Крах Банка Кремниевой долины

И все было бы хорошо, и деньги должны были течь рекой, обещая не только окупить расходы, но и дать невиданную чистую прибыль, но тут случилось непредвиденное: один из партнеров, Энди Такер, напившись, произнес такую яркую речь о вреде пьянства, что жители городка пообещали год не прикасаться к спиртному.

Партнер Энди Такера по бизнесу, Джефф Питерс, весьма философски заметил насчет их предприятия, которое монопольно предлагало пользующийся огромным спросом продукт: «А трест можно разбить только изнутри. Сиди на нем и жди, когда птенчик разнесет всю скорлупу. (…) Да, сэр, каждый трест носит в своей груди семена собственной гибели. (…) Всё было к нашим услугам. (…) И всё-таки мы прогорели. (…) Мы сами себя погубили. Это был случай самоликвидации».

Не знаю, повторяет ли эту сентенцию генеральный директор разорившегося Банка Кремниевой долины (Silicon Valley), а стоило бы.

SVB был 16-м крупнейшим банком в Соединенных Штатах и связан со многими предприятиями и стартапами в Кремниевой долине. О закрытии банка объявила Федеральная корпорация страхования вкладов. Банкротство банка стало крупнейшим провалом финансового института за последние 15 лет.

Интересно, что еще в начале февраля, за месяц до краха, ведущий программы «Бешеные деньги» на канале CNBC Джим Крамер настоятельно советовал своим зрителям вкладывать деньги в трест, который вскоре лопнул, а именно в Банк Кремниевой долины (SVB).

«По всем показателям SVB находится на почетном девятом месте. Не зевайте, – советовал Крамер зрителям 8 февраля. – Это торговый банк с депозитной базой, и Уолл-стрит совершенно ошибочно поднимал по его поводу тревогу».

Некоторые израильские представители хай-тека поддались всеобщему психозу и призывам предводителя команчей (лидера израильской оппозиции) выводить деньги из Израиля, пока «диктатор» Нетаниягу не разорил всех своей судебной реформой, вывели деньги из Израиля и вложили их в Банк Кремниевой долины, а куда же еще? В принципе, их можно было закопать на поле чудес в Стране дураков с тем же успехом.

Тут есть несколько интересных моментов. Гади Моше, гордо именовавший себя «главным офицером демократии» и возглавлявший борьбу против юридической реформы, был по совместительству директором израильского филиала SVB. Именно он неустанно призывал владельцев и директоров компаний высоких технологий выводить свои активы из израильских банков и вкладывать их в банк SVB. Причем до последнего дня призывал.

Он даже похвалил гендиректора компании Riskfield Идо Галя, выведшего из Израиля полмиллиарда долларов за два дня до краха банка. Если раньше стоимость компании на Уолл-стрит составляла 5 миллиардов, то буквально за пару дней она упала до 1 миллиарда. Но не деньги главное, а идея.

Некий Рон Ливни, директор и владелец компании «Вербит», держал в SVB 100 миллионов долларов и упорно отказывался забирать деньги и переводить их в Израиль, заявив, что его компания собрала 600 миллионов долларов, и 100 миллионов для него — это «легкое покачивание крыла». Ему не жалко потерять несколько миллионов ради солидарности с протестующими и их борьбы с ненавистной судебной реформой. Если быть точными, руководство «Вербит» не рассчитывало потерять все сто миллионов. Они наивно полагали, что дело ограничится 15 миллионами. Ведь банк заверил их, что, в случае чего, сможет вернуть до 87% от вкладов. Сотрудники «Вербит» имеют полное право подать на него в суд.

Эйнат Гез, генеральный директор и основатель израильской программистской фирмы Papaya Global, стоящей миллиарды долларов, еще в конце января объявила, что компания выводит все свои капиталы из Израиля в знак протеста против юридической реформы, сказав, что «это болезненный, но необходимый шаг».

В начале февраля она сказала: «Если все мы, главы компаний высоких технологий, в один прекрасный день выведем по 20% наших активов из израильских банков, они разорятся, и это мое право и даже долг».

Свой долг она исполнила в четверг, 9 марта, накануне банкротства Банка Кремниевой долины. Она написала в твиттере: «После заявления премьер-министра Нетаниягу, что он намерен провести реформы, которые нанесут ущерб демократии и экономике, мы в Papaya Global приняли решение вывести все наши фонды из Израиля».

Берегитесь своих желаний, они могут исполниться. Судьба постучалась в двери Эйнат Гез и ее левых борцов за левую демократию уже 10 марта. Предрекаемый ими крах израильской экономики начался с краха их собственных компаний.

