Большая ложь

Пропаганда – главное оружие левых

Не успело агентство S&P в 2011 году впервые в истории снизить рейтинг кредитоспособности американского государства, как виновные тут же были найдены. Ими оказались сторонники «Партии чаепития», которым демократы по указке своего верховного командования (то ли вице-президента Джо Байдена, то ли главного политического гуру президента Обамы Дэвида Аксельрода) прилепили ярлык: «террористы». Как вообще земля носит этих извергов, которые – подумать только! – требуют, чтобы государство соблюдало Конституцию и перестало жить не по средствам, ярились лидеры демократов! Конечно, именно они и есть истинные террористы, кто же еще?! Не называть же террористами исламистских нелюдей, убивающих и сеющих террор именем своего свирепого божества! Так, во всяком случае считает Барак Обама, изгнавший понятие «терроризма» из внешнеполитического и военного лексикона своей администрации.

Рептильная пресса тут же слаженно заголосила: «Рятуйте, люди добрые, террористы!». Некоторые правые обозреватели пожимали плечами, относя подобные инфантильные нападки на счет умственной лености и недостатка воображения у журналистов. Это громадная ошибка, свидетельствующая о том, насколько наивны консерваторы и как плохо они знают своих противников.

Я не собираюсь выступать адвокатом второй древнейшей профессии, но бесконечное, «бесcмысленное» повторение на все лады пропагандистских клише, спущенных из Национального комитета Демократической партии, отнюдь не свидетельствует об умственном убожестве левых журналистов, хотя дураков среди них и в самом деле пруд пруди. Однако в данном случае это не демонстрация их глупости, а выполнение ими своей идеологической миссии: вносить посильную лепту в «прогрессивное дело», пользуясь тактикой, старой, как мир, и столь же эффективной, как демагогия. Имя ее – Большая Ложь.

Что такое Большая Ложь, красноречиво объяснил признанный мастер этого жанра Адольф Гитлер. В т. 1, гл. 10 своего шедевра «Майн кампф» фюрер германского народа писал:

«…В большой лжи всегда есть определенная сила правдоподобия, поскольку широкие народные массы податливее на ложь подсознательно, в глубинных слоях своей эмоциональной сущности. Причем, учитывая их умственную примитивность, их легче поймать на удочку большой, а не малой лжи, ибо сами они постоянно кривят душой в малых делах, но стесняются лгать по-крупному. Им никогда не придумать грандиозную ложь, и они никогда не поверят, что у кого-то другого хватит наглости столь вопиющим образом извращать истину. И, даже если ткнуть их носом в факты, вне всяких сомнений разоблачающие ложь, они все равно будут сомневаться, колебаться и по-прежнему думать, что наверняка тут должно быть какое-то другое объяснение. Вопиюще наглая ложь всегда оставляет несмываемые следы, даже если ее разоблачить. Это хорошо известно всем мастерам лжи в нашем мире и всем, кто сговаривается в искусстве вранья».

Другой прославленный эксперт по части пропаганды – Иозеф Геббельс несколько по-иному изложил ту же мысль в статье «Из черчиллевой фабрики лжи», датированной 12 января 1941 года:

«Важнейший секрет успеха английских лидеров кроется отнюдь не в каком-то особом умственном превосходстве, а наоборот – в их удивительном тупоумии. Англичане следуют принципу, что уж если врать, так по-крупному, и непоколебимо стоять на своем. Они упорствуют во лжи, даже рискуя попасть при этом в дурацкое положение».

Хотя социалистическое движение выставляет себя защитником интересов «рабочего класса», оно всегда и везде почти исключительно служит пристанищем для радикальной интеллигенции.

Эти люди, особенно обильно плодящиеся и размножающиеся в питательной среде академического мира, адвокатуры и журналистики, имеют весьма смутное представление о реальной жизни. Они общаются только в своем кругу, проводя время в неустанной говорильне и в словесных играх, в частности, состязаясь в придумывании ярких образов и звонких фраз. Одним словом, они постоянно занимаются оттачиванием своего единственного подлинного умения – пропаганды.

Либералы отлично усвоили уроки, преподанные их идеологическими предтечами – немецкими национал-социалистами и советскими коммунистами. Они понимают, что неустанно повторяемая Большая Ложь чрезвычайно эффективна. Ее цель заключается в том, чтобы создать и закрепить в мозгу у слушателя/зрителя/читателя павловский условный рефлекс, автоматическую парную связку стимул-реакция.

К примеру, капиталист – толстопузый хищник, Джордж Буш – полный дурак, Сара Пэйлин – отпетая идиотка, Барак Обама – великий гений, любой член клана Кеннеди – подарок человечеству, и т. п. Спросите либерала, озвучивающего любое из вышеприведенных клише, откуда ему известно, например, что бывший губернатор Аляски – кретинка, а нынешний президент Соединенных Штатов – гигант мысли. Ответом будет недоуменный взгляд: ну как же, все знают, что Сара Пэйлин – круглая дура, а Барак Обама – интеллектуальный исполин, стало быть, так оно и есть, какие еще нужны доказательства?

