Эйнштейн на пляже

(опера в четырёх актах)

Недавно в Зеллербах-Холле (Бёркли) в течение трёх дней шла опера «Эйнштейн на пляже» знаменитого американского композитора Филипа Гласса. Постановка и сценическое оформление Роберта Уилсона, хореография Лусинды Чайлдс.  В спектаклях принимали участие Ансамбль Филипа Гласса во главе с дирижёром Майклом Рисманом, Танцевальный коллектив Лусинды Чайлдс и многие другие артисты.

Жизнь человечества тесно связана с развитим его музыкальности, умением и желанием слушать и слышать, совершенствовать существующие инструменты и создавать новые, осознавать роль и значение этого вида искусства как средства психологического и эмоционального воздействия на человека и общество в целом. Музыка из одноголосной превращается в многоголосную, в эпоху Ренессанса она отличается от cредневековой, под флагом романтизма она звучит иначе, чем под эгидой классицизма, и так далее.

Каждая музыкальная эпоха прокладывала новые пути, превозмогая сопротивление не только публики, но и музыкантов. Если сейчас мы слушаем старинные композиции, то, чаще всего, – из любознательности. Но ведь и новую музыку мы часто слушаем, преодолевая своё собственное сопротивление. Вспомним, как принимались сочинения Малера, Прокофьева, Шостаковича, Бриттена и других уже в наши времена. В то же время спросим себя, как бы воспринимались в наш техногенный век творения современных композиторов  а-ля Чайковский или Бетховен. При всём восторженном отношении к этим гениям, музыка подражателей исполнялась бы в пустых залах: время назад повернуть нельзя. Мы критикуем новую музыку и с неистовой надеждой ожидаем её появления.

Поиск новаций в искусстве – необходимая, но мало благодарная работа. Новая музыка не может прилететь с другой планеты, но должна опираться на достижения современных творцов и развивать их во всех возможных направлениях. На сан-францисских фестивалях «Mavericks» мы познакомились с рядом произведений, обладающих такими качествами. Было, и немало,  произведений, такими качествами не обладающих. Но неудачи надо преодолевать и двигаться вперёд.

Один из многих композиторов, пытающихся проложить новые пути, – Филип Гласс. Он родился в 1937 году в Балтиморе (Мэриленд), учился в университете в Чикаго и Джульярд-школе. Не будучи удовлетворён уровнем изучения современной музыки, уехал в Европу, где учился в Париже у легендарного педагога  Нади Буланже (у которой занимались также Аарон Копленд, Вирджил Томсон и Куинси Джонс, лауреат 27 премий «Грэмми») и тесно сотрудничал со знаменитым исполнителем  на ситаре и композитором, индийцем  Рави Шанкаром. Возвратившись в Нью-Йорк в 1967 году, он сформировал Ансамбль Филипа Гласса, состоящий из семи музыкантов, каждый из которых играет на нескольких инструментах, включая самые экзотические. Довольно долго, уже будучи композитором, работал таксистом в Нью-Йорке.

Только в течение последних 25 лет Гласс сочинил 10 симфоний, более 20 опер и много концертов для различных инструментов. В том числе он создал оперу «Эйнштейн на пляже», премьера которой состоялась в 1976 году. Исполнение ее в Беркли  последовало через 20 лет после предшествовавших спектаклей. Опера состоит из четырёх актов, исполняемых без перерывов. Продолжительность представления – примерно четыре с половиной часа. Зал был переполнен, публике разрешалось выходить из зала и возвращаться в любое время. В фойе работал буфет, и спектакль транслировался на телевизионные экраны, расположенные там же, в фойе. Похоже, многие зрители не возвращались в зал, продолжая следить за сценическими событиями на экранах.

