Под небоскребом

     В пятницу первый звонок раздался в 9.36.

    «Вов, тебя случайно не подстрелили?» – спросила бывшая москвичка Марина Лабонвиль, преподающая английский в Нью-Джерси.

В ту субботу исполнилось ровно 35 лет с тех пор, как я поселился в трех кварталах от Эмпайр Стейт Билдинга, который 11 сентября 2001 года снова сделался самым высоким зданием Нью-Йорка.

Когда позвонила Лабонвиль, я уже знал, что ровно в 9 утра у Эмпайр Стейт Билдинга прогремели выстрелы: об этом уже полчаса взахлеб говорили все новостные каналы города. «Марин, спасибо, конечно, но до меня оттуда не дострелят», – сказал я.

«Ну, мало ли», – сказала эта добрая женщина.

С другой стороны, моя машина была запаркована на стоянке для прессы, которая находится всего в одном квартале от того места, где 58-летний Джеффри Джонсон застрелил в то утро своего бывшего сослуживца Стивена Эрколино. Они работали вместе в компании Hazan Imports, где Джонсон был дизайнером женских маек, а Эрколино отвечал за их сбыт.

В прошлом году Джонсона уволили из компании, поскольку его товар не пользовался спросом. Он винил в этой незадаче 41-летнего Эрколино, который, по его мнению, плохо сбывал его майки, и в ту пятницу свел с ним счеты. Он поджидал жертву на тротуаре, а когда Эрколино подошел к подъезду,  убил его на месте несколькими выстрелами в голову. Положил пистолет в сумку и пошел прочь.

Строитель Брайан Диллон, участвующий в капремонте Эмпайр Стейт Билдинга, видел эту сцену и показал на убийцу двум полицейским, стоявшим у подъезда 102-этажного небоскреба.

Завидев их, Джонсон снова вытащил пистолет из сумки и направил в их сторону. Полицейские не хотели умирать и, недолго думая, произвели по нему шестнадцать выстрелов из своих табельных 15-зарядных «глоков», которые в 90-х годах сменили их допотопные револьверы 38-го калибра. Семь пуль попали в Джонсона, убив его на месте, а девять прошли мимо. Три из них попали в прохожих, а шесть врезались в стоящие на тротуаре железобетонные кадки с цветами и ранили других прохожих их осколками. Ни одно из ранений не угрожало жизни. Когда часа через полтора я пришел туда забирать машину, пожарные уже смыли кровь с асфальта. Вокруг толпились сотни юных репортеров во вьетнамках и с блокнотиками, пожилых телеоператоров и интуристов.

На углу Пятой авеню и моей 33-й улицы напротив Эмпайр Стейт Билдинга сиротливо стоял «Ниссан», на котором Джонсон в последний раз подъехал к дверям Hazan Imports. Он знал, что это его последняя поездка, и отдал домохозяину ключ от квартиры.

В интернете молиеносно вывесили клип, изображающий последнюю минуту жизни Джонсона. В эпоху айфонов снимают все, кому не лень.

Зимой мы с Лабонвиль ездили в бруклинский ресторан «Баку» на юбилей местной русской радиостанции Davidzon и познакомились с молодой Татьяной Симаковой, которая приехала в Нью-Йорк из Владивостока и работает неподалеку от места описываемых событий в русском бюро путешествий Eastern Tours.

В 9 утра в пятницу Симакова проходила мимо Эмпайр Стейт Билдинга, услышала выстрелы, вынула мобильник и сделала короткую видеозапись происходящего. Она, в частности, сняла лежащего у кромки тротуара чернокожего парня в форменном жилете, которые носят уличные продавцы билетов на экскурсии в Эмпайр Стейт Билдинге. Рядом с ним валялся его приборчик, читающий кредитные карты.

«Страшно было?» – спросил я. – «Конечно, страшно, – сказала Симакова. – От сознания того, что стреляют днем, возле Эмпайр-Стейт-Билдинга буквально, когда очень много людей там было, все шли на работу. И стреляли в толпу как-то неразборчиво».

