Гражданские активисты призывают спасти от вымирания каракалпакский народ

В Автономной Республике Каракалпакстан, входящей в состав Республики Узбекистан, снова применяется рабский детский труд на хлопковых полях. В регионе одной из худших в мире экологических катастроф и сильного экономического упадка детский труд, наблюдавшийся в течение мая и июня, еще более ухудшает положение каракалпаков.

Согласно докладу Экспертной Рабочей Группы – неправительственной некоммерческой сети независимых узбекских экспертов по изучению проблем между законом и соблюдением фундаментальных прав человека, – ”с первых дней мая ученики школ (13-16 лет) и средне-специальных учебных заведений (16-18 лет) были вынуждены участвовать в работах по весенней культивации хлопка во многих узбекских областях, а также в Республике Каракалпакcтан. Этот вид работ обычно включает прополку и окучивание земли и не оплачивается. Дети работают с понедельника по пятницу с 13:00 до 18:00. По субботам и воскресеньям они работают с 9:00 до 18:00, таким образом, по субботам дети пропускают свои учебные занятия”.

После публикации доклада Сухробжон Исмаилов, директор Экспертной Рабочей Группы, живущий в Ташкенте, сообщил в интервью: “На прополке хлопка работали все дети в возрасте от 13 до 18 лет во всех районах Каракалпакстана, кроме его столицы, города Нукус. В конце мая прополка закончилась и началась чеканка хлопка – это уже следующий этап культивации хлопка. Она длится до конца июня, и в этот процесс были также принудительно вовлечены дети”.

Между тем, полученным урожаем хлопка распоряжается небольшая группа людей, тогда как население Каракалпакстана живет в условиях вопиющей нищеты и разрухи. На плантациях несколько раз в год массово применяется насильственный труд, особенно детский. Правозащитники используют термин “хлопкорабство”. Правящая власть подавляет любые формы протеста против насильственного труда, ведь ей не нужно никаких изменений.

Известная правозащитница Узбекистана Елена Урлаева после своих поездок в Каракалпакстан в середине прошлого года сообщила, что “как и каждую весну, в мае 2011 года ученики школ и колледжей Каракалпакстана были вывезены на хлопковые поля для прополки хлопка. В регионе отсутствует нормальная питьевая вода, питание наблюдается скудное, дети выглядят измученными, наблюдаются дети с облысением. Много больных людей, особенно онкологических, эндокринологических, а также больных анемией. Вместе с гибелью Аральского моря погибает и народ Каракалпакстана”, – сказала она. Ответственность за эту трагедию Урлаева возложила на правительство Узбекистана.

Каракалпаки – один из древних кочевых народов Центральной Азии – веками жили на берегу Аральского озера. Называемое из-за своей величины Аральским морем, оно издавна наполнялось впадающими в него реками Амударья и Сырдарья.

Однако с середины прошлого века проживающие выше по течению этих двух рек азиатские народы киргизы, таджики, узбеки, казахи и туркмены начали полностью использовать воду рек на сельское хозяйство. В результате до моря вода не доходит, и оно стремительно пересыхает. Море уже уменьшилось в девять раз.

В 2010 году на Аральском море побывал генсек ООН Пан Ги Мун, который сказал, что стал свидетелем одной из худших экологических катастроф мира. За десять лет до этого, в 2000 году, журнал Sunday Times охарактеризовал Каракалпакстан как худшее место на планете.

Тяжким последствием высыхания Арала стало то, что с его высохшего дна ветрами поднимаются в воздух миллионы тонн соленой ядовитой пыли. Она содержит пестициды и остатки биологического оружия, разрабатывавшегося советскими военными на одном из бывших островов Аральского моря.

Эта пыль, в первую очередь, оседает на территории проживания каракалпаков. Они испытывают физические и психологические мучения. Живущий в Калифорнии известный эколог и правозащитник из Узбекистана Ахтам Шаймарданов называет сложившуюся ситуацию «геноцидом каракалпакского народа» и призывает к его спасению. Ведь от последствий экологической катастрофы каракалпаки пострадали сильнее остальных местных этносов, но, тем не менее, им отказано в равноценном участии в распределении воды.

Больше половины воды из рек, питающих море, забирает правящий в Узбекистане авторитарный режим коммунистического лидера Каримова. В Узбекистане около 4 млн. гектаров орошаемых земель, их большая часть используется под монокультуру хлопчатника, требующего обильного полива. В то же время нет платы за использование воды, и поэтому нет ответственности за ее перерасход. Технологии полива хлопчатника в Узбекистане до сих пор самые примитивные – по бороздкам.

