает точку зрения редакции, а не какой-либо другой организации или группы лиц, по наиболее важным вопросам. Но «Кстати» также дает возможность самым разным людям высказать их личное мнение (с которым мы не обязательно согласны) по поводу происходящего в мире, в стране, где мы живем, в нашем эмигрантском сообществе. Все, о чем нам пишут, – повод задуматься над явлениями, темами, идеями, которых «Кстати» пока не касалась. Не раз и не два уже было так, что к каким-то из поднятых читателями тем мы позже возвращались и занимались ими более обстоятельно.
Иными словами, газета не только о чем-то информирует, что-то советует, к чему-то призывает, но и сама подпитывается мыслями, темами, настроениями ваших статей и писем, уважаемые читатели. Они для нас очень важны, даже если их содержание в чем-то не совпадает с нашими взглядами.
Мы понимаем, что наше нежелание стричь все публикуемые статьи и письма под одну гребенку, убирать в них спорные моменты нравится не всем. Но такой уж у нас подход: чтобы вместе с водой не выплеснуть и ребенка, между многоголосьем и единообразием мы неизменно выбираем многоголосье.
Так что привыкайте, Михаил.
Николай СУНДЕЕВ
