Алмазный юбилей
Приближался юбилей. Дата была серьезная, и тривиальный подход не работал. Поэтому я не ждал до пятницы и уже в среду вечером сказал жене:
– Что-то давно в этой семье не было сюрпризов.
– Только не надо мне делать хорошо. Тебя наконец-то уволили? Или ей нет еще пятнадцати?
– Твои молитвы не были услышаны, меня почему-то не уволили. А насчет нее, то ей…
– Чего? Ей – кому?
– Да ладно. Сюрприз ожидаешь? Нет? Отлично. Выезжаем завтра, почти сегодня. Другими словами, в 4 утра. У тебя почти 7 часов, чтобы взять самое необходимое.
Естественно, я услыхал то, что и ожидал:
– Куда? Что брать? На сколько дней? Купальник брать? Или колготки и сапоги? Хоть в какую сторону? Сейчас же лето. Выходное брать или джинсы и шорты сойдут? Господи, за что мне это все? Моя мама всегда говорила, что…
Здесь я обязан был прервать:
– Твою маму мы не берем. Я же уточнил: самое необходимое. И ненадолго. Бери пример с меня.
– Ну да, два пакета Beef Jerky, полкило конфет «Коровка» и…
Я, покровительственно и снисходительно:
– Это Америка. Если что забудем, купим по дороге. – И добавил самое стратегическое:
– Ты же молодая. Во всех ты, душенька, нарядах хороша. Тебя же на любой заправке могут похитить из машины. Я помню, как всего на десять минут отошел – и сразу же к тебе подплыл соискатель в атласных шальварах и…
– Не в шальварах, а в белых итальянских брюках, и между прочим…
Выехали мы, как я и планировал, ровно в четыре утра. Это если бы жили на Гавайях. А у нас было около восьми утра. Все необходимое заняло места ненужного.
– Ну хорошо, мы уже едем. И где сюрприз?
Наконец наступил нужный момент.
– Слушай, мне бы хотелось, чтобы это действительно был сюрприз, а не дешевая фигня. Делай то, что я тебя прошу. Хоть раз в жизни.
Последняя фраза была лишней.
– Раз в жизни?! А борщи кто просит? А гуляш из козлиного мяса? А кто жениться просился, я, что ли?..
Это мы еще не выехали с нашей улицы.
– В общем, слушай! Вот прямо сейчас закрой глаза. Только честно. Когда скажу – тогда откроешь. Но только без подглядок. А иначе можем вернуться в гараж. Ты же молоденькая. Ну, подыграй мне, старику.
– Ну ладно, дед Мазай, уболтал. А сколько так сидеть?
– Пока не скажу.
– А сюрприз дорогой? Интересный?
– Я сказал «сюрприз». Не «сервиз». Лучше всего, если ты поспишь. Если что – разбужу.
И она заснула. Это я так думал. Минут через пятнадцать:
– Ну, еще долго? Опять тащишь меня в какую-то пустошь.
– Уже глаза открыла?
– Да нет. Просто окно открыто, ветер жаркий, трафика почти не слышно.
Она была права. Дорога к сюрпризу точно не шла через даунтаун Лос-Анджелеса. Это надо было признать вслух.
– Да, точно заметила. Ну еще немного потерпи, лады?
– Немного – это сколько?
Из машины она выскочить не могла. По крайней мере я так считал. Убить меня? Могла бы. Но если за последние годы этого не сделала, значит, что-то сдерживало.
– Ну-у, ориентировочно часов девять, а если поднажмем, то…
Ее реакция не ожидалась:
– Шумит здорово. Еще раз, медленно и внятно: сколько еще ехать? А то мне послышалось что-то вроде «…часов».
– Ну-у, ориентировочно часов девять, а если поднажмем, то…
И опять реакция моей жены была неожиданной:
– Девять часов? Слава богу, а то мне послышалось «десять». Глаза можно открыть? Я так понимаю, что это и был твой сюрприз? Вместо десяти часов в машине в пустыне – всего только девять.
Я понимал, что нахожусь в глазу урагана. Так все тихо-мирно. Ну да. Пока еще.
Пейзаж за окном радовал однообразием: простирающиеся до горизонта невысокие холмы, покрытые удивительно злобными колючками.
Уже не первый раз мы посещали подобные места. Какое-то удивительное чувство отстраненности и тишины. Часто вспоминали картину Dead Sea at Siloam Вильяма Ханта. И радовались, что это не наш домашний адрес.
– Слышь, а ну притормози. Что это за exit был? А-а, вспомнила. Значит, так: приедем к твоему сюрпризу через 9 часов или через 9 часов 15 минут – нет разницы. Я помню, что сразу за этим exit есть холмы, где полно опалов.
Сдай назад.
– Ты что, на хайвее сдавать назад? До твоего exit почти миля назад.
– Та никого нет ни впереди, ни сзади. Давай по-быстрому.