Активисты Урлаева и Шаймарданов считают, что в сложившихся условиях экологической катастрофы региона нужно разрешить выращивать хлопчатник только при использовании капельного орошения. Или же вообще отказаться от монокультуры хлопчатника, как это было сделано, к примеру, в Калифорнии. В условиях большого прироста населения, при высоких ценах на продовольствие выращивание продовольственных культур более выгодно.

Об этом же говорил профессор на пенсии из Западного Мичиганского университета Филипп Миклин (Philip Micklin), занимающийся проблемой Арала. В середине 1990-х в рамках международной конференции он посетил Узбекистан и предложил вместо хлопка выращивать другие культуры, в частности, зерновые, сою, фрукты и овощи. Ведь отказ от монокультуры хлопчатника позволит часть воды направить на стабилизацию уровня Аральского моря. Он повторил это предложение в своих последующих многочисленных научных статьях. Миклин также предлагает сократить площадь орошаемых земель, чтобы уменьшить количество воды, используемой для орошения.

Mиклин сказал: “По моему мнению, имеет смысл уменьшить площадь хлопковых полей и снять земли, не подходящие для хлопка, с производства. Переход с выращивания хлопка на другие культуры должен быть медленным, чтобы избежать серьезного ущерба экономике и людям, вовлеченным в сферу выращивания хлопка. В Узбекистане нужна серьезная реформа сельскохозяйственного сектора: 1) отдать владение землей фермерам и позволить им самим решать, что и как им выращивать; 2) повысить цену, которую правительство платит фермерам, выращивающим хлопок;  3) разрешить хлопковым фермам продавать свой продукт напрямую хлопковым брокерам, а не правительству; 4) покончить с  распространенным детским трудом в отрасли выращивания хлопка. Но, как известно, сокращение производства хлопка маловероятно, так как он зарабатывает столько иностранной валюты для правительства”.

Кроме того, зоолог Александр Есипов, научный сотрудник Института генофонда растительного и животного мира Академии Наук Узбекистана и замдиректора по науке Чаткальского Государственного природного заповедника, сказал: “На высохшем дне Арала нужно посадить побольше деревьев. Они бы частично преграждали вынос соленой пыли. И надо развивать водосберегающие технологии орошения, иначе невозможно стабилизировать уровень воды в море. Ведь даже если спустить практически всю воду из водохранилищ в море, то уровень моря только немного поднимется и слегка уменьшится засоленность воды. Это мало что изменит, так как в такой соленой воде рыба все равно жить не сможет. Но там, откуда забрали воду, нарушится баланс.

Другой способ наполнения моря – водой из рек. Давайте на минуту представим себе, что вода больше вообще не нужна на полив полей и на нужды населения. Тогда весь сток рек, как и раньше, попадет в море. Уровень моря будет медленно подниматься. Чем дальше, тем медленнее, ведь с увеличением площади испарения вода испаряется все больше. Чтобы уровень моря вернулся к прежнему, понадобится лет 100… Но в связи с сельским хозяйством и нуждами растущего населения это, конечно, невозможно,” – сказал А. Есипов.

Между тем, по словам А. Шаймарданова, очевидно, что президент Каримов заинтересован не восстанавливать Аральское море, но даже, наоборот, еще больше его высушить. Ведь если нет живых существ, то и отсутствует экологический контроль. К тому же, с высохшего дна моря намного удобнее добывать нефть и газ. В узбекской акватории Арала находится примерно третья часть всех нефтегазовых запасов Центральной Азии. Высушивание Арала очень выгодно и компаниям из России и Китая, которые вовсю разведывают и добывают аральские углеводороды.

Каракалпакстан мог бы отделиться от Узбекистана, но это возможно только путем общего голосования каракалпаков. Узбекская власть боится потерять богатую газом и нефтью территорию, так что вряд ли разрешит проведение такого голосования. Каракалпаков довольно мало – чуть более 1 млн. человек, – и они очень зависят от воды Амударьи. Ташкент может временно перекрыть реку или вообще всю разобрать на летний полив полей. Таким образом, есть рычаг давления на каракалпаков, и они вынуждены оставаться в составе Узбекистана.

Женя ЯРКO