Интересы

Блиц-визит российского президента на Ближний Восток многие обозреватели уже окрестили протокольным. Они объясняют, что, будучи избранным на очередной срок, Владимир Путин поспешил посещением Израиля, Палестинской автономии и Иордании подтвердить наличие в этой части света особых интересов России. Не знаю, что говорилось во время визита «не для прессы», но достоянием общественности стали, в основном, обтекаемые фразы в духе «давайте жить дружно». «Убежден, что любые односторонние действия до окончательного примирения контрпродуктивны. Необходимо проявлять крайнюю сдержанность, четко соблюдать взятые на себя ранее обязательства», – сказал гость, и добавил, что для России «нет проблем в признании независимости Палестины».

А между тем, арабо-израильский конфликт продолжается, ракеты из Газы долетают почти до центральных районов страны, и правительство уже подумывает над тем, где размещать лагеря эвакуированных из этих районов граждан в случае массированной ракетной атаки. Российский же президент, как пишут газеты, посещением Израиля стремился уравновесить доминирование США в регионе и обозначить возвращение России на дипломатическую арену Ближнего Востока. Это и есть особые интересы.

Из-за того, что слишком многие государства имеют на Ближнем Востоке свои «законные интересы» (запомним этот термин), хитросплетение интриг этих стран создает в регионе постоянную напряженность, ту самую мутную воду, половить в которой рыбку за счет евреев и арабов всегда кто-нибудь да находится. Эта тенденция проявилась уже в процессе образования Государства Израиль, а после того, как ему было навязано участие в конфликте, тенденция превратилась в закономерность.

В ноябре 1917 года министр иностранных дел Великобритании Артур Джеймс Бальфур в письме к лорду Ротшильду сформулировал позицию английского правительства, давшую зеленый свет созданию в Палестине национального очага для еврейского народа. Через два года делегация всемирной Сионистской организации внесла на рассмотрение комитета стран-победительниц в Версале предложение установить конкретные границы еврейского национального очага. В 1920 году Великобритания, благодаря поддержке всемирной Сионистской организации, добилась на конференции в Сан-Ремо мандата на всю Палестину. Однако уже в мае 1921 года в дело вмешалась Франция, имевшая в регионе свом «законные интересы» (помните термин?). В результате закулисных переговоров с Францией власти Великобритании исключили отдельные подмандатные территории из понятия «еврейский национальный очаг», создали эмират Трансиордания и запретили евреям селиться на его территории. Кроме того, резко изменилось отношение британских властей к еврейскому поселенчеству, что выразилось, в том числе, в запрете на публикацию текста декларации Бальфура. Пойдя на поводу у арабских экстремистов, устроивших в 1929 году беспорядки, британское правительство приостановило еврейскую иммиграцию в Палестину, а в 1930 году подвело под это решение «научную базу», заявив, что из-за ограниченности «экономической емкости» Палестины дальнейшее переселение евреев в страну нанесет ущерб ее арабскому населению.

Если бы Великобритания не оказалась вовлеченной в борьбу «интересов», а настояла на необходимости выполнения ее обязательств по мандату (а Великобритания умеет отстаивать свои интересы, вспомним хотя бы маленькую победоносную войну за обладание Мальвинскими островами), создание национального очага для еврейского народа не приостановилось бы до 1948 года. За прошедшие 18 лет в регионе сложилась принципиально иная ситуация, которая, к тому же, усугубилась тем, что еврейские добровольцы сражались во время Второй мировой войны на стороне союзников, тогда как арабские националисты симпатизировали странам оси.

Тем не менее, Государство Израиль было создано, и оно тут же ощутило на себе давление Советского Союза, надеявшегося на включение молодого государства в свой блок. После того, как эти надежды не оправдались, СССР переключил свое внимание на арабские режимы, и это привело к тому, что всякий раз, когда Израиль имел возможность разрешить конфликт вооруженным путем, Москва через механизмы ООН препятствовала этому. Более того, многие государства отрицательно относилась и к перспективам мирного разрешения конфликта. Когда в 1978 году в Кэмп-Дэвиде на встрече руководителей США, Египта и Израиля были подписаны соглашения «Рамки для заключения мирного договора между Египтом и Израилем» и «Рамки мира на Ближнем Востоке», а в 1979 году в Вашингтоне был подписан мирный договор между Египтом и Израилем, это вызвало резкое неприятие со стороны Лиги арабских стран, ООП, а также Советского Союза и других постоянных членов Совета Безопасности ООН. Например, представитель СССР, выступая на сессии генассамблеи ООН в 1979 году, заявил: «Сепаратная сделка между Египтом и Израилем ничего не решает. Это – средство, призванное усыпить бдительность народов. Это – путь к накапливанию в еще больших масштабах горючего материала, способного вызвать на Ближнем Востоке новый взрыв». У советского представителя для этого заявления были все основания: после такой оценки со стороны «большого брата», подкрепленной оружием и деньгами, палестинские «освободительные движения» действительно усилили борьбу с «сионистским образованием».

Ох, уж эти «интересы». Они на Ближнем Востоке имеются и у объединенной Европы. В противовес США и Израилю, Европа объявила о своем признании прав палестинцев на собственное государство, а также о признании Организации Освобождения Палестины единственным законным представителем арабов-палестинцев. Практическим шагом, вытекающим из этого признания, явилось установление прямых экономических связей с палестинцами на их территориях, что принесло Израилю лишнюю головную боль, так как это означало, что Европа эти земли, как политически, так и территориально,  не считает частью Израиля. Постоянная финансовая подпитка автономии европейскими деньгами многие годы поддерживает на плаву террористические организации, позволяя им не только вооружаться, но и осуществлять благотворительную деятельность для завоевания поддержки населения.

И, наконец, оправившаяся от многолетнего кризиса постсоветская Россия. Она тоже считает Ближний Восток зоной своих интересов.

Вполне возможно, что читателю известно многое из того, о чем я здесь говорил. Тем лучше. Значит, читателю будет легче воспринять то, чем я хочу завершить разговор. Можно согласиться со мной или отвергнуть мои мысли, но я считаю, что имею все основания их высказать. Так вот, мир должен понимать, что собственные интересы (я просил вас запомнить этот термин), есть и у Израиля, и именно поэтому Израиль вправе действовать так, как необходимо для защиты этих интересов.