Надо сказать, что в этом банке держали свои фонды 500 израильских компаний высоких технологий. Банк привлекал их тем, что давал фантастические ссуды под низкий процент, а еще не требовал обязательного страхования капитала. Дело в том, что вклады обычных клиентов застрахованы на сумму до 250 тысяч долларов, но не более. Серьезные, многомиллионные вклады, счета средних и крупных компаний проходят по другой категории, и их капиталы страхуются уже по другим тарифам. Поскольку директора стартапов распоряжались не своими деньгами, а деньгами рисковых фондов, то страховками они не озаботились. Свыше 85% клиентов банка этих самых страховок не имели. Так что вместо своих миллионов и где-то даже миллиардов они могут получить утешительный приз размером в 250 тысяч долларов.

Премьер-министр Биньямин Нетаниягу, этот «диктатор и узурпатор», обещал пострадавшим фирмам помочь: «Если необходимо, мы примем ответственность перед сотрудниками компаний хай-тека и предпримем шаги по оказанию помощи израильским компаниям».

Эйнат Гез уже 11 марта откликнулась с несколько высокомерным «одобрямс»: «Банки «Дисконт» и «Апоалим» предпринимают потрясающие шаги для оказания поддержки израильским компаниям: мгновенные ссуды компаниям и сотрудникам, которые не смогут получить зарплату из-за краха SVB. Так выглядит настоящее лидерство! Спасибо за пример и работу!»

Ах, как напоминает Эйнат Гез Смеагола/Голлума. Вначале хотела разорить и убить, а потом «добренький хозяин, миленький хозяин, моя прелесть». А как ее «право и долг» эти самые банки разорить? Хорошо, что не успела.

Таль Риммер, менеджер по рискам в израильской государственной компании, написал: «У меня нет никакого сочувствия к тем, кто пытался обрушить израильскую экономику жульническим образом, и к новостникам на 11-м, 12-м и 13-м каналах, которые раздували и распространяли их заявления. Как я понимаю, сейчас они нанимают лучших адвокатов, чтобы спасти то немногое, что еще осталось от их денег в SVB. Им я ничего рекомендовать не буду, а вот их инвесторам я советую подать на них в суд за преступную халатность и пренебрежение интересами акционеров».

Зато на своем собственном примере они доказали, как эти противные Биньямин Нетаниягу, Ярив Левин и Симха Ротман гробят израильскую экономику и демократию.

Банки Леуми и Апоалим, министр финансов Бецалель Смотрич, Банк Израиля и Управление ценных бумаг работают над спасением израильской индустрии высоких технологий, так как сотни израильских компаний пострадали от краха банка.

Это будет самая бескорыстная помощь, так как вряд ли правительство Нетаниягу может ожидать благодарности от этих обезумевших леваков. Он, правда, спасает израильскую экономику и укрепляет имидж Израиля и израильских банков, доказывая, что инвестиции в Израиль гарантируют прибыль и надежность вкладов.

И небольшая вишенка на торте. Все события происходили в Пурим, когда кара настигает злодеев, замышляющих зло против народа Израиля. Аман бросил свой жребий, и выпал он на 15 Адара. Чем кончился замысел Амана, мы знаем. И в нашей современной истории комментарии излишни.

У меня даже возникает вопрос о реальном уровне интеллекта всех этих «капитанов» израильского хай-тека. Человек с развитым интеллектом, критическим мышлением и устойчивой психикой вряд ли поддастся на камлание агитаторов и горлопанов.

Интересна также роль в этом деле лидера оппозиции Яира Лапида, который сразу после формирования нового правительства призывал выводить капиталы из Израиля.

Роль Гади Моше понятна. Руководству банка нужно было получить наличные, чтобы если не остаться на плаву, то хотя бы выплатить себе бонусы, что они и сделали. Генеральный директор банка Грег Беккер пытался заработать деньги, продавая акции банка. И продал их на сумму 3,8 миллиона долларов. Он даже объяснял, почему банку необходимо увеличить капитал на 50% от его акций: «Мы предпринимаем эти действия, потому что мы ожидаем дальнейшего роста учетной ставки, оказавшихся в затруднительном положении клиентов и частных рынков, а также повышенный уровень сгорания наличных наших клиентов, когда они инвестируют в свой бизнес…»

Через несколько дней акции банка обвалились на 60%, а потом еще на столько же.

Банк специализировался исключительно на хай-тек-индустрии и стартапах. В самом начале пандемии, когда все перешли на удаленку, вдруг возросла потребность в программистах. Фирмы брали всех подряд, с опытом и без опыта, давая непомерно завышенные зарплаты. Инвесторы, пользуясь тем, что центробанки свели учетную ставку почти к нулю, то есть выдавали деньги практически бесплатно, кинулись брать ссуды и вкладывать деньги в хай-тек и стартапы в надежде на получение скорой и очень высокой прибыли.

