Фронтовые поэты

…Сороковые, роковые,

Свинцовые, пороховые…

Война гуляет по России,

А мы такие молодые!

………………………………………………

…А я все слышу, слышу, слышу,

Их голоса припоминая…

Я говорю про Павла, Мишу,

Илью, Бориса, Николая.

Давид Самойлов, 1961

Небольшая аудитория вместила всего 25 человек. Вначале прозвучали имена молодых поэтов, погибших на войне. Это Павел Коган, Михаил Кульчицкий, Илья Лапшин, Борис Смоленский, Николай Майоров. Это их вспоминает Давид Самойлов в стихотворении, фрагмент которого приведен в эпиграфе. Все знают «Бригантину» Павла Когана («Надоело говорить, и спорить,/ и любить усталые глаза…»), у многих на слуху концовка его же стихотворения «Гроза»: «…я с детства не любил овал,/ я с детства угол рисовал!». Михаил Кульчицкий писал на войне стихи, они не сохранились. Вот строчки 1939 года: «Военный год стучится в двери/ Моей страны. Он входит в дверь./ Какие беды и потери/ Несет в зубах косматый зверь?..» (Отец Кульчицкого, офицер прежних времен, оставил после себя стихи и книги, погиб в фашистских застенках.) Схожие предвоенные мотивы в стихах Б. Смоленского: «А если скажет нам война: «Пора» –/ отложим недописанные книги,/ махнем: «Прощайте» – гулким стенам институтов/ и поспешим по взбудораженным дорогам,/ сменив слегка потрепанную кепку/ на шлем бойца, на кожанку пилота/ и на бескозырку моряка» (1939). Здесь вспоминаются строчки М. Светлова (1927): «Сегодня на мой пиджачок из шевьота/ упали две капли военной грозы». Многие из молодых поэтов-фронтовиков были воспитаны на стихах романтиков 20-х – М. Светлова, Э. Багрицкого. Сын Багрицкого Всеволод, тоже поэт, ушел добровольцем на фронт, погиб в 1942 году.

После войны от имени погибших говорили поэты-фронтовики, пережившие войну. Это Юлия Друнина: «Сегодня на трибуне мы – поэты,/ Которые убиты на войне,/ Обнявшие со стоном землю где-то/ В своей ли, в зарубежной стороне./ Читают нас друзья-однополчане,/ Сединами убелены./ Но перед залом, замершим в молчанье,/ Мы – парни, не пришедшие с войны». Это Александр Твардовский: «Я убит подо Ржевом,/ В безымянном болоте,/ В пятой роте, на левом,/ При жестоком налете». (Ржевская битва длилась с 5 января 1942 года по 21 марта 1943 года, наши военные невозвратные потери составили более 600 тысяч человек.) Это Семен Гудзенко: «Когда на смерть идут – поют,/ А перед этим можно плакать./ Ведь самый страшный час в бою –/ Час ожидания атаки». И далее: «…Бой был короткий. А потом/ Глушили водку ледяную,/ И выковыривал ножом/ Из-под ногтей я кровь чужую». Первая строка у Гудзенко напомнила мне почему-то Велимира Хлебникова (1912): «Когда умирают кони — дышат,/ Когда умирают травы — сохнут,/ Когда умирают солнца — они гаснут,/ Когда умирают люди — поют песни». Концовка стихотворения Гудзенко перекликается, мне кажется, с написанным другим поэтом-фронтовиком, Ионом Дегеном (его имя не прозвучало в лекции): «На фронте не сойдешь с ума едва ли,/ Не научившись сразу забывать./ Мы из подбитых танков выгребали/ Все, что в могилу можно закопать./ Комбриг уперся подбородком в китель./ Я прятал слезы. Хватит. Перестань./ А вечером учил меня водитель,/ Как правильно танцуют падеспань» (1944). Ион Деген, автор пронзительного стихотворения «Мой товарищ, в предсмертной агонии…», ушел добровольцем на фронт в 16 лет в июле 1941 года, закончил воевать командиром танковой роты, умер в апреле 2017 года.

Лекция Лены Вчерашней сопровождалась показом на экране исполняющих свои военные песни Булата Окуджавы (в том числе мои любимые «Вы слышите, грохочут сапоги» и «Отшумели песни нашего полка»), Владимира Высоцкого («На братских могилах не ставят крестов», «Он вчера не вернулся из боя»). Всю лекцию, конечно, пересказать не получилось, звучали имена А. Межирова, К. Симонова, С. Наровчатова, Б. Слуцкого. К сожалению, в ходе лекции не нашлось времени, чтобы упомянуть погибшего на войне известного поэта Иосифа Уткина (1903–1944), когда-то читал его поэму «Милое детство». В заключение – фрагмент стихотворения Семена Гудзенко, проникновенно прочитанного Леной Вчерашней:

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.

Мы пред нашим комбатом, как пред Господом Богом, чисты.

На живых порыжели от крови и глины шинели,

На могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали… Проходит четвертая осень.

Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.

Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,

Нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

Иван СЕРБИНОВ
Саннивейл