Леонард Бернстайн – без легенд и тайн

Талант его был многогранен: композитор, дирижёр, музыкальный директор Нью-Йоркского филармонического оркестра. Огромную известность принесли Бернстайну бродвейские мюзиклы «Вестсайдская история», «Кандид», «Увольнение в город» и другие.

О новой книге «Письма Леонарда Бернстайна» под редакцией Найджела Симеоне – публикация журнала «Tablet». Книга рассказывает не только о том, как Бернстайн шел к славе, но и о том, как его слава помогла формированию образа американского еврея, достигшего огромных высот в музыке в годы Серебряного века американской культуры..

На YouTube можно увидеть уникальный концерт, который состоялся в 1965 году в Вене. Леонард Бернстайн дирижировал Израильским филармоническим оркестром и Венским молодёжным хором. Исполнялось его сочинение «Чичестерские псалмы». Этот концерт отличается особой «исторической» иронией. С одной стороны, среди израильских музыкантов наверняка были те, кто бежал из нацистской Вены; с другой – среди австрийских молодых хористов, возможно, те, чьи родители были нацистами. И очень символично, что они вместе, под управлением самого известного в мире еврейского дирижёра, исполняли те самые псалмы, которые евреи веками пели на своем родном языке! Пожалуй, только Леонард Бернстайн был способен провести подобный концерт в Вене – бывшем «сердце антисемитизма».

Бернстайна знали все. И не случайно Найджел Симеоне, редактор «Писем», включил в книгу не только письма самого композитора, но и те, которые он получал. И нередко именно последние представляют особый интерес. Многие знаменитые люди писали композитору. Фрэнк Синатра просит Бернстайна принять участие в концерте по случаю инаугурации Джона Кеннеди. А спустя восемь лет Жаклин Онассис благодарит его за организацию музыкального сопровождения похорон Бобби Кеннеди. Блистательная Бетт Дэвис пишет ему как поклонница:

«Ничто в мире так не обнадёживает, как суперталант в человеке, – он, единственный, дает уверенность в том, что существование мира имеет смысл».

Ей вторит Ричард Аведон:

«Вы – единственный. Печально, но это так».

На неправильном английском пишет Евгений Евтушенко:

«Наверное, только такой композитор, как Вы, мог создавать такую музыку».

Есть в книге и отзывы музыкантов. Такие дирижёры, как Сергей Кусевицкий, Артуро Тосканини, Фриц Райнер, Клаудио Аббадо и Джордж Шолти, восторженно говорят о дирижировании Бернстайна. За блестящее исполнение своих произведений его благодарят композиторы, и не только американские, с которыми обычно ассоциируется имя Бернстайна, например Аарон Копленд, Лукас Фосс и Дэвид Даймонд, но и европейские, в том числе Фрэнсис Пуленк, Оливье Мессиана и Янис Ксенакис.

Люди, знавшие Бернстайна молодым, до ранного успеха, оставались его самыми верными корреспондентами. Адольф Грин, соавтор книги о мюзиклах Бернстайна «Увольнение в город» и «Удивительный город», познакомился с «Lenny» (Леонардом) в 1937 году в еврейском летнем лагере. В письме, написанном в 1968 году, Грин вспоминает, что встреча с 19-летним Бернстайном произвела на него неизгладимое впечатление: «Я сразу почувствовал полную гармонию, словно свежий воздух из миллиона одновременно открытых окон, я понял, что моя жизнь подошла к поворотной точке и что это происходит именно сейчас».

Это письмо дает читателям возможность почувствовать обаяние и талант молодого Бернстайна. Как вспоминает Аарон Копленд, именно тогда восхищение музыкальным дарованием вызвало и у него, первого и главного наставника Бернстайна, и у дирижёра Димитриса Митропулоса страстное желание продвигать карьеру молодого дарования.