Вообще, с этим зданием связано сравнительно мало кровопролития. Его строительство по нынешним понятиям было молниеносным, заняв всего год и 45 дней. В результате несчастных случаев погибли 5 строительных рабочих. Эмпайр-Стейт-Билдинг был официально открыт 1 мая 1931 года.

С тех пор с его смотровой площадки, находящейся на 86-м этаже, бросились где-то 30 человек – значительно меньше, чем с Бруклинского моста, пересекающего, кстати, Ист-Ривер, а не Гудзон, как по ошибке написал Маяковский.

Последним был самоубийца, приземлившийся на тротуар в 2009 году в двух шагах от юной россиянки Виктории Беловой, когда она выходила из здания на 33-ю улицу. Белова, которая с тех пор вернулась к себе в Тюмень, работала в то время редактором «Нового русского слова», старейшей в мире русской газеты, доживавшей свои дни на 51-м этаже Эмпайр Стейт Билдинга.

Год спустя газета торжественно отметила свое столетие в столовой ООН, а в середине ноября внезапно закрылась, не предупредив заранее горстку остававшихся в ней сотрудников, которые пришли на работу и не нашли своих компьютеров на месте.

Всемирного торгового центра еще не было и в помине, когда в Эмпайр Стейт Билдинг врезался большой самолет. 28 июля 1945 года в него влетел в тумане между 79-м и 80-м этажами тяжелый бомбардировщик Б-29. Погибли 14 человек.

11 сентября 2001 года все полагали, что небоскребы теперь будут падать регулярно, и в первую очередь думали на Эмпайр Стейт Билдинг. Я когда-то прочел в советском пособии по гражданской обороне (в просторечии ГРОБ), что при падении дома развалины занимают в длину треть его высоты. Иными словами, мое расстояние от Эмпайр Стейт Билдинга не предвещало погребения под его руинами, но я все равно за него переживал.

К вечеру 12 сентября запах пластмассовой гари начал делаться уже невыносимым. Видимо, ветер подул на север от Всемирного торгового центра. Когда я быстро шел в одиннадцатом часу к Эмпайр Стейт Билдингу, у меня защипало в глазах, хотя я был в нескольких километрах от пепелища.

Мой вечерний выход был связан с тем, что обнюхивавшая циклопическое здание служебная собака сделала стойку на 44-м этаже, и по телевидению немедленно передали, что в нем обнаружена бомба. Я не поверил, но все же решил сходить на разведку.

Поскольку в адресной книге написано, что Эмпайр Стейт Билдинг расположен на 34-й улице, полиция ее и перекрыла. Поперек поставили машину с мигалками, а с углов согнали высыпавших на улицу зевак,  с тревогой вглядывавшихся в затемненное здание и дружно говоривших по мобильникам.

Но я пошел по 33-й улице, на которую небоскреб выходит своей задней стороной, и поэтому полиция ее не перекрывала. «Понятно, почему самолеты угоняют», – ворчал я себе под нос, дивясь на такую безалаберность правоохранительных органов.

Дошел до самого здания, вокруг которого не было ни души, не считая пары журналистов и кучки полисменов, а также собаковода со злополучной собакой, которая, как оказалось, вызвала ложную тревогу и с виноватым видом прикорнула на тротуаре. Ничего не происходило, улицы были пустынны, витрины давно погасли, поэтому я стал смотреть не по сторонам, а вверх.

Если стоять рядом и смотреть снизу вверх, то Эмпайр Стейт Билдинг не кажется таким уж громадным. Мимо пропорхнула стайка корейцев, которые не понимали по-английски и поэтому не подозревали, что главная нью-йоркская достопримечательность вот-вот упадет.

Береженого Бог бережет, и я на всякий случай стал под парусиновым козырьком кошерной столовой на углу Пятой авеню, хотя, если подумать, по нынешним временам это было довольно уязвимое место.

«Так что, взрыв будет или нет?» – спросил я у одного из полицейских. «Не», – устало отмахнулся он. Мы немного посетовали с ним на качество современных стройматериалов, и я несолоно хлебавши поплелся домой.

Так был спасен Эмпайр Стейт Билдинг, с которым я было уже простился.

 ВладимирКОЗЛОВСКИЙ