В любой другой ситуации я бы отказался. Но она не устроила скандал по поводу поездки длиной в десять часов, так что почему бы не явить благость сестрам нашим меньшим. Тем более что вслух я этого не сказал.
Мы въехали в этот exit без проблем. Потом еще где-то миль пять ехали по едва видимой в пыли грунтовке, пока наконец справа не показались холмы.
– Вот они. Но до них топать минут тридцать. Давай, подбрось меня поближе.
Все мои инстинкты завизжали в полный голос: «Низ-зя!» Они были правы. Только я съехал с грунтовки, как машина провалилась в песок аж до трансмиссии. Откапывали мы ее в четыре руки часа два. Никакой возможности заставить колеса зацепиться за что-то солидное не было. Рвали колючие ветки и укладывали их под колеса. Не работает. Вытащили коврики из машины и кинули под колеса. Не работает. Пока с этим экспериментировали, машина села еще глубже. Наконец начали подкладывать камни. Выложили колею длиной метров в пять. И вперед, и назад. Выехали медленно и печально. Да, забыл упомянуть, что лопаты у нас не было, и откапывали мы машину двумя бумажными стаканчиками из Starbucks.
– Ты понимаешь, что такие вот ситуации укрепляют брак.
– О да, точно так же, как сухари укрепляют кишечник от поноса. Если бы ты понимал, что твоя машина не луноход, то…
Следующие десять минут взаимных комплиментов я опускаю как исторически незначительные.
Ночь в мотеле и в особенности полноценный душ восстановили нашу ментальную стабильность. Мы выехали пораньше, чтобы добраться до цели не по жаре. По прогнозам, такая жара должна была окончиться в третьей декаде ноября. Сейчас был июль.
Несколько раз мы видели стоящие на обочине машины с откинутыми капотами, из-под которых валил пар. В нашей машине подозрительно пахло горящей резиной. Наконец наступил момент, которого я так ждал:
– Так, закрывай глаза!
– Опять? Не буду.
– Почти приехали.
Мы находились в графстве с милым названием Dona Ana. В графстве, где находилось место под названием Trinity. Место, где 70 лет назад была испытана первая ядерная бомба. Конечно, ничего особенного мы не ожидали увидеть. Уже давно все можно посетить по фотографиям и видео. Да и просто туристов возят. Но мне всегда хотелось посетить то место, где впервые человеку удалось прикоснуться к неизмеримой мощи, до конца понять которую не получается и по сей день.
Это была даже не вершина айсберга. Скорее крошечный камешек с его вершины.
Я достаточно знал и читал об этом первом испытании. Меня мало интересовали те артефакты, которые были экспонированы в местном музее. Да, мы его посетили, походили вокруг да около. Но я хотел посмотреть на то место, где стояла когда-то 30-футовая вышка, на которой этот, как его называли тогда, Gadget был взорван.
– Извините, но это место открыто для обозрения только два раза в году.
– Надеюсь, сегодня один из этих дней?
– К сожалению, нет. Один день в апреле. Другой – в октябре. Очень сожалею. Да ничего вы там особого и не увидели бы. Небольшой пучок искореженной арматуры. И все.
А это уже моя жена:
– Но там же тринитита много, и мне хотелось бы…
– Вы правы, леди, там есть тринитит¹. Вы можете его собирать, но забирать с собой запрещено. Вы обязаны сдать все, что вы собрали. У вас есть еще вопросы?
Прямо на парковке возле музея я взобрался на горячий капот машины. Жена села рядом. Горы, почти бесцветные под солнцем, ни облачка, небольшой памятный знак. За почти 11 часов езды мы проскочили, наверное, с несколько десятков похожих мест. И это бы проскочили, если бы не память о совершенно удивительном событии. Событии, которое, как никакое другое, определило и будет определять наше будущее еще очень долго. Событии, которое, как никакое другое… Но тут я вдруг вспомнил:
– Подожди, а откуда ты знаешь про тринитит? Это же только здесь, а я никогда…
Жена улыбнулась:
– Муж в среду вечером, вдруг, на голубом глазу, несет что-то про сюрприз. Говорит, что, мол, готовься. Куда, зачем – тайна. Никаких дней рождения, юбилеев, повышений на работе. Начинаю думать. С чего бы вдруг? А потом нашла. И, как ты просил, подыграла старику. Чего надулся? Сам ведь сказал.
– Ну и лицедейка! А нашла-то что?
– А то, что 16 июля 1945 года в 5 утра на полигоне White Sands Missile Range… Семидесятая годовщина. Алмазный юбилей. А теперь на обратном пути точно заедем в те холмы за опалами. Я веду, а ты закрой глаза. Я скажу, когда открыть.
¹ На месте взрыва кварц и полевой шпат сплавились в минерал светло-зелёного цвета, названный тринититом.
Алвег СПАУГ ©2020