Великой смуты голоса…

Зинаида ГИППИУС

(1869–1945)

 

Сейчас

Как скользки улицы отвратные,

Какая стыдь!

Как в эти дни невероятные

Позорно жить!

 

Лежим, заплеваны и связаны

По всем углам.

Плевки матросские размазаны

У нас по лбам.

 

Столпы, радетели, водители

Давно в бегах.

И только вьются согласители

В своих Це-ках.

 

Мы стали псами подзаборными,

Не уползти!

Уж разобрал руками черными

Викжель – пути…

 

1917

 

У. С.

Наших дедов мечта невозможная,

Наших героев жертва острожная,

Наша молитва устами несмелыми,

Наша надежда и воздыхание, –

Учредительное Собрание, –

Что мы с ним сделали?

 

1917

 

Владимир МАЯКОВСКИЙ

(1893–1930)

Левый марш

(Матросам)

 

Разворачивайтесь в марше!

Словесной не место кляузе.

Тише, ораторы!

Ваше

слово,

товарищ маузер.

Довольно жить законом,

данным Адамом и Евой.

Клячу историю загоним.

Левой!

Левой!

Левой!

 

Эй, синеблузые!

Рейте!

За океаны!

Или

у броненосцев на рейде

ступлены острые кили?!

Пусть,

оскалясь короной,

вздымает британский лев вой.

Коммуне не быть покоренной.

Левой!

Левой!

Левой!

 

Там

за горами горя

солнечный край непочатый.

За голод,

за мора море

шаг миллионный печатай!

Пусть бандой окружат нанятой,

стальной изливаются леевой, –

России не быть под Антантой.

Левой!

Левой!

Левой!

 

Глаз ли померкнет орлий?

В старое ль станем пялиться?

Крепи

у мира на горле

пролетариата пальцы!

Грудью вперед бравой!

Флагами небо оклеивай!

Кто там шагает правой?

Левой!

Левой!

Левой!

 

1918

Василий АЛЕКСАНДРОВСКИЙ

(1897–1934)

 

***

 

Взрывайте,

Дробите

Мир старый!

В разгаре Вселенской Борьбы

И в зареве рдяных пожаров

Не знайте

Пощады –

Душите

Костлявое тело судьбы!

 

Рабы!

Зубами

Рвите порфиры,

Топчите короны владык!

Закованы руки, есть – лбы!

Лбами

Разбейте кумиры,

Чтоб в пламенном мире

Горланил набатный язык.

 

Довольно

Бесцветных иллюзий!

Голод

Проклятый

В землю вонзает свой клык.

Пусть добровольно

Навеки сольются в союзе

Молот,

Лопата

И штык.

 

1918

 

Сергей ЕСЕНИН

(1895–1925)

 

Воспоминание

Теперь октябрь не тот,

Не тот октябрь теперь.

В стране, где свищет непогода,

Ревел и выл

Октябрь, как зверь,

Октябрь семнадцатого года.

 

Я помню жуткий

Снежный день.

Его я видел мутным взглядом.

Железная витала тень

«Над омрачённым Петроградом».

 

Уже все чуяли грозу,

Уже все знали что-то,

Знали,

Что не напрасно, знать, везут

Солдаты черепах из стали.

 

Рассыпались…

Уселись в ряд…

У публики дрожат поджилки…

И кто-то вдруг сорвал плакат

Со стен трусливой учредилки.

 

И началось…

Метнулись взоры,

Войной гражданскою горя,

И дымом пламенной «Авроры»

Взошла железная заря.

 

Свершилась участь роковая,

И над страной под вопли «матов»

Взметнулась надпись огневая:

«Совет Рабочих Депутатов».

1924

 

Максимилиан ВОЛОШИН

(1877–1932)

 

Гражданская война

Одни восстали из подполий,

Из ссылок, фабрик, рудников,

Отравленные темной волей

И горьким дымом городов.

 

Другие из рядов военных,

Дворянских разоренных гнезд,

Где проводили на погост

Отцов и братьев убиенных.

 

В одних доселе не потух

Хмель незапамятных пожаров,

И жив степной, разгульный дух

И Разиных, и Кудеяров.

 

В других – лишенных всех корней –

Тлетворный дух столицы Невской:

Толстой и Чехов, Достоевский –

Надрыв и смута наших дней.

 

Одни возносят на плакатах

Свой бред о буржуазном зле,

О светлых пролетариатах,

Мещанском рае на земле…

 

В других весь цвет, вся гниль империй,

Все золото, весь тлен идей,

Блеск всех великих фетишей

И всех научных суеверий.

