В мутной воде конфликта

Как отец, так и сын в разные времена в разных ситуациях вступали в блоки с самыми разными силами и выходили из этих блоков. Но какой бы год ни был на дворе, какие бы лозунги ни провозглашались официальными пропагандистами, суть политики Асадов оставалась незыблемой: под любым предлогом, в союзе хоть с самим чертом, не выпускать из рук власть.

В 2012 году референдум одобрил проект новой конституции Сирии, по которой «Баас» терял статус организующей и направляющей силы, однако остался крупнейшей партией.

На состоявшихся в 2016 году парламентских выборах большинство мест получил блок «Национальный прогрессивный фронт», в котором, кроме возглавляющей его партии «Баас», фигурируют социалистические и коммунистические (по крайней мере, по названиям) организации. На почетном втором, хотя и последнем месте разместился «Народный фронт за перемены и освобождение», включающий в себя Сирийскую социальную националистическую партию (ССНП) и Партию народной воли.

Итак, по всем признакам, принимаемым во внимание международными прогрессивными силами, государственная власть Сирии опирается на избранных свободным (хотя и в военное время) волеизъявлением народа представителей социалистических и коммунистических партий. Но что же это за Социальная националистическая партия?

Читателя не должны вводить в заблуждение стыдливые перестановки слов в названии. Да, социальный национализм или национальный социализм – не суть важно. Важно то, что по всем критериям эта организация, подобно НСДАП, является детищем Первой мировой войны, вернее послевоенного мироустройства, осуществленного государствами-победителями.

В 1918 году, после победы стран Антанты в Первой мировой войне, территории автономного Горного Ливана и Бейрутского вилайета, входивших в состав Османской империи, были отданы под управление французского верховного комиссара. Через три года его администрация создает так называемый «Великий Ливан», в котором к прежде существовавшим землям добавились долина Бекаа, прибрежная полоса Средиземного моря и районы, прилегавшие к этому образованию на севере и на юге. Так появляется современная конфигурация государства Ливан.

Промелькнувшее здесь прилагательное «великий» будет тревожить умы политиков региона вплоть до наших дней и приносить его жителям огромные неприятности.

В 1932 году в Бейруте ливанский журналист, представитель христианской общины, писатель и политический активист Антун Саада создал партию ССНП. Составленная им программа включала отделение государства от религии и воссоздание исторической Сирии, которая, как он считал, состояла из территорий нынешних Ливана, Сирии, Ирака, тогдашней Палестины и Кипра. Саада, будучи противником арабского национализма и исламизма, признавал существование лишь четырех арабских наций: Сирии, Египта вместе с Суданом, Марокко и Саудии вместе с Йеменом, Эмиратами и Оманом.

Столь оригинальный подход к региональной политике привел к тому, что французская администрация практически сразу же заинтересовалась его персоной, что вынудило его уехать в Южную Америку.

В марте 1947 года Ливан получил независимость, и Саада вернулся на родину. Репрессии против партии, однако, продолжались, что в 1949 году стало причиной восстания. Бунтовщиков разогнали, а их вождь бежал в Сирию. Президентом и премьером Сирии незадолго до этого стал руководитель переворота Хусни аз-Заим. Пробыв на высоких постах четыре месяца, он был расстрелян боевыми товарищами, успев за это время пообещать Антуну Сааде убежище и вернуть его после этого в Ливан, где тот и был вскоре казнен.

Так закончился жизненный путь основателя ССНП, но дело его живет.

Даже противники партии отдают должное ее организации. Один из идеологов панарабизма аль-Хусари в пятидесятые годы прошлого века писал, что она стала первой арабской политической партией «нового типа». И, как всякую такую партию, ее отмечала, да и теперь тоже отмечает, гибкость генеральной линии. В 1958 году во внутриливанском конфликте ССНП заняла сторону избранного президента Шамуна, за что ее в виде награды легализовали. Но уже через три года она затеяла неудачный переворот – и оказалась в подполье.

В ливанской гражданской войне 1975 года партия встала на сторону так называемых палестинцев, мусульманских партий и милиций, имевших целью свержение руководства. В настоящее время ССНП входит в просирийский блок, к которому также относятся «Амаль» и «Хизбалла».

Поскольку партия действует в Ливане и Сирии, то есть в двух из трех стран, составляющих «шиитскую ось», одновременно, интересно задаться вопросом, как она умудряется это делать. Оказывается, нет ничего проще. В прошлом году ливанские филиалы партий «Баас» и ССНП в совместном заявлении призвали к постоянной координации между Бейрутом и Дамаском на всех уровнях, поскольку это «служит коренным интересам двух братских стран». А что в Сирии? Здесь ССНП что-то значила в начале 50-х годов, но затем долгое время никак себя не проявляла – до тех пор, пока в обмен (вот она, гибкая генеральная линия) на вступление в «Национальный прогрессивный фронт», возглавляемый «Баас», была легализована. Видимо, изменившаяся линия оказалась правильной, потому что, как мы видели, к 2016 году ССНП было доверено возглавить «Народный фронт за перемены и освобождение» и даже дать ей в подчинение загадочную Партию народной воли.

Поскольку в программе всегда фигурировала «Великая Сирия», это понятие позволяет комфортно чувствовать себя под знаменами ССНП практически всех, кто ныне выступает на стороне Асада. Главное – по-ленински ввязаться в драку, разбираться можно будет после. Ливан, ставший фактически частью «Хизбаллы» (а вовсе не наоборот, потому что ливанская армия сведена до роли ее подразделения), может рассматриваться как часть «Великой Сирии». Антиисламизм основателя ССНП забыт в пользу «шиитской оси». Над всей этой конструкцией громоздится тень иранского рахбара. Ну а то, что иранцы – пусть и мусульмане, но отнюдь не арабы, это так, неувязочка. В конце концов, еще Саада считал, что не имеет значения, какую религию исповедуют жители стран, которым в будущем уготована честь стать провинциями «Великой Сирии». Всех их объединит идея своеобразного единства, потому что они – потомки великих цивилизаций древнего Востока, разделенных во времена османского владычества. А иранцы, конечно же, потомки.

В этом состоит секрет популярности партии среди арабов-христиан, терпимости со стороны шиитов и неприятия со стороны суннитов.

Что ж, все меняется. Любовь, как говорится зла.

Ныне в Сирии волей судеб составился не виданный никогда прежде союз, направленный против США и Израиля. В него входят силы религиозные и даже светские. И тем и другим присущи эсхатологический взгляд на мироустройство, мессианские замашки и неразборчивость в выборе союзников, от которых требуется лишь признание общих оппонентов.

Пропаганда их использует воздействие на неудовлетворенность людей неважно чем. Главное – найти виновника этой неудовлетворенности и обещать его устранение.

Существует информация о том, что сразу же после Исламской революции в Иране ее вожди обратились к советскому руководству с предложением отказаться от коммунистической идеологии и стать на сторону Ирана в его противостоянии с Западом.

То, на что не согласились высшие советские коммунистические руководители, ныне считается приемлемым для сирийских коммунистов, которые единым, как говорится, блоком с радикальным исламом выступают за ликвидацию еврейского государства. Все остальное – это уже игры интересантов, которые находят каждый свою рыбку в мутной воде конфликта.

Сергей ВОСКОВСКИЙ