От Полибия до наших дней

В расхожем мнении о том, что понять происходящее в мире людям помогают профессиональные толкователи, есть некая привлекательность. Я и сам чуть было не начал в свое время так считать. Но потом я подумал, что это не совсем верно.

Ведь обычно рассуждения о политике, согласно требованиям политкорректности, сводятся к выяснению наличия или отсутствия в том или ином процессе движения к совершенству. Вся история человечества рассматривается как непрерывный путь к прогрессу. Сегодня лучше, чем вчера. Завтра будет лучше, чем сегодня.

С этой точки зрения избранная всенародно власть ХАМАСа считается прогрессивнее власти военных, свергших «Братьев-мусульман». Беспрерывная цепь переворотов в Киргизии предпочтительнее охаянной прогрессивной общественностью стабильности Узбекистана. Не существующий формально, но от этого не менее шумный альянс, включающий в себя силы от крайне левых постсионистов до ультрарелигиозных антисионистов, был бы предпочтительнее не уступающего мировому сообществу в «палестинском вопросе» существующего ныне израильского правительства.

И, конечно же, высшее достижение мирового социального прогресса, нынешний президент США по всем параметрам дает сто очков вперед какому-то там Трампу. Ну, а поскольку два срока на галерах для США – предел, то единственный достойный преемник Обамы – это госпожа Клинтон.

Из приведенного списка мировых проблем на этой неделе на слуху были США с неожиданной проблемой в избирательном процессе, Узбекистан с «наследием Каримова» и Израиль с надоевшей всем Палестинской автономией.

Начнем со Штатов. После того как в 2008 году на пост президента был избран Барак Обама, я написал в какой-то статье, что он сразу же может подавать в отставку, так как его миссия – стать первым афроамериканцем на этом посту – уже выполнена. Обама, конечно, не сделал этого, да и кто в здравом уме и при наличии возможности не попробует, каково это – быть на вершине власти. Если принять в качестве рабочей гипотезы, что Америка поставила перед собой задачу довести идею равенства до абсурда, то следует признать: перед тем как начать избирать в президенты представителей различных меньшинств, следует исправить глобальное упущение – выбрать женщину. Но мы видим, что госпоже Клинтон может помешать не вовремя напавшая хворь, и, пожелав ей крепкого здоровья, долгих лет, успехов в работе и счастья в личной жизни, мы не можем не испытывать сдержанного оптимизма. Оно связано с предположением, что у американцев прорежется качество, называемое здравым смыслом, и они начнут выбирать руководителей не для того, чтобы никто не ушел обиженным, а с одной лишь целью: чтобы те именно руководили, а не пытались реализовать утопии, как бы красиво они ни выглядели.

Если же говорить серьезно, то Штаты столкнулись с проблемой, перед которой свидетельство о рождении Барака Обамы кажется мелочью. Биллу Клинтону обыкновение его супруги терять сознание при малейшем обезвоживании организма может казаться милым пустяком, но когда этому пустяку подвержен человек, претендующий на пост президента и главнокомандующего вооруженными силами огромной страны, это не может не вызвать беспокойства ее граждан.

Это беспокойство не смогло погасить даже заступничество кандидата в вице-президенты от демократов Тима Кейна, который сказал о Хиллари Клинтон: «Ее энергия меня поражает. Мне за ней бывает трудно угнаться», напомнив этим формулу, увековеченную пресс-секретарем российского президента в 1997 году: «Президент работает с документами, а его рукопожатие — крепкое».

Президент Узбекистана тоже был крепок, но природа взяла свое. То, что ныне пишут о Каримове, напоминает поток шизофренического сознания. Точек зрения две, и они полярно противоположны. Президент, с одной стороны, оказывается реформатором, защитником интересов республики, не позволившим ни одному государству подчинить Узбекистан, а с другой – разорившим страну гонителем, палачом и мучителем. Особенно ему достается за Андижан, за то, что он пресек надежду прогрессивного человечества, считающего, что любой народ только и ждет, как вернуться в лоно титульной конфессии. Вспоминается подмеченное Аксеновым в Америке: «Поздравляю, – говорит мне этот «товарищ»… – теперь вы свободный человек и сможете ходить в синагогу, сколько вам заблагорассудится». Те же, кто не соответствует представлениям таких «товарищей», просто не принимаются ими во внимание.

И, наконец, Израиль. Здесь, как мы упоминали в начале текста, идет постоянная, хотя и почти незаметная возня вокруг правительства, которое называют правым по одному лишь признаку – по его отношению к пределу уступок палестинским арабам. Заочная пикировка между Нетаниягу и прогрессивным человечеством, произошедшая на днях, – лишь один из ее эпизодов.

Началось с того, что Нетаниягу заявил: «Палестинское руководство на самом деле требует создания палестинского государства с одним предварительным условием: оно будет существовать без евреев. У меня есть подходящее выражение для этого: это называется этническая зачистка».

Ответ пришел не из Рамаллы, а от американского Госдепа. Было сказано: «…мы категорически не согласны с описанием того, что те, кто выступает против поселенческой деятельности или рассматривает это как препятствие на пути к миру, таким образом, призывает к этнической чистке еврейского народа на Западном берегу».

Как должен был выражаться Нетаниягу для того, чтобы не оскорбить слух Государственного департамента? Реплика премьера была ответом на предыдущие заявления Аббаса, сказавшего, что будущее палестинское государство не допустит ни одного израильского поселенца для проживания в пределах своих границ. Каким образом нежелательные элементы окажутся вне границ? В международной практике есть устоявшийся термин для обозначения подобного процесса, и звучит он именно как «этническая чистка». Ничего не поделаешь.

Все, о чем мы сегодня говорили, – это отдельные симптомы той напасти, которая постигла мир в последние десятилетия. Происшедшее можно назвать установлением диктатуры. Только какой диктатуры? В чью пользу она установлена?

Еще Полибий, описывая Афины времен Перикла, говорил об охлократии – выродившейся форме демократии, когда главное – меняющиеся прихоти толпы, ведомой демагогами. При этой пародии на действительную демократию преимущество получают те, кто декларирует свою реальную, а чаще мнимую ущемленность.

Потомки рабов в неизвестно каком колене, мигранты официальные и нелегальные, религиозные, гендерные и прочие меньшинства – вот для кого работает охлократия. При современном уровне развития, говоря по-ленински, производительных сил самое незначительное количество работников, не развращенных новейшей идеологией, может одеть, обуть, накормить и развлечь все большие массы людей, от которых властям нужно лишь одно – голоса на избирательном участке.

Такое положение вещей не может сохраняться вечно. Как произойдет падение охлократической диктатуры и когда, мы не знаем. Но оно произойдет.

Сергей ВОСКОВСКИЙ