А вот когда центробанки начали повышать учетную ставку и экономика стала замедляться, банк вместе со своими клиентами оказался в огромном проигрыше. Фирмы, даже очень крупные, начали увольнять ставших ненужными сотрудников тысячами.

Первым начал процесс сокращения кадров Илон Маск, купив «Твиттер». На него обрушился праведный гнев социалистов, но за ним последовали и «Амазон», и «Фейсбук», причем все менеджеры признались, что пропорция объема работ и количества сотрудников была нарушена, и от ненужных кадров начали резко избавляться.

«Люди привыкли к почти нулевой учетной ставке и легким деньгам, но это все закончилось. И есть люди, которые с этим хорошо справятся, а есть те, кто не справится», – сказал бывший директор бюджетного отдела конгресса Дуг Хольц-Экин. По его мнению, в банкротстве виновато руководство банка.

Как это водится при банкротстве, клиенты банка выстроились в очередь в отделение банка в Калифорнии, чтобы успеть забрать хоть какие-то деньги. И они успели забрать до 42 миллиардов долларов.

Тот же Хольц-Экин объяснил, что банк изначально носил в себе «семена собственной гибели».

«Это похоже на провал бизнес-модели. У банка было плохое управление капиталом, они сконцентрировались только на одном капиталовложении, и у них была очень узкая клиентурная база. Это не только хай-тек-компании. Это буквально только Кремниевая долина. Поэтому я думаю, что это управленческий провал. Я не считаю это провалом финансовой системы».

Действительно, крупные банки и другие финансовые учреждения диверсифицируют свои вклады, чтобы прибыль в одной отрасли компенсировала потери в другой. Банк Кремниевой долины пошел по пути узкой специализации. А как говорил Козьма Прутков, «узкий специалист подобен флюсу». Кроме того, они сделали ставку на облигации государственного займа и страхование ипотек.

Соответственно, акции S&P 500 упали на 8,5%. Банковский индекс KBW, отражающий показатели средних и региональных банков, упал на 15,7%.

Поскольку Федеральный резерв планирует еще раз поднять учетную ставку после 22 марта, то далеко не все банки смогут справиться с этим новым витком борьбы с инфляцией.

Поэтому многие экономисты предсказывают, что крах Банка Кремниевой долины – только начало. Если угрозы финансовой стабильности можно как-то сгладить, то фундаментальные проблемы, созданные федералами, будут только усугубляться. Прогноз сбылся со скоростью звука. Signature Bank из Нью-Йорка уже объявил о закрытии, так как напуганные клиенты кинулись изымать свои вклады.

Федеральный резерв борется с инфляцией посредством повышения учетной ставки. При этом администрация Байдена готовит новый, раздутый бюджет, обещая так называемым «слабым слоям населения» невиданные блага, зная, что республиканский конгресс будет против этих трат. Но тут Байден оказывается в выигрышном положении: он планировал, он хотел сделать, как лучше, но антинародные республиканцы ему не дали. При этом цены на топливо растут, деньги из бюджета распиливаются между приближенными к администрации капитанами индустрии зеленой энергетики и, соответственно, растут цены на все товары и услуги, разгоняя инфляцию, потому что социализм и борьба с инфляцией несовместимы.

Правда, в Советском Союзе мы про инфляцию не слыхали, потому что экономика никак не развивалась, а где-то даже и загнивала, а товаров в магазинах не было. Были они на барахолках, с рук, через знакомых со складов втридорога, но официально инфляции не было. И медицина была бесплатная, и жилье государство давало, и кружки во дворцах пионеров были бесплатные, и стипендию в университетах платили. Словом, создается такое впечатление, что нынешняя администрация идет тем самым «правильным» курсом в том же самом направлении.

Для застрахованных клиентов не все еще потеряно. Они могут получить свои деньги (или часть денег) обратно.

Накануне банкротства банк имел $209 миллиардов долларов в акциях и $175,5 миллиарда в депозитах. Какова сейчас реальная стоимость акций и капиталовложений банка, никто еще не определил. Банк пойдет с молотка, и много выручить за него не удастся. Проблема в том, что свыше 85% вкладов не были застрахованы. Соответственно, многим предприятиям, связавшим свою жизнь с SVB, грозит банкротство.

Капитализм и свободный рынок – замечательная вещь, если экономикой управляют не дураки, одержимые социалистическими идеями.

Виктория ВЕКСЕЛЬМАН