Эффективность такой тактики неоспорима, особенно с учетом присущей людям инерции мышления. Нужно только долго и слаженно, бортовыми залпами, бомбардировать аудиторию подобными агитснарядами, и рано или поздно внушаемые понятия прочно засядут у людей в голове, а когда закрепятся в мозгах, их оттуда гвоздем не выковыряешь. Сара Пэйлин была настолько ошельмована, что, если бы она решила выставить свою кандидатуру на президентских выборах 2012 года, ее ожидало бы полное фиаско – пропаганда внушила независимым (они же умеренные) и даже некоторым консервативным избирателям, что у нее нет никаких шансов. То есть левый пропагандистский аппарат фактически диктует оппонентам, кого им выдвигать в президенты.

Пропаганда подобного рода предназначена не только для очернения противника, но и для создания позитивных мифов о своих героях. Так, лубочный кумир американских левых, пустой плейбой и юбочник Джон Кеннеди усилиями своих придворных пропагандистов превратился в колосса, хотя на прямой вопрос о его заслугах историки надолго задумываются, начинают мекать и бекать и в конце концов, ничего не придумав, выдавливают из себя, что он, дескать, поднял дух нации.

Точно так же и Франклина Рузвельта пропаганда живописует как спасителя отечества, мага и волшебника, который вытащил американскую экономику из трясины кризиса, куда ее загнал ставленник капитала Герберт Гувер. Хотя не стоит больших трудов узнать, что к концу первого года третьего (sic!) срока президентских полномочий Рузвельта (т.е. к моменту вступления Америки во Вторую мировую войну) безработица в стране все еще стояла на отметке 17 процентов, и что Рузвельт, абсолютно ничего не понимавший в экономике, лишь усугубил и надолго продлил кризис серией нелепых маневров, рассчитанных на чисто пропагандистский эффект.

Но для того, чтобы постигнуть истину, нужно сначала усомниться в официальной версии истории, а пропаганда на то и существует, чтобы у оболваненных олухов никаких сомнений не возникало. Лопайте, что дают!

Однако вернемся к основной теме. Знаменитый лозунг Патрика Генри до сих пор, спустя чуть ли не два с половиной столетия, сотрясает стогны: «Свобода или смерть!» (речью, где прозвучали эти магические слова, Генри убедил Совет самоуправления Виргинии направить ополчение в революционную армию). А теперь попробуйте на зуб такой лозунг: «Ускоренный график амортизации капитального оборудования или смерть!» Бьются ли учащенно сердца при этих звуках? Тянется ли рука непроизвольно к оружию? Полагаю, что вряд ли.

Для того, чтобы достигать свой цели, лозунг должен быть коротким и запоминающимся, он должен звучать, как выстрел, как щелканье хлыста. Ленин не звал массы бороться «за более справедливое распределение национального достояния». Он призывал «грабить награбленное». Лозунг Великой французской революции «Свобода, равенство и братство» по сей день находит горячий отклик во многих сердцах, невзирая на его очевидную абсурдность.

Как могут сочетаться абсолютно противоположные понятия «свободы» и «равенства»? «Взгляни на древо – и там усмотришь некоторый сук больший и против других крепчайший, а следственно, и наидоблестнейший», – издевательски наставлял поборников равенства язвительный Салтыков-Щедрин. А поскольку равенства в природе не существует, оно может быть установлено только путем принуждения, которое противоположно свободе. Что же касается «братства», в Европе, чья история на протяжении веков состояла из непрерывных войн, это слово вообще должно было звучать как насмешка.

Словом, властители дум либеральной черни отнюдь не из лени и не от отсутствия воображения без конца клеймят «Партию чаепития» как «сборище террористов». Они прекрасно знают, что делают. Скажите человеку, что он свинья, повторяйте это достаточно долго и упорно, и рано или поздно он захрюкает. Демократы понимают этот принцип, отсюда и поразительная дисциплинированность их пропагандистских кампаний.

Кому-то в мозговом штабе «сил мира и прогресса» приходит в голову удачное слово или выражение, его обкатывают в фокусных группах и опросах, и, в случае благоприятных результатов, главный директивный орган левых «Нью-Йорк таймс» или Национальный комитет Демократической партии спускают новое клише прессе, та подхватывает его и начинает без конца гонять на корде. Пользуясь современным понятием, получается что-то вроде рассредоточенного флешмоба, устраиваемого ради торжества «прогрессивного дела».

Если завтра будет решено заклеймить членов «Партии чаепития», скажем, «гадами-гвельфами», нет сомнения, что ярлык прилипнет и войдет в лексикон людей, не имеющих ни малейшего понятия о том, что он значит (они, вероятно, решат, что это обозначение какого-то особо каверзного племени эльфов). Неважно, что говорить, лишь бы звучало позабористей! Потому-то либералы и приходят в такое неистовство всякий раз, когда правые называют Обаму «социалистом» – емко и хлестко. Они понимают, насколько эффективен может быть этот ярлык, и, вероятно, испытывают искушение обвинить консерваторов в плагиате.

Между прочим, в недавнем опросе общественного мнения почти треть демократов согласилась с тем, что членов «Партии чаепития» можно с полным основанием называть террористами.

Виктор ВОЛЬСКИЙ