Бум отдавать?

И главное, мы сами, эмигранты, помогали все это выносить и разбивать вдребезги: так, дескать, нам и надо, в России сейчас Путин, а посему никакого прошлого не желаем, никаких достойных воспоминаний нам не нужно, никакой русской культуры, because там все рабы («рабы» – это все сейчас повторяют, как угорелые. По десятку статей в день сообщают, что все «русские по природе своей рабы», не замечая, что само это «попкино» повторение бесталанно,  пошло и в полной мере ксенофобно, как и все другие подобные «обобщения»!)

Когда я это читаю,  настроение портится и голову заволакивает  сизый туман.

Я всегда помню, что западный обыватель, при всей моей любви к его спокойной улыбчивости, настроен только на «белое» и «черное». В их понятном, устойчивом мире есть только “good guys” и  “bad guys”, ну и еще «celebrities». И вот мы все вместе помогаем занести нас всех со всеми нашими бебехами на «плохую» полку. Там нам и лежать, да еще и внукам аукнется! Потому что стереотип – это страшная сила!

Конечно, можно считать, что к нам это уже не относится. Но как быть с  невинным вопросом: «Where are you from?»  «I am from Russia!» – и никуда от этого не деться, как ни пытайся. (Я лично как раз from Moldova, но  не в этом дело. А впрочем, и в этом. О своем личном опыте скажу  чуть позже).

Но почему-то мы с упорством,  достойным лучшего применения,  расплевываемся с  нашей молодостью и, собственно, со всей прошлой жизнью. Во имя, якобы, будущего. Которого впереди – let’s face it!- с гулькин нос!

***

Давайте поговорим на эту щекотливую тему  поподробнее.

Кто мы? Мы – американцы. Proud Americans! Кто видит проблемы с американизацией? Я лично не вижу. По числу бакалавров, мастеров и носителей докторских степеней  – наши ребята держат хороший показатель. Любит наш человек учиться. Причем, в любом возрасте.  Пенсионеры почтенных лет собираются вместе, чтобы понять особенности перевода  Пастернака на английский! Изучают до тика в висках  все эти has have being и had been. Все уже щебечут по-английски более или менее сносно.

Между тем, есть этнические коммуны, где ее члены с определенного возраста совершенно закрыты для языкового проникновения. Им как бы и не нужно, да они и не хотят. Безголосы и  многие молодые, обремененные детьми, мамаши  из среды латинос или восточных стран.

Но вот сочетание двух языковых  культур – вопрос  в будущем проблематичный. Опыт приехавших  век назад  эмигрантов, в т.ч. и евреев,  отвечает на него негативно. Впрочем, есть и коренное отличие. Тогда приезжали неграмотные люди из местечек. Сейчас – образованные жители метрополий.  В багаже современных эмигрантов первое место было отведено книгам! Неужели такие люди беззаботно расстанутся  с русским наследством? Они, вроде бы, должны  ценить  культуру – вообще, игнорируя ее географические  границы. И не разбрасываться попусту накопленным, а детям передать. Посмотрим, как получится.

Что, говорите, нереально? На нас все и закончится?  Ну, что ж, тогда давайте еще больше ценить наше поколение, последних могикан релятивизма,  а не честить его почем зря!

 ***

Связь нашего поколения с русской культурой многих раздражает, а некоторым местным жителям  вообще кажется унизительной. «Вас же там притесняли!!!»

Заметьте, что в Америке с уважением и даже подобострастием относятся к этническим традициям и культурным предпочтениям. Хочет девушка из Саудовской Арвии  сниматься на   водительские права закрытой до  глаз – уважительно обсуждаем. Хочет мексиканский нелегал говорить на своем родном языке – пожалуйста. Это их право

Но это не касается  «русских» евреев. Считается, что наша многовековая жизнь там (как выясняется, гораздо больше солженицынских «двухсот лет вместе») – на самом деле какое-то недоразумение.