Ведущими спектакля были обаятельные Хелга Дейвис и Кейт Морган. Они заняли свои позиции на сцене, были ярко высвечены, время от времени переговаривались  и терпеливо ожидали момента, когда зал угомонится.  По этой причине начало спектакля задержалось минут на двадцать. (Кстати, Дейвис и Морган в дальнейшем неоднократно появлялись на сцене, к большому удовольствию зрителей). Вскоре стало ясно, что спектакль не имеет никакого отношения к тому, что мы называем оперой, поскольку у него нет сюжета, а разрозненные сцены чаще всего лишены смысла и никак не связаны друг с другом: их можно спокойно менять местами без какого-либо ущерба для спектакля. Итак, выясняется, что это не опера, а некое действо ни о чём.

Несколько раз на авансцене появлялся человек со скрипкой в руках, который, сидя в кресле, прекрасно играл на своём инструменте. Не сразу можно было понять, что это и есть Эйнштейн. Да, Альберт Эйнштейн играл на скрипке, но человечество ценит его не только за это. Возможно, на сцене находился его однофамилец?  Кстати, эту роль исполняла женщина в парике, американская кореянка Дженнифер Ко, хорошая скрипачка.

Гласс – признанный представитель минимализма в музыке. Характерной чертой минимализма считается многократное повторение одной и той же фразы, иногда – с некоторыми вариациями. Повторяемая фраза может состоять из одной ноты, двух или нескольких. Проявив некоторое легкомыслие, я не удосужился сосчитать, сколько раз повторяется одна и та же фраза. Думается, что-то между 50 и 500.

В нескольких случаях пел хор, состоящий из двенадцати человек. Многократно повторялась какая-либо фраза, затем примерно то же происходило со следующей.  Иногда мы слышали сольное пение. Следует отметить, что при этом хор звучал довольно чисто и слаженно. То же можно сказать и о небольшом Ансамбле Филипа Гласса. Каждый его участник попеременно играл на разных инструментах, демонстрируя хорошую сыгранность и различную окраску звучания, опять-таки повторяя по много раз одну и ту же фразу. И хором, и ансамблем дирижировал Майкл Рисман. Танцевальный ансамбль (десять артистов) служил разрядкой между соседними актами. Несколько человек выскакивали на сцену и пересекали её в прыжках с небольшими поворотами, затем одни танцовщики исчезали за кулисами, а на смену им выскакивали другие. Все прыжки были одинаковыми и  повторялись многократно (хореограф Лусинда Чайлдс).

Впечатления от спектакля чередовались: порой это было занятно, порой – невыносимо скучно. Например, эпизод из третьего акта под названием «Тюрьма». Декорация – высокая башня, в верхнем окне просматривается человек, по-видимому, заключённый. На сцене появляются – после небольших пауз – один за другим не менее тридцати человек, все экстравагантно одетые, и застывают в различных экстравагантных же позах. Потом все быстро исчезают. Что бы это значило и для чего? Вопрос в качестве домашнего задания.

Вот из-за кулис выезжает поезд образца 1875 года. Какую роль он должен сыграть? Мы являемся свидетелями двух судебных разбирательств. О чём и зачем? А вот фрагмент, в котором луна движется по небу, меняя свою фазу. Хорошая придумка. А что за ней стоит? Все эти сцены поставлены режиссёром и давним соратником Филипа Гласса, Робертом Уилсоном. Перед зрителями появляется много людей, звучит масса разговорных диалогов, но даже домашняя работа по расшифровке этих сцен не приводит к ожидаемым результатам. По-видимому, автор данной статьи не обладает достаточным воображением.

Публика приняла спектакль хорошо. «Сан-Франциско Кроникл» опубликовала в одном и том же номере  две  рецензии на эту оперу (небывалое событие!), одна из которых носила восторженный характер (автор Эллан Ульрих) , а вторая,  написанная Джошуа Косманом, была достаточно объективной и аналитичной. Мне кажется, минимализм не может и не должен быть столбовой дорогой музыкального искусства, хотя в каких-то случаях приёмы минимализма могут быть успешно использованы для усиления эмоционального воздействия на слушателей. Примером тому являются сочинения Адамса.

Поиск в музыке двадцать первого столетия продолжается.

Х. АНАТОЛЬЕВ

Сан-Франциско