Конечно, во всем виноват Трамп…

1.

Прошу прощения, будет много цифр.

Сначала – о проблеме, как будто не связанной с темой.

Товарищ, занимающий очень солидный пост в одной гигантской компании в Кремниевой долине, на днях сказал мне примерно следующее: «Игорь, ты слабо представляешь проблему номер один в Долине и о чем сейчас говорят все. А говорят все как о величайшей проблеме о запрете Трампа на наем новых айтишников из Китая и Индии. И о том, что те сотни тысяч китайцев и особенно индусов, что уже работают в Долине, смертельно боятся уехать «домой» в отпуск. Боятся, что их не пустят обратно. Сидят на чемоданах, многие уже с билетами, и не знают, что им делать».

Уже после разговора у меня возникли вопросы.

В США примерно 3700+ университетов. Конечно, у меня нет точной информации, но думаю, что в половине из них есть какие-то аналоги кафедр математики, физики и особенно компьютерных наук. Эти университеты выпускают ежегодно специалистов-компьютерщиков в очень больших количествах. Что неудивительно, и по законам капитализма так и должно быть: зарплаты айтишников на сегодня легко бьют все остальные: средняя по Долине – около 100 тысяч. Это вместе с секретарями и полотерами. Почему же надо нанимать китайцев и индусов в таких количествах? Мы не говорим о гениях и полугениях. Нет, из опыта своей работы в большой корпорации я видел, что человеческий материал программистов и прочих хай-тековских специалистов из Индии (а у нас в корпорации на некоторых этажах не индусы — статистическая мелочь) ничем не отличается от среднего. Так в чем же причина паники в Долине?

Одного все объясняющего ответа нет. Но есть варианты.

Мои друзья, сами прекрасные инженеры, сотрудники и владельцы фирм, на мой вопрос, почему они все время жалуются, что не могут нанять нужных инженеров,  ответили примерно одинаково: «Потому что университеты выпускают болванов». Согласен, их ожидания существенно завышены. Возможно, из-за собственных неординарных способностей, успехов и черт характера. Но я своими глазами видел нечто подобное всю свою американскую жизнь.

Не надо меня сразу обвинять во всех грехах. Конечно, умных и талантливых выпускников много. Конечно, мы все можем рассказать о своих детях, внуках и коллегах, но во второй части моего повествования я постараюсь подтвердить мои измышления некими фактами.

Но сначала — о наших университетах и о проблемах в них и с ними.

Университеты в США есть двух основных типов: частные и так называемые государственные. Среди лучших подавляющее большинство частных (в первой двадцатке, как правило, все частные). Государственные — в основном штатные, то есть под финансовой крышей и регулированиями начальства штата.

Опять сошлюсь на мнение моего товарища. Вот оно, мнение профессора математики штатного университета в нашем штате (Калифорния): «В начале 90-х в каждой группе было 3-4 человека, в основном евреи, с которыми можно было работать, которые приходили подготовленные и которые хотели чему-то научиться. Через десять лет в каждой группе было 3-4 человека, в основном китайцы, которые… и так далее. Сегодня не осталось никого. Уровень подготовки при поступлении на уровне троечника 10-го класса советской школы». Да, это не самый выдающийся университет, но это огромный штатный университет (30 тысяч студентов) в большом городе самого денежного штата страны. Да, в Берклийском — тоже штатном – наверняка дела лучше. Но основная масса американских университетов бесконечно далека от Беркли. В штатной системе калифорнийских университетов 23+ университета — 482 тысячи студентов (система, к которой относится Беркли, система UC, другая, но тоже штатная, там 10,5 университета). Полмиллиона студентов только в одной государственной университетской системе одного штата. Добавьте 285 тысяч из системы UC, к которой относится Беркли. Добавьте как минимум 250 тысяч из многочисленных частных. Итого в штате с населением меньше 40 миллионов человек в университетах учится один миллион, каждый сороковой. Каждый год университеты только одного штата выпускают около 200 тысяч человек. Специалистов! Специалистов?

Или университеты просто инструмент для выкачивания денег из и прибыли для? Ведь если бы университеты выпускали специалистов, то чем тогда можно объяснить следующее:

– 71% хай-тековских работников в Кремниевой долине родились за границей;

– 63% хай-тековских работников в Сиэтле, очень крупном центре компьютерных технологий (у меня нет данных по СВ), не американские граждане, в основном обладатели визы Н-1В.

Как в эти данные вписывается замечательное американское университетское образование? Почему компании при сравнении своего родного среднего американца с университетским образованием отдают предпочтение иностранцам?

При этом компании несут дополнительные расходы на оформление и поддержание визы (примерно 10–11 тысяч долларов на человека). Я надеюсь, читатели понимают, что речь идет об американских компаниях на американской земле, где рядом сидящие инженеры одного уровня профессионализма из Индии и из Индианы получают одинаковую зарплату.