Может, в какой-то мере это и было недоразумением.  Суть его хорошо сформулировал вездесущий Дмитрий Быков:

«Eвреи сыграли такую, а не иную роль в русской истории потому, что в силу особенностей местного коренного населения им пришлось стать русскими…. Им  пришлось стать в России и публицистами, и мыслителями, и революционерами, и контрреволюционерами, и комиссарами, и диссидентами, и патриотами, и создателями официальной культуры, и ее ниспровергателями, – потому что этого в силу каких-то причин не сделали русские. Возможно, их подвиг еще впереди».

Цитирую его дальше: «…Атомная бомба, водородная бомба, авторская песня, кинематограф и даже патриотическая лирика …. Кто двигает вперед русский стих и модернизирует прозу? Пастернак, Мандельштам, Бродский, Аксенов… Демонстрация в защиту Праги в 1968 году, что и сам Солженицын не преминул отметить… Богораз, Даниэль… Да что ж это такое! Почему Ельцина и Путина поддерживал еврей Березовский, а обличал еврей Шендерович?! …а  активнейший и мудрейший из русских, Александр Солженицын, только и нашел поговорить с Путиным, что о судьбе русских лесов?» Цитаты взяты из язвительного памфлета Дмитрия Быкова, остроумно названного  «200 лет вместО»  (пародируя «200 лет вместе» Солженицына).

Другими словами, не евреи СССР стали русскими, и их сейчас от этой русскости, как от грязи, пытаются очистить,  а  сама культура  прошедших десятилетий была русско-еврейской. (Представляю, как крячит сейчас Проханова!)

Вот такую мысль высказал Дмитрий Быков. Соглашаться с ней не обязательно, но оценить ее парадоксальность стоит.

Недавно перечитала одно стихотворение. Его автор – Борис Рыжий, наиталанливейший парень, большой поэт, погибший очень молодым – в 27 лет.  Вот отрывок из этого стихотворения:

До пупа сорвав обноски,
с нар полезли фраера,
на спине Иосиф Бродский
напортачен у бугра.
Начинаются разборки
за понятья, за наколки.
Разрываю сальный ворот:
душу мне не береди.
Профиль Слуцкого наколот
на седеющей груди.

 

«Профиль Слуцкого наколот на седеющей груди!»  И еще Бродского!  Супер! Вот  этот уральский мальчишечка несколькими обалденно-ироническими строками нашу русско-еврейскую культуру и нарисовал.

Конечно, дорогие читатели, все сказанное выше –  преднамеренное преувеличение. Когда столько лет говорили, что нас как бы нет, не было и имя нам «люди прочих национальностей»,  то тянет не небольшую гиперболу. Чтобы  подчеркнуть: и у нас есть   доля в этом огромном, прекрасном массиве, называемом русской культурой!  Кого этот вывод не устраивает, могут дальше не читать.

Ну, а сейчас что? Сейчас, говорят, «культурку» делают – что надо! Результат – лепота! Уж не знаешь, чему верить, чему – нет. «Россия, – пишет писатель Дмитрий Глуховский,- превращается стремительно, всего за считаные месяцы, из какбудторыночной какбыдемократии  в жуткую, озлобленную, параноидальную, словно бешенством укушенную Северную Корею».  Все стонут, все жалуются и посыпают голову пеплом. Поглядишь на это и подумаешь: а не остаемся ли мы, эмигранты, единственными хранителями культурных «золотых россыпей»?

Такое уже бывало в истории. Согласно Жаботинскому, в Одессе накануне Первой мировой войны ассимилированные евреи «очутились в роли единственных носителей русской культуры, и у них не было иного выбора,  как только в полном одиночестве любить и чествовать Пушкина». Трудно даже представить, какой силы было поклонение русскому культурному канону, как далеко он выходил за пределы метрополии. В Кишиневе времен молодости моих родителей, бывшем тогда частью Румынии, «Евгения Онегина» читали тайком, по ночам, и заучивали наизусть.

