Нечего есть

(Из серии «Одесситы за границей»)

Продолжаем публикацию рассказов Олега Кофмана (1940–2011) из его книги «Ах, Одесса…».

Они хотят меня уговорить, что в Америке все есть. Я уже здесь два года и что-то этого не вижу. Вы пробовали их клубнику? Она сверху – красная, почти гниет, внутри – зеленая, в рот не возьмешь. Что с того, что она тут круглый год? Так мы имели там клубнику только в июне, но она уже пахла на круглый год…

А их помидоры? Их разве можно сравнить с нашими, крестьянскими? Не зря эти американцы свои помидоры томатами называют. У нас бы из таких помидоров даже томат не стали бы делать, я уже не говорю о салате из одних помидоров с луком. Кстати, о луке. Вы от их лука даже плакать не захотите. Как они из него горечь вытаскивают?

А рыба? Вы пробовали ее фаршировать? Я пробовала. Так ее потом даже попробовать было нельзя. Она развалилась прямо в казанчике. А возьмите, например, американских кур. Что с того, что они большие? Их же выращивают на одних гормонах. Там я вырастила троих детей – троих богатырей – на наших курах. Так они у меня никогда не болели. А здесь, в Америке, все мои внуки за два года на их курах в поросят превратились.

Единственное спасение – русские магазины. Там еще можно что-то достать, что не стыдно на стол поставить. Русские магазины – это единственное место, где колбаса пахнет колбасой, сыр пахнет сыром, а от запаха копченой скумбрии аж голова кружится. Правда, американской скумбрии до одесской далеко, но она хоть внешне похожа… Я как-то в «Сейфвее» взяла их докторскую колбасу. Она у них болоньей называется, как у нас там плащи-болоньи назывались. Так это же были плащи! А эта колбаса что? Я бы ее вместо докторской больничной бы назвала. Мы ее поели – и вместе чуть в больницу не отправились…

Молоко американское может стоять две недели в холодильнике. Говорят, они кладут в него какие-то, стыдно сказать, презервативы, чтобы оно у них дольше стояло. У нас там презервативы, я знаю, некоторые употребляли совершенно для других целей, но никто их не клал в молоко. Там на третий день молоко скисало, и я из него делала такой творог, а потом – блинчики или вареники с творогом, что все только пальцы и облизывали, а что еще?..

Не надо мне говорить, что здесь, в Америке, все есть. А что можно есть из всего, что есть? Я считаю: ничего! Ибо их количество никогда не заменит нашего качества, так же как Америка мне не заменит Одессу, где я родилась и где я уже никогда не умру…

Олег КОФМАН