Зимний еврейский мини-фестиваль

Программа первого дня

12:00 «Операция «Свадьба» (OPERATION WEDDING): режиссер – Анат Залмансон-Кузнецова.

13:30 «Западнее Иордана (WEST OF THE JORDAN RIVER): режиссер – Амос Гатаи.

3:30 «Глядя на Аллред» (SEEING ALLRED): режиссеры – Роберта Гроссман и Софи Сартейн.

6:05 «Насмеши меня» (HUMOR ME): режиссер – Сэм Хофман.

8:40 «Убежище» (SHELTER): режиссер – Эран Риклис.

Программа второго дня

11:20 «Исаак» (ITZHAK): режиссер – Аллисон Чернике.

1:25 «Артур Миллер. Писатель» (ARTHUR MILLER: WRITER): режиссер – Ребекка Миллер.

3:35 «Фокстрот» (FOXTROT): режиссер – Самуил Маоз.

6:00 «Акт протеста» (AN ACT OF DEFIANCE): режиссер – Ян ван дер Вельде.

8:35 Вечер памяти Мартина Ландау. «Последняя игра в покер Эйба и Фила» (A Tribute to Martin Landau: ABE & PHIL’S LAST POKER GAME): режиссер – Ховард Вейнер.

***

Читателей газеты, вероятно, в первую очередь заинтересует фильм, которым открывается фестиваль: «Операция «Свадьба». Молодой режиссер из Израиля Анат Залмансон-Кузнецова сняла фильм о своих родителях. Родители ее, Сильва Залмансон и Эдуард Кузнецов, живут в Израиле. Без малого пятьдесят лет назад родители Анат совершили поступок, последствия которого изменили судьбы миллионов людей.

Сильва, Эдуард и еще четырнадцать их товарищей 15 июня 1970 года попытались угнать самолет. План был такой: связать пилотов, оставить их с кляпами во рту рядом со взлетной полосой (для этой цели были приготовлены два спальных мешка – чтобы пилоты не простудились) и на самолете Ан-2 (кто не помнит, это биплан, похоже, что сделанный из фанеры) долететь до Швеции. А оттуда уже отправиться в Израиль. Разумеется, все они хотели вырваться из Советского Союза, но была и еще одна цель – привлечь внимание к проблеме еврейской эмиграции.

Эдуард Кузнецов собрал компанию желающих. Самолетом вызвался управлять Марк Дымшиц. Но уже на пути к аэродрому «Смольное» (захудалый аэродром на окраине Ленинграда, о существовании которого большинство ленинградцев даже не подозревало) они заметили слежку. Комитетчики знали об этом плане.

КГБ все знало, говорит с экрана, кривя губы в якобы иронической улыбке, генерал-расстрига Калугин, который в перестроечные годы разоблачал КГБ с тем же энтузиазмом, с каким до того сажал инакомыслящих. Если, говорит Калугин, три человека вели за обедом какой-то разговор, то уже на следующий день о содержании этого разговора было известно КГБ.

КГБ и должно все знать, опять же, с экрана, сыто улыбаясь, вещает Филипп Бобков. Этот не каялся и не разоблачал. И стал аж генералом армии. Смершевец, для которого все эти Аксеновы, Бродские, Сахаровы и Буковские были вражескими агентами, он и по должности, и, вероятно, по сердцу был к ним беспощаден. Так вот, КГБ и должно все знать, доверительно сообщает нам Филипп Бобков. А то случись что-нибудь вроде 11 сентября, а с КГБ спросят: как же вы не знали?

Итак, стало понятно, что вырваться им не удастся, но вторая задача, привлечь внимание к проблеме эмиграции в Израиль, осталась. И они решили довести это дело до конца.

Ясно, что как только угонщики вступили на взлетное поле аэродрома, их всех арестовали.

Двух дочерей Марка Дымшица, Елизвету и Юлию, и их мать Алевтину Иванову отпустили сразу («из соображений гуманности»). Продержав ее в тюрьме до декабря, отпустили и восемнадцатилетнюю Мэри Ханох, жену одного из угонщиков Арье Ханоха. К этому времени она была на восьмом месяце беременности.

Двенадцать остальных угонщиков получили разные сроки: четырнадцать, двенадцать, десять лет, а двое, Эдуард Кузнецов и Марк Дымшиц, были приговорены к смертной казни.

Волна демонстраций от Нью-Йорка до Рима, от Тель-Авива до Берлина заставила советских начальников заменить расстрел 15 годами лагерей.

Вот как вспоминает об этом Владимир Буковский: «В тот сумасшедший, лютый декабрь 1970-го, когда власти полностью перекрыли все контакты с Ленинградом, отключили телефоны, снимали с поездов, только одному Вовке Тельникову удалось прорваться в Москву с текстом приговора и стенограммой суда. Потом – безумная гонка по Москве: проходные дворы, подъезды, метро, машины… Нам все-таки удалось тогда уйти от чекистов, и где-то у Пушкинской площади, в квартире одного моего приятеля, мы лихорадочно перепечатывали текст. Ночью мне еще предстояло прорваться к корреспондентам.

30 декабря был день моего рождения – первый раз за много лет встречал его на воле. И весь этот день проторчали мы у Верховного суда, ожидая результатов кассационного слушания «самолетного дела». Только поздно вечером вышел Сахаров – сообщил об отмене смертной казни».

Единственной женщиной, получившей лагерный срок – 10 лет, – была Сильва Залмансон. Она просидела до августа 1974 года, когда ее обменяли на пойманного советского шпиона Юрия Лайнова.

Эдуард Кузнецов, Марк Дымшиц и еще трое советских диссидентов – Георгий Винс, Валентин Мороз и Александр Гинзбург – были обменяны в августе 1979 года на двух советских шпионов, Рудольфа Черняева и Вальдина Энгра. В том же 1979 году были освобождены Вольф Залмансон, Анатолий Альтман, Борис Пэнсон, Арье Ханох, Гилель Бутман.

Иосифа Менделевича освободили в 1981 году. Он просидел 11 лет из 15, к которым был приговорен. Алексей Мурженко отсидел сполна все 14 лет по приговору.

Прошло полвека, и сегодня не вызывает сомнений, что этот отчаянный  поступок маленькой группы людей, этот героический поступок и реакция на него в мире пошатнули систему. Система дала трещину. И люди поехали. Кто-то – в: Израиль, Америку, Канаду… А кто-то – из: Союза Советских Социалистических Республик. Система, казавшаяся непоколебимой, оказалась не такой уж прочной. И то, что было немыслимо, стало возможным.

***

Фильм Анат Залмансон-Кузнецовой – это попытка молодой женщины, выросшей на свободе, понять или хотя бы представить себе прошлое своих легендарных родителей. Фильм бесхитростный и кинематографически довольно наивный. Но в то же время трогательный и уже поэтому интересный.

Михаил ЛЕМХИН