 

Одни идут освобождать

Москву и вновь сковать Россию,

Другие, разнуздав стихию,

Хотят весь мир пересоздать.

 

В тех и в других война вдохнула

Гнев, жадность, мрачный хмель разгула,

 

А вслед героям и вождям

Крадется хищник стаей жадной,

Чтоб мощь России неоглядной

Размыкать и продать врагам:

 

Сгноить ее пшеницы груды,

Ее бесчестить небеса,

Пожрать богатства, сжечь леса

И высосать моря и руды.

 

И не смолкает грохот битв

По всем просторам южной степи

Средь золотых великолепий

Конями вытоптанных жнитв.

 

И там и здесь между рядами

Звучит один и тот же глас:

«Кто не за нас – тот против нас.

Нет безразличных: правда с нами».

 

А я стою один меж них

В ревущем пламени и дыме

И всеми силами своими

Молюсь за тех и за других.

 

22 ноября 1919

Коктебель

Николай ТУРОВЕРОВ

(1899–1972)

 

***

 

Мы шли в сухой и пыльной мгле

По раскалённой крымской глине,

Бахчисарай, как хан в седле,

Дремал в глубокой котловине.

 

И в этот день в Чуфут-Кале,

Сорвав бессмертники сухие,

Я выцарапал на скале:

«Двадцатый год – прощай, Россия».

 

1920

 

* * *

 

Уходили мы из Крыма

Среди дыма и огня.

Я с кормы всё время мимо

В своего стрелял коня.

 

А он плыл, изнемогая,

За высокою кормой,

Всё не веря, всё не зная,

Что прощается со мной.

 

Сколько раз одной могилы

Ожидали мы в бою.

Конь всё плыл, теряя силы,

Веря в преданность мою.

 

Мой денщик стрелял не мимо –

Покраснела чуть вода…

Уходящий берег Крыма

Я запомнил навсегда.

 

1940

 

Георгий ИВАНОВ

(1894–1958)

 

* * *

 

Овеянный тускнеющею славой,

В кольце святош, кретинов и пройдох,

Не изнемог в бою Орел Двуглавый,

А жутко, унизительно издох.

 

Один сказал с усмешкою: «Дождался!»

Другой заплакал: «Господи, прости…»

А чучела никто не догадался

В изгнанье, как в могилу, унести.

 

* * *

 

Эмалевый крестик в петлице

И серой тужурки сукно…

Какие печальные лица,

И как это было давно.

 

Какие прекрасные лица

И как безнадежно бледны –

Наследник, императрица,

Четыре великих княжны…

 

<1949>

 

Фазиль ИСКАНДЕР

(1929-2016)

 

Памяти Юрия Домбровского

 

Какие канули созвездья,

Какие минули лета!

Какие грянули возмездья,

Какие сомкнуты уста!

 

Какие тихие корчевья

Родной, замученной земли.

Какие рухнули деревья,

Какие карлики взошли!

 

Отбушевали карнавалы

Над муравейником труда.

Какие долгие каналы,

Какая мелкая вода!

 

Расскажут плачущие Музы

На берегах российских рек,

Как подымались эти шлюзы

И опускался человек.

 

И наше мужество, не нас ли

Покинув, сгинуло вдали.

Какие женщины погасли,

Какие доблести в пыли!

 

А ты стоишь седой и хмурый.

Неужто кончен кавардак?

Между обломками халтуры

Гуляет мусорный сквозняк.

 

Лев БОЛДОВ

(1969-2015)

 

***

 

Чернышевский сидит на Покровке,

У трамвайной сидит остановки.

Смотрит вдаль – и не видит не зги.

Трёт очки свои в тщетной надежде –

Тёмен жребий России, как прежде,

От кремлевских палат до тайги!

 

Не найти на вопросы ответов.

В рэкетиры подался Рахметов.

Молчаливый истории суд

Тяжелей, чем тюремные нары.

Вере Павловне снятся Канары,

И студенты цветов не несут.

 

Как он чист и наивен был, боже!

Светоч мысли, кумир молодежи,

Обличитель – почти диссидент,

К топору звавший сонное царство,

Претерпевший нужду и мытарства –

Чтобы здесь обживать постамент,

 

Где шумят, зеленея, бульвары,

И влюблённые шепчутся пары,

И пропойца небритый в пальто

Собирает по урнам бутылки,

И трамваи звенят у развилки,

И что делать – не скажет никто!