Будучи студентом в Гарварде, а затем в Институте музыки Кёртиса, Бернстайн уже был отмечен как творец великих произведений. Копленд проявил к нему интерес, как и Сергей Кусевицкий, дирижёр Бостонского симфонического оркестра и создатель Tanglewood-фестиваля, с которым Бернстайн будет ещё долго сотрудничать. Его «год чудес» («annus mirabilis» – в англоязычных странах так называют несколько календарных лет, отмеченных необычными, важными и позитивными событиями) пришёлся на 1943-44 годы, когда он дебютировал как дирижёр Нью-Йоркского филармонического оркестра, в последнюю минуту заменив больного дирижёра. Затем продирижировал своей симфонией номер 1, а после этого произвёл фурор на Бродвее мюзиклом «Увольнение в город».

Читатель «Писем» будет переноситься из города в город, с континента на континент, в сопровождении восторженной публики, уничтожающей критики и растянувшихся на целый квартал очередей за билетами. Подзаголовком этой книги могли бы стать слова из мюзикла «Увольнение в город»: «Мне так повезло!»

Но жизнь Бернстайна не была простой. Одной из основных тем его ранних писем стало нежелание примириться со своим гомосексуализмом, в том числе с помощью психоанализа. (Сеансы проводила немка, которую он с отвращением называет «фрау».) Несмотря на это, он явно наслаждался сексуальной жизнью, хотя в переписке Бернстайна с Коплендом проскальзывает «стандартное» фрейдистское чувство вины в том, что он – гей.

К счастью, женщина, на которой он в конце концов женился, Фелиция, актриса, родившаяся в Чили, приняла Бернстайна на его условиях. «Ты – гомосексуалист и никогда не сможешь измениться, – написала она ему в 1951 году, вскоре после их свадьбы. – Я готова принять тебя таким, каков ты есть, не чувствуя себя ни мученицей, ни жертвой, принесённой на алтарь Л.Б.» Эти письма показывают, что после первоначальной неловкости у супругов установились прочные партнёрские отношения, основой которых была любовь к их троим детям. И всё-таки для Бернстайна на первом месте всегда была карьера, и он часто уезжал из дома, посылая своей семье в Нью-Йорк доброжелательные, но не очень душевные путевые заметки.

Другой аспект идентичности Бернстайна, кажется, никогда не давал ему никаких причин для неуверенности в себе. Это – его еврейство, которое находится в центре этих писем, как и сам имидж маэстро в глазах публики. В начале карьеры Бернстайна Кусевицкий, который сам был евреем, посоветовал молодому композитору изменить имя, если он хочет преуспеть в мире классической музыки.

Однако Бернстайн не просто сохранил своё имя – он создал свою первую симфонию «Иеремия» по мотивам библейских текстов, а его оратория «Кадиш» восходила корнями к еврейской траурной молитве. Когда декан Чичестерского собора поручил 19-летнему Бернстайну сочинить хоровые псалмы, тот согласился при условии, что напишет музыку на слова на иврите, а не английском. Даже его театральная музыка, в то время явно «менее еврейская», может рассматриваться как выражение американско-еврейского либерализма середины столетия – как в гуманистическом посыле «Вестсайдской истории», так и в иронии «Кандида». Песня «Я легко ассимилируюсь» в последнем – своего рода искажённый гимн еврейского опыта иммиграции.

Не менее значительной была его ранняя и весьма заметная поддержка Израиля, который он посетил в первый раз во время Войны за независимость. Маэстро дирижировал концертами, «иногда сопровождавшимися взрывами снарядов и пулемётными очередями, доносившимися снаружи».

«Достижения сионизма глубоко тронули меня, – писал он. – Я посетил линию фронта, вошёл в иерусалимский монастырь Нотр-Дам, где мы прошли на расстоянии нескольких шагов от арабо-английских пушек; осмотрел стратегические высоты вокруг этого города и базы Пальмаха. Я играл на фортепиано в больницах для раненых в Негеве и в лагерях солдат и кибуцников. Меня наградили медалью «Оборона Иерусалима» и «Почётным знаком Пальмаха». Я почти стал частью всех этих замечательных людей и судьбоносной истории этих дней».

По результатам опроса, проведённого «BBC Music Magazinе» в 2010 году, Леонард Бернстайн был назван вторым среди двадцати выдающихся дирижёров всех времён.

Журнал «Исрагео»

(isrageo.com), информационный партнер «Кстати»

Игорь ФАЙВУШОВИЧ