Кстати и мимоходом: а что у нас с ценой этого американского образования?

Я работал в огромной (27 тысяч человек) старинной (из середины XIX века) корпорации еще в то время, когда ею руководили не номенклатурные пришельцы, как сегодня, но традиционно выходцы из своих собственных низов. Хотя это не имеет отношения к теме, но, кроме всего прочего, это означало человеческие отношения между верхами и низами. Ежегодно все сотрудники компании проходили несколько 2–5-дневных курсов повышения квалификации на учебном комбинате компании в соседнем городке. Однажды во время такой учебы и во время обеденного перерыва за наш стол из 10–12 сотрудников отдела подсел глава компании, СЕО, Гордон Смит. Поговорили о том о сем (некоторые «старшие» товарищи помнили его, а он – их, еще из давних времен), и Гордон рассказал, что начинал работу в компании (где уже трудился инженером его отец) с того, что каждый раз во время студенческих каникул два месяца копал ямки под электрические столбы. А дальше он сказал совершенно фантастическую фразу: «Заработанного как раз хватало на годовую оплату учебы в Беркли».

Что-то совершенно безобразное произошло с ценой обучения с тех далеких пор.

Данные из «Вики» (College tuition in the US).

1980-2015 годы:

– стоимость жизни увеличилась на 120%;

– стоимость только оплаты университетам, то, что называется tuition (есть множество дополнительной оплаты), – на 260%.

То же за 1978–2008 годы, но с учетом ВСЕХ расходов на образование:

– 330%;

– 960%.

То есть стоимость университетского образования росла в три раза быстрее, чем стоимость жизни.

Ну, и теперь о качестве образования и последствиях аутсорсинга.

 

2.

Скандал с самолетами «Боинга», которые «проектировали клоуны и руководили проектом мартышки», известен сегодня всем.

Скандал с космической программой «Боинга» (на деньги налогоплательщиков — это государственный контракт) разгорается только сейчас, но он еще серьезнее.

Littoral combat ship (LCS) — «революционная» программа Министерства флота, задуманная как строительство 55 кораблей нового типа в 1990-х и скандально провалившаяся после строительства 15+ никому не нужных судов, — история среди военных специалистов достаточно известная. В программе участвовали действительно лучшие на сегодняшний день военные корпорации с очень громкими именами и с выдающимися специалистами. Проблема, однако, не только в плохих идеях при создании, не только в неадекватном мышлении бюрократов министерства и промышленности, не только в удивительно небрежном проектировании, но и в том, что после всех мыслимых и немыслимых задержек и перерасхода бюджета редко какой из кораблей, находящихся на службе ВМФ, добирается до порта приписки своим ходом. Само производство сравнительно мелких кораблей оказалось сегодня не под силу заводам (верфям)-изготовителям.

Но это еще цветочки.

В мае 2017-го военному флоту США был официально передан новый и самый последний по идеям и заложенным возможностям авианосец «Джеральд Форд» (100 тысяч тонн грузоподъемности, 337 м длиной, 78 м высотой). Официально считается, что передача состоялась всего на 18 месяцев после назначенного срока и он обошелся всего на 2,5 миллиарда дороже проектного бюджета (12,99 вместо 10,5). Сегодня у нас июль 2020 года, прошло три года со дня передачи корабля военным. Что же мы имеем? «Перерасход, как бы он ни был велик, сам по себе уже ничего не значит. Корабль до сих пор не получил необходимых сертификатов годности из-за многочисленных принципиальных проблем с турбогенераторами, системой электромагнитного запуска самолетов, системой торможения-остановки самолетов, лифтами для подъема самолетов из ангара и подъема вооружения (удалось запустить только 5 из 11 лифтов)… За попытку отладить неработающее оборудование флот платит из операционного бюджета, который должен был бы быть потрачен на реальную эксплуатацию этой дорогой игрушки. На сегодня во флоте считают, что смогут вывести авианосец на работу в океан в 2022 году, но специалисты в это не верят, так как критические испытания на shock trials еще впереди, а все указывает, что электромагнитные системы запуска самолетов его не выдержат».

Но это все мелочи в сравнении с настоящей проблемой.

Суть авианосца в том, чтобы нести на себе самолеты. Еще проще: чтобы довезти на себе самолеты как можно ближе к полю боя, чтобы самолеты эффективно отработали свои цели на поле боя. Поскольку у самолетов для выполнения боевой задачи есть определенная известная дальность полета, то авианосец должен более или менее длительное время находиться в такой зоне, на таком расстоянии от берега предполагаемого противника, чтобы самолеты с грузом могли взлететь, выполнить свою работу, вернуться назад, заправиться, перезагрузить оружие (ракеты, бомбы) и заново улететь выполнять свою боевую задачу. Большая часть самой дорогой в истории человечества военной программы — создания и производства самолетов F-35 — была задумана именно для авианосцев. Под характеристики флотского F-35С авианосец должен находиться в районе 500 миль от берега предполагаемого противника.