Нет, господа, к тому, что сейчас происходит в России, мы не хотим иметь никакого отношения. Взыграл разгул шовинистов-упырей! Похоже, они сидели по затхлым болотам, и теперь им кажется, что снова пришел их час. Надеюсь, они сгинут, как пришли. Залогом этому – новый средний класс, который  пока еще сопротивляется.  Прошел многотысячный  «Марш мира», работают (пока?)  оппозиционные издания и сайты. Но и махровая реакция набирает обороты.

Однако та культурная ткань, о которой я говорю, не имеет к нынешней махровости  никакого отношения. Это была культура интеллектуального сопротивления, когда нельзя было позволить душе лениться, несмотря ни на что. Ее мы и называем русской  культурой, с ней чувствуем родство.

***

Сейчас о русской культуре говорить не модно. В связи с политической ситуацией нас призывают говорить о молдавской народной культуре, узбекской многовековой культуре, украинской независимой культуре.

И это действительно необходимо. Но для этого нужно время. Подгонять историю – дело ненадежное. Вот что пишет киевский публицист, филолог и историк, специалист по южнорусской истории, выпускник исторического факультета Киевского университета им. Тараса Шевченко Александр Каревин:

«Одна из самых больших ошибок киевской власти — это их установка на один государственный  язык – украинский. Это ошибка тактическая, политическая и, что еще хуже — психологическая. Именно она, в основном, привела к отторжению Донбасса. Всякие экономические причины, какие-то дальние посулы евроинтеграции, даже вопросы местного самоуправления — это все не так задевает, как  требование все официальные документы, все делопроизводство, обучение, все массмедиа вести на мове, языке  пока еще  несовершенном, не имеющим своей терминологии…

Исторически США, отсоединяясь от Англии, не отказались от английского языка. Равным образом это относится к Канаде, Австралии, даже к Индии. В Финляндии, где всего 3% шведов, шведский язык — второй государственный. Это — умно и дальновидно».

Впрочем,  после всего, что произошло, эти словопрения уже не актуальны.

Я пережила национальную революцию в Кишиневе и могу заметить, что проблему официального государственного языка не все понимают правильно. Считают, что, если на улице можно спокойно разговаривать по-русски и при этом никого не волокут в кутузку, то все нормально.  На самом деле «языковые войны» – это способ отличить «своих» от чужих», и чужих подвергнуть дискриминации. В Молдавии под этой маркой в считанные месяцы была заменена  вся «элита». Национальные кадры приходили во власть целыми кланами.

А культура, литература, становление языка, преемственность – они ведь не одним днем делаются.

Многие сейчас усиленно листают интернет в поисках произведений на украинском, чтобы противопоставить, чтобы твердо сказать: есть она, украинская литература, вот она, уверенно делает первые шаги. Но все это по-прежнему трудно, как и в те времена, когда творил украинский писатель Степан Васильченко, классик украинской литературы. Он  жаловался на трудности: «Украинскому писателю приходится делать двойную работу – тянуть вместе два плуга: писать художественное произведение и вместе с тем создавать для него язык».

И, наверное,  чтобы подчеркнуть, что впереди могут быть много забавных несуразностей, украинский сайт «Газета» публикует замечательный, исконный, не заимствованный образец нового творчества. Молодая украинская журналистка Настя Мельниченко собрала более 200 пословиц и поговорок со словом, означающим нижнюю заднюю часть тела. Подборка озаглавлена так – «Жiнка без с…ки – як село без церкви” – 200 висловiв про дупу зiбрала Настя Мельниченко».

Там есть настоящие жемчужины, как, например: «Воно тобi так треба, як до с…ки карi очi!» Остроумно. Но не можешь не понимать, что это только начало долгого пути.

Впрочем, это все шутка. Украинский язык кто знает, тот знает (мой муж, например,  знает в совершенстве, он с отличием закончил украинскую школу, в которой работали замечательные учителя), нам же учить его поздно,  а расставаться с русским – не хочется.

Бум отдавать или не бум? Не бум!

Ася КРАМЕР