Чему нет предела

Между тем настоящая жизнь, как писали советские сатирики, пролетает мимо них. Пока в сети обсуждается животрепещущий вопрос, почему Трамп не сразу надел очки, наблюдая затмение, президент делает важное заявление, которое, может быть, в корне изменит ситуацию на мировой политической арене. В том, конечно, случае, если ему дадут реализовать его намерения.

Речь идет о выступлении на военной базе Форт-Майер. В нем были озвучены новые подходы, которые США будут применять во внешней политике. Конечно, интересно было узнать, как будет вестись борьба с Талибаном, что может измениться в отношениях между США и Пакистаном в свете этой борьбы, насколько повысится роль Индии, названной крупнейшей в мире демократией и ключевым партнером США в области безопасности и в области экономики. Но, как кажется, главное в этой речи содержалось в словах, в которых, пока еще схематично, были показаны будущие приоритеты американской внешней политики.

Трамп сказал, что он разделяет, как это было написано в переводе на русский, «расстройство американцев из-за проводимой США внешней политики». Он считает, что было потрачено «слишком много времени, энергии, денег и, самое важное, жизней» для того, чтобы «перестроить страны согласно нашему собственному представлению вместо того, чтобы следовать нашим собственным интересам безопасности». «Мы больше не будем использовать американские вооруженные силы для построения демократии в дальних краях или пытаться восстанавливать другие страны по нашему образу и подобию. Мы не просим других менять их образ жизни, но мы просим преследовать общие цели, которые позволят нашим детям жить лучше», – сказал Трамп.

Не будем пока трогать последнюю часть сказанного, ту, где говорится о вооруженных силах. Этот вопрос решается не так просто. Что же касается отказа от перестройки неких стран в соответствии с тем, какими они представляются Вашингтону, то за эти золотые слова американскому президенту можно поставить памятник. Во всяком случае, Ближний Восток только выиграл бы, будь они сказаны несколькими годами раньше, когда об арабской, так сказать, весне еще и слыхом не слыхивали.

В самом деле, сколько уже говорилось и писалось о том, что в современном обществе махровым цветом давно уже цветет имитация демократического политического процесса. И если уж на родине представительных органов власти, в европейских странах, стало возможным избираться на любые посты, не имея за душой внятных намерений, то что говорить о государствах, для которых европейские политические нормы – не более чем странные правила игры, которые следует соблюдать, если хочешь денег. Не лучше ли было оставить привычные этносам способы правления, когда всем понятно, что такой-то правит потому, что его дед убил копьем слона с одного удара, да и сам он – парень не промах? А этого нельзя и за версту подпускать к трону, ведь его отец был тот еще шельмец, ну а яблоко от яблони, и так далее. Вместо этого люди должны устраивать дни говорения, как это превосходно описывал Семушкин в своей книге о Чукотке, и обещать народу то, о чем никто и понятия-то не имеет. Все это только для того, чтобы в бывшей метрополии кто-то вышел на трибуну парламента и сорвал аплодисменты левоскамеечников сообщением о том, что на месте еще одной колонии учреждено независимое демократическое государство. Когда же вместо левых и правых в парламенте нового государства сходились стенка на стенку два племени, на это закрывали глаза и говорили, что перемелется, мол, и мука будет.

Ничего, конечно, не перемалывалось, и за отсутствием муки в неновое уже государство присылали из бывшей метрополии непонятных людей, которые говорили, что надо учиться демократии. Вот вам деньги и литература, читайте, что не понятно – спрашивайте, но чтобы, кровь из носу, к следующим выборам были партии как партии, а не трайбалистские сборища, вам понятно? Конечно, когда дают деньги, понятно все. Но деньги кончаются, и все начинается снова.

В конце концов, в странах с претензиями на демократизацию появлялся чуть ли не класс профессиональных борцов за демократию. Не столь кровожадные, как профессиональные революционеры, они, тем не менее, приносили своим народам массу неприятностей.

На примере начала так называемой «арабской весны» мы видели, как активисты, обученные азам не бросающихся в глаза организаторских приемов, довольно быстро доводили массы непристроенной молодежи до столь экзальтированного состояния, что самые внушаемые шли даже и на самосожжения, а остальные, забыв, против чего они протестуют, использовали тесноту и неразбериху во время уличных беспорядков для сексуального насилия.

Да, правители этих арабских стран не были образцами для подражания, но никого другого общества этих государств предложить и по сию пору не могут, за исключением лишь радикальных религиозных деятелей да высших военных, из которых вторые, конечно же, предпочтительнее в силу воспитанного в них военными академиями прагматизма.

Все сказанное здесь определенно подверглось бы самой разнузданной критике, доведи мы это до сведения леворадикальной общественности. Но здесь и не понадобится наше участие. СМИ растиражируют выступление Трампа, и вступит в действие новая сила – народная, так сказать, журналистика, все эти блогеры, пользователи сетей и их подписчики. Подобно тому, как прямая демократия, когда любой вопрос решается всенародным голосованием, представляет собой абсурдистскую карикатуру на народовластие, такая журналистика создает лишь обманчивое впечатление того, что демос наконец-то обрел голос. Нет, как в немом кинематографе мысли и чувства героев пытались передать игрой тапера, интернет-голоса означают лишь шум, производимый толпой, в которой лица людей скрыты масками Гая Фокса, так же как посты в соцсетях спрятаны за псевдонимами.

Но я думаю, что пройдет какое-то время, и люди привыкнут к возможностям коммуникаций. Вспоминается, как в одной советской конторе много лет назад установили переговорные устройства для связи между отделами и как поначалу сотрудники, взрослые и серьезные люди, то и дело вызывали кого-нибудь и кричали: «Первый, первый, я второй. Третьим будешь?» Ну а потом связь стала делом привычным, и ею стали пользоваться только для деловых разговоров. Стало скучно, и любители развлечений переключились на что-то другое.

А в том, что президент страны испытывает на себе внимание граждан и даже вызывает самое обыкновенное любопытство, нет ничего плохого. По крайней мере, это говорит о том, что руководитель не имеет возможности злоупотреблять терпением соотечественников и всеми правдами и неправдами избираться снова и снова. Это значит, что в стране демократия, а не ее имитация, пусть эта демократия и требует дальнейшего совершенствования. Но совершенству нет предела, как нет предела и мимикрии тех, кто в демократию просто играет.

Сергей ВОСКОВСКИЙ