Предполагаемый противник для ВМФ США сегодня один: Китай. Так вот, ни один из американских авианосцев сегодня сравнительно безопасно находиться на таком расстоянии от берега КНР не может. Это настолько небезопасно, что вопрос даже не обсуждается.

Китай за последних 20 лет создал эффективное оружие отгона авианосцев, поэтому реальное, более или менее безопасное расстояние сегодня равно 1000 миль. Сегодня у американцев нет защиты от китайских противокорабельных ракет DF-21 и DF-26. Что делает программу создания F-35С, на которую потрачены сотни миллиардов долларов, по факту выброшенными деньгами (есть вариант дозаправки F-35C FA-18E/F самолетов в воздухе, но его не рассматривают серьезно из-за уязвимости медленно летящих танкеров с огромной радарной засечкой). Флотское начальство сегодня вынужденно оставило за авианосцами контроль за морями, и на том спасибо.

Забудем на минуту все описанные проблемы и примем на минуту как данность, что все на корабле спроектировано и работает замечательно. Почему, однако, авианосец «Джеральд Форд» получился таким дорогим? Здесь тоже много причин. Начнем с того, что в гражданской экономике США не осталось ни одного прокатного стана, способного давать сталь нужного качества для корпуса современного большого военного корабля. В военной промышленности они еще пока есть. Но аутсорсинг Америкой проектирования и строительства новых станов еще в 90-е, естественно, оставил страну без специалистов. Все же надо признать, что проектирование стана для прокатки высокопрочной стали толщиной до 100 мм (а для подлодок – еще более толстой, да к тому же титановой) немного сложнее, чем написание приложения для айфона. Таких специалистов за день и за год не приготовишь. Ломать не строить: школы специалистов уничтожены, и их уже, наверное, не восстановить. Сталь, однако, откуда-то берется. Да, ее в США завозят из Китая, Тайваня, Европы, возможно, из Тьмутаракани. Ее еще делают на военных предприятиях… однако без конкуренции, без новых технологий, на старом оборудовании она получается дорогая. Но это не беда, ведь налогоплательщик сильно разбогател на дешевых китайских рубашках и вьетнамских тапочках, он заплатит.

Хуже другое. При проектировании авианосца перед разработчиками и флотом встал принципиальный вопрос: делать его на атомных реакторах или на традиционных тепловых (нефтяных) котлах? Флот из-за десятка серьезных, объективных причин настаивал на традиционных, гораздо более дешевых и надежных в производстве и эксплуатации. Однако… Однако выяснилось (так и хочется написать «неожиданно»), что в Соединенных Штатах Америки больше не проектируют и не строят такие котлы. Ну, совсем. Ну, при всем желании негде взять. А также, опять неожиданно, не проектируют и не строят корабельные турбины высокого давления. Которые чуть ли не столетие строили лучше, чем в любой другой стране мира. Оказалось, опять неожиданно, что их тоже того, аутсорснули.

В этом месте повествования я вспомнил об отечественной большой энергетике. Той самой, на которой, в отличие от солнца, ветра и коровьего дерьма, держится американская экономика. Той самой, которая состоит из больших тепловых электростанций с очень большими турбинами, генераторами, котлами и трансформаторами высотой с трехэтажный дом. И вспомнил, что проектировщики новых станций, как всегда, неожиданно, узнали, что, к примеру, трансформаторы высотой даже с двухэтажный дом больше в США не проектируют и не производят. И что если кому-то взбредет на ум построить большую электростанцию, то надо вставать на очередь, лет на 6-8, пока на Тайване или во Франции тебе такой трансформатор построят. Если захотят. А могут и не захотеть, самим не хватает. Вот Китай еще подумает, скорее всего, не даст.

Так что на авианосец пришлось ставить два дорогущих атомных реактора, а значит, удорожать все, защищающее их атомную начинку, в том числе и от всяких военных летящих и плывущих железяк. А с этими атомными реакторами и защитой авианосец автоматически еще миль на 200 отодвинулся от берега нашего главного партнера по аутсорсингу.

Итак, имеем около 4 тысяч университетов, но нанимаем и не можем обойтись без сотен тысяч иностранцев, включая специалистов из страны предполагаемого главного военного противника. Имеем своих специалистов, выпускников своих университетов (в военной промышленности не граждане не работают), которые известны своим бездарным проектированием и неумением посмотреть на шаг вперед.

Имеем стратегические отрасли промышленности, которые аутсорснули за рубеж, в том числе в страну предполагаемого военного противника номер один. Имеем бюрократов, которые лучше всего известны бессовестной тратой денег налогоплательщиков.

В общем, имеем то, к чему долго шли. Дошли. Имеем.

Хотя, конечно, виноват во всем Трамп.

Подпись. Печать.

Игорь ЮДОВИЧ