Кстати, о Герострате

Бедолагу не записали в кощуницы, не влепили реальную двушечку. И, как результат, не сделали из нее мученицу. А, наверное, ей так хотелось. Пусть пострадать, но зато – стать известной.

О том, как бы прославиться, отдельные представители человеческой популяции начали задумываться сразу же после того, как таковая возникла. Уже первые документы, зафиксированные на самом долговечном носителе, глиняных табличках, пестрели заявками на вечное восхищение.

Мотивировок, в основном, было две. Это «я разрушил» и «я построил». Разрушали чужие храмы. На их месте строили свои. Которые впоследствии тоже использовали в других культах.

Оба этих действия сопровождались тем, что в те времена не считалось чем-то экстраординарным – гибелью людей. Тем более, что гибли, главным образом, те, кого и людьми-то не считали – рабы. Это при строительных работах. При разрушениях же, которые сопровождали завоевания, гибли воины, что считалось их предназначением. Так что все было нормально.

Таким способом прославляли себя цари. Их имена и сохранялись в веках.

С улучшением нравов известность начала приходить и к представителям других, так сказать, профессий. Не только к управленцам вроде царей, сатрапов и стратегов, но и к деятелям идеологических фронтов, то есть всякого рода жрецам, а также к представителям творческой интеллигенции – певцам, сочинителям и лицедеям.

Но, в полном соответствии с принципом Уорхола («Каждый человек имеет право на пятнадцать минут славы»), хоть он и был открыт лишь в наши дни, за право остаться в веках боролись и другие. Не цари, не жрецы, не бряцатели струн.

Герострат, например, сжег храм. И уже почти двадцать четыре века его имя знают даже пользователи интернета.

А в наши дни? Чем можно прославиться теперь?

Путей несколько.

Стать руководителем крупного государства. Но для этого придется пройти через промежуточные этапы, среди которых – поработать сенатором, пережить крупнейшую геополитическую катастрофу двадцатого столетия или победить Саркози.

Получить Нобелевскую премию. И опять – сначала изобрети синий светодиод или сверхточный микроскоп.

Удивить мир, так сказать, злодейством. Этим прославиться легче всего. Если договориться считать славой максимально широкое упоминание в любом контексте.

Но что такое уже упомянутая израильтянка Натали? Мелочь. И дела ее мелкие. А вот – ливанский шейх Хасан Насралла. Его деяния масштабны. Если он ведет войны, то разрушения от них огромны. Если ставит задачи, то глобальные. Неважно, что разрушены ливанские города. Неважно, что для уничтожения Израиля у него руки коротки. Его заявления тиражируют мировые СМИ. И пусть Насралла все восемь лет, прошедшие со времени последнй войны, общается со своими подданными посредством видеосвязи из бункера, – когда он угрожает разрушить Бен-Гурион или Хайфский порт, в их глазах он велик и славен.

Ну, ливанцы – в Ливане, а вот в Израиле и в автономии есть палестинские арабы. У них, в отличие от боевитого шейха цели, как кажется, не только деструктивные. Кроме уничтожения сионистского образования, они еще хотели бы иметь свое государство. Заметьте – я не говорю «они стремятся». Они действительно не стремятся. Они «хотели бы». В этом причина плачевного результата их более чем полувековой бестолковой возни. Но, чтобы компенсировать в глазах прогрессивного человечества дурное впечатление от своей немочи в деле построения чего-либо, они затеяли бесконечную и бесплодную борьбу с евреями. Тем и известны.

Но что мы все о негативном. Ведь есть же и противоположные примеры. Израиль, например, демонстрирует успехи во многих областях, как материальных, так и духовных. Из последних упомянем такую вещь, как сострадание. То есть способность отозваться на чью-то боль. Пусть этот болящий и не самый близкий человек.

Кто может быть не самым близким? Да вот хотя бы и враг. И на его боль еврейское государство отвечает, с точки зрения многих, как-то странно.

Полмесяца назад власти Израиля разрешили сестре заместителя председателя политбюро ХАМАСа Мусы Абу Марзука воспользоваться услугами больницы в центре страны. Пишут, что шестидесятилетняя Халамия Шахата страдает тяжелым онкологическим заболеванием, ранее она уже проходила здесь же курс лечения. Вскоре после операции «Нерушимая скала» в тель-авивской больнице Ихилов проходила лечение дочь Исмаила Ханийи.

Не странно ли? Конечно, странно. Вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией и получить, допустим, ценных заложников, как это делет ХАМАС, евреи занимаются какой-то ерундой, которой, конечно же, прославиться нельзя. А какие бонусы извлекли бы из подобной ситуации террористы! И пропагандистские, вроде описаний того, как существовал в Газе Гилад Шалит. И более материальные, как обмен одного на тысячу, как было сделано в истории с тем же Шалитом. А евреи просто лечат. Ну, правда, берут за лечение деньги. Так ведь правительство Аббаса платит.

Как сообщают историки, суд постановил никогда не упоминать имени Герострата, но один из современников не выдержал. Упомянул таки. И получилось, что охотник за славой своего добился. Несправедливо, но ничего не поделаешь. Но самое плохое то, что несправедливость жива до сих пор. Дурная молва бежит впереди дурного человека, а вот те, кто действительно достойны славы, зачастую остаются безвестными. Но злосчастную Натали, скорчившуюся над ненавидимым ею флагом, если и запомнят, то в туалетном, так сказать, контексте, а вот о тех, кто лечит людей, независимо от их государственной и религиозной принадлежности, пусть и не зная в лицо, никто и никогда не сможет сказать ничего плохого.

Сергей ВОСКОВСКИЙ