Под знаком дьявола

Вокруг него ничего нет. Сухая трава, и вдали, на горизонте, два огромных buttes¹. Это здание музея выглядело как лошадь в магазине. Вокруг него никогда ничего не строили. Это место было специально выбрано так, чтобы случайно сюда не заезжали. И, конечно, это здание не всегда было музеем.

На работе только закончилась двухмесячная плановая перегрузка реактора. Внеплановый пожар растянул два месяца до семи. Собрав все сверхурочные часы в кучу, я получил почти месяц свободы. Страна большая, вся в дорогах. Езжай, куда дотянешься. А как насчет семейной жизни? Сведена к полному взаимопониманию и гармонии. Другими словами:

– Ты не возражаешь, если я смотаюсь в музей?

– Ты? В музей? Это как если бы я решила сама поменять каталитический конвертор в нашей машине. Какой еще музей на мою голову?

– Технология. Тебе неинтересно.

– Не надо за меня решать. Технология… Вернешься поздно?

– Не думаю.

– Ладушки. На обратном пути купи пакет куриных грудок, зеленый лук, пучок редиски…

– Если не забуду.

– Да, а где этот музей, в даунтауне?

– Не совсем. Там нет даунтауна.

«Википедия» и «Гугл» подтвердили, что возле музея не то что нет даунтауна, а вообще ничего нет. И что ближайший пляж с игривыми молодыми вдовами находится за три часовых пояса. И что я буду каждый день звонить. И вернусь через неделю и ни секундой позже. А иначе она начнет себя сразу считать молодой вдовой. И моя идиотская реплика по этому поводу лишь подтверждает, что..

– Короче, я еду тоже. И не думай отговаривать.

– Отлично. Даже не верится.

Но тут боги мне улыбнулись.

– А, черт, мне же послезавтра сдавать задание в моем классе. Знаешь что, давай поедем через неделю.

А я хотел поехать один. Хоть на несколько дней уйти от доминирующего рева турбин, раздражающего света огромных неоновых ламп, постоянной нервотрепки и растущей психологической неадекватности, которая начинала проявляться дома. Вообще всего того, что в течение семи месяцев заполняло 14 часов из каждых 24.

И я это все честно сказал. И честно получил в ответ:

– Ну зачем я за того итальянца не вышла замуж? Подошел на пляже, как джентльмен. В плаще и шляпе. Помог нанести крем от загара на… Как куда? Неважно. Ладно, езжай. Может, вернешься хоть полоумным, а не полным. Не вляпайся только.

И всё покатилось предсказуемо. Шум ветра, наскоро размороженное мясо в придорожных кафе, забытые цены на бензин. А ночью маленькие, осторожные шажки и чавканье за стеной палатки, и отгоняющий сон лунный свет со всех сторон. Утром головная боль от вони ароматизированной свечи для отгона комаров, овсянка с голубикой, три чашки какао – и тишина. Тишина, которой так нам всем не хватает.

Ничего примечательного не заметил, пока не въехал в маленький городок. Отсюда до музея, куда я стремился, было недалеко, и я решил слегка ослабить вожжи. Естественно, я первым делом звякнул домой:

– Ну, сдала свое задание в классе?

– Не переводи разговор. Ты откуда говоришь?

– Из мотеля у дороги.

– Как погода?

– Слабка ожеледь, туман, витер захидный, слабкый до помирного. Температура у ночи – такой не бувае.²

– Что-то у тебя слишком игривое настроение.

– Та обычная погода для этих мест. Палит жара, ветер, пылюка.

– Та знаю, уже посмотрела прогноз. До твоего музея совсем близко. Сегодня поедешь?

– Да нет, отдохну немного. Почти девять часов в дороге.

– Ладно, отдыхай. Звякни завтра.

Выполнив телефонную часть супружеского долга, я вышел в свет. И увидел. Почти напротив мотеля стояла настоящая рубка подводной лодки. На ней был номер 666. Как известно, в некоторых, весьма значительных и обширных кругах это число называют числом дьявола. И все потому, что много веков назад один из первых последователей Христа использовал эзопов язык. Он, обличая, не хотел упоминать имя Нерона, поскольку понимал, что это не совсем корректно. Мягко говоря. И он использовал это число. Это одна из многих версий. Так и пошло.

А подлодка с этим номером хорошо делала свое дело. И даже не пропала без вести, как многие бы ожидали. Большинство ее походов засекречено до сих пор. Так, между прочим, упоминают, что она внесла большой вклад в безопасность страны.

Я подошел поближе к рубке. Да, настоящая. Красиво она называется по-английски: sail, парус. А рядом стояла небольшая стела, на которой были выгравированы названия всех погибших подводных лодок страны, начиная с 1900 года. Никто не забыт.

А утром я уже подъезжал к музею. Ничем не примечательное здание, кроме того, что в нем в 1951 году впервые в мире произвели электричество, используя совершенно удивительную концепцию. Концепцию ядерных реакторов-размножителей, так называемых бридеров.³

Все, что придумано человечеством, в общем-то имеет какую-то аналогию в природе. Лодка – это рыба, самолет – это птица, радио – вроде сплетницы у подъезда, айпод – это как секретарь-машинистка. И даже ядерный реактор как-то можно ассоциировать с чайником, который закипает на костре.

Реактор-бридер не имеет аналогий в природе. Смысл в том, что в процессе работы реактор производит новое ядерное топливо. То есть, другими словами, чем больше угля сгорает, тем больше его получается. И в этом здании в 1951-м подтвердили, что концепция работает. А в 1955 году целый город получил электроэнергию от этой экспериментальной станции. Целый город. Все 1200 человек. И аж в течение часа.

Парковка была пустая. Дверь в здание была не заперта, и я вошел. В общем, это была ядерная электростанция, очень маленькая, с допотопным оборудованием, каким-то не очень казистым, даже примитивным. Чего стоили хотя бы манометры размером с колесо машины. Но когда видишь вахтенный журнал и в нем рядовую запись, что управляемая цепная реакция зафиксирована тогда-то и тогда-то, то понимаешь, что это и есть история. Отсюда пошли реакторы-бридеры. Здесь многие годы проходило обучение большинство моряков-подводников для атомных подлодок. И поэтому место было совершенно засекречено и о нем мало кто знал.

Я собирался подняться на второй уровень, когда…

– Вам всё понятно?

Девушка-гид, которой вряд ли больше 23 лет, появилась из ниоткуда.

– Честно говоря, не всё.

– Ну, значит, я вовремя. Это моя работа. Вы один или еще кто-то подъехал?

– Да нет, один.

– Давайте спускайтесь, и я вам проведу индивидуальный VIP-тур.

– Бесплатно?

Она засмеялась.

Материал она знала хорошо. Даже те элементы, с которыми я был знаком, она преподнесла правильно и на уровне. Всё было интересно. Kогда мы вышли из здания, она, указывая на огромные конструкции, стоящие неподалеку, сказала:

– Вы сначала походите вокруг них, получите представление. А я чуть позже подойду и, если есть вопросы…

Две здоровенные установки с огромными баками и кучей трубопроводов оказались прототипами ядерного двигателя для первого в мире бомбардировщика такого типа. Но проект не довели до практической разработки из-за того, что было очень много инженерных сложностей. А вскоре появились ракеты. Главное, что хотели сделать и даже начали.

Девушка-гид появилась вовремя, снова рассказала много интересного. Ну, что вон там, например, неподалеку, в 1961 году произошел микроЧернобыль. Там и тогда, в 1961-м, на маленьком реакторе тоже вытащили один из элементов защиты, и за 0,1 секунды мощность реактора выросла в 6666 раз. Все разлетелось и развалилось. Двое погибли. Захоронили в свинце. И всю огромную площадь вокруг отгородили. Я вставил свои три копейки, заметив, что в развитии технологии все правила записаны кровью. Иначе не получается. Мы помолчали.

– А вы здесь работаете?

– Почти здесь, – и она указала куда-то в сторону, где до горизонта была только сухая трава.

– Где-то на ферме?

Она рассмеялась:

– Да нет. Я учусь в университете. А здесь летом гидом подрабатываю. А настоящая работа таки там, – и она снова указала в горизонт. И, видя, что я не совсем понимаю: –Ну… не всё же видно отсюда.

Мое глубокомысленное «а-а» вряд ли улучшило мой IQ в ее глазах.

Я еще походил и поездил по округе и, как обещал, вернулся домой вовремя: неделя с точностью до двух часов.

Вечером мы пошли в кафе, и жена предоставила мне уникальную возможность высказаться. Я рассказал о подводных лодках в пустыне, о четырех 200-ваттных лампочках, которые впервые в мире зажглись от энергии распада атома, о здании электростанции, где впервые проверили концепцию реакторов-бридеров.

Я говорил о том, насколько надо нетрадиционно мыслить, чтобы прийти к такой идее, о том, что…

– Я не слишком нагромоздил терминов? Ты еще сечешь, что я говорю?

– В общем, пока да. Но хоть один вопрос я могу вставить в поток твоего словоизлияния?

– Конечно, только не очень заумный, окей?

– Окей. Она блондинка или брюнетка?

– Кто? Подлодка?

– Гид.

– Шатенка. И имя у нее итальянское: Лючия. А при чем тут?..

– Ни при чем. А где, кстати, пакет с куриными грудками, зеленый лук, редиска? Лючию он помнит. Какие уже там, к дьяволу, куриные грудки?

И она улыбнулась, так как семь дней мы провели в одиночестве. Что я, что она.

 

¹ Отдельно стоящие холмы с почти отвесными стенами.

² Небольшая гололедица, туман, ветер западный, слабый до умеренного (укр). Температура ночью – такой не бывает.

³ Ядерный реактор, позволяющий нарабатывать ядерное топливо в количестве, превышающем потребности самого реактора.

Alveg